Миллион под брачным ложем

– Знаем.

– Далеко не примерным, – продолжала вздыхать Любовь Фадеевна. – Эти его невероятно высокие доходы! Сменяющиеся, как в калейдоскопе, девушки. Несчастная Лана, которую он третировал и которую тем не менее содержал. Думаете, я не понимала, в чем дело? Алекс занимался чем-то противозаконным. Он же нигде не работал. И при этом никогда не нуждался.

– Ну да, Алекс был преступником. И теперь его убили. Возможно, убили даже его сообщники. Но при чем тут вы?

– Это может бросить тень и на меня тоже.

– Каким же это образом?

– Ну, вы понимаете… Яблоко от яблони недалеко падает. Могут сказать, раз я воспитала такого ужасного сына, то и сама я… того… с гнильцой.

– В принципе верно, могут.

– Но это же неправда! – горячо воскликнула Любовь Фадеевна. – Я ведь хорошая!

– Мы знаем.

– А Том нет! У Тома могут зародиться на мой счет всякие нехорошие подозрения. И тогда… Тогда все пропало! О! Если он меня бросит, я руки на себя наложу! Том – это мой последний шанс! Если он уйдет… Нет, я даже думать о таком не могу! Слишком это ужасно! Том должен на мне жениться! Любыми путями! Как угодно, но должен!

– Не стоит так переживать, – сказала Кира. – Все будет хорошо.

– Нет, не будет! Вы приходите ко мне, тревожите. У Тома уже зародились сомнения.

Любовь Фадеевна была в таком отчаянии, что подругам стало ее жалко.

– Ладно, мы, пожалуй, пойдем, – сказала Кира.

– Правда? – обрадовалась мать Алекса. – Уходите? Вот спасибо вам! Ну, до свиданья!

И она быстро распахнула перед подругами дверь, даже не пытаясь скрыть своего облегчения и радости от их ухода.

– Но все-таки если вы что-нибудь вспомните про Алекса, то вы нам позвоните. Или мы вам позвоним сами. Спасибо.

Договаривала Кира уже глядя в закрытую дверь. Любовь Фадеевна, даже не дослушав до конца, захлопнула ее за подругами.

– Не слишком вежливо она с нами поступила, – заметила Леся.

– Что ты хочешь? Женщина влюблена.

– В этого Тома? Не верю.

– Почему?

– Он такой скучный, долговязый и на лошадь похож!

– Ну и что с того? С лица воду не пить. Может быть, у него масса других достоинств.

– И зануда, – не унималась Леся. – Сразу видно, что зануда. Не спорь со мной!

– Не собираюсь даже. Зануда он – это верно. Но это еще не повод, чтобы Любовь Фадеевна не могла в него влюбиться.

Стоя на улице, подруги еще долго разговаривали, обсуждая достоинства и недостатки почти незнакомого им мужчины и безбожно фантазируя на его счет. Потом они попытались вычислить окна квартиры Любовь Фадеевны. Заметили в одном из окон нужного этажа маячащую фигуру Тома, обрадовались ему словно старому знакомому, помахали и страшно обиделись, когда вместо того, чтобы ответить, мужчина отвернулся от них, а потом и вовсе скрылся в глубине квартиры.

После этого подруги еще немножко помаячили перед окнами квартиры матери Алекса. Они и сами не знали, чего хотят от этой женщины. Но так как ничего не происходило, то вскоре им это дело надоело. И они, в последний раз взглянув на ее окна, сели в свой «гольфик» и уехали.

– Ничего не вышло, – с грустью констатировала Леся.

– Больше нам искать негде.

– Остается надеяться, что милиция проявит чудеса расторопности и все-таки вычислит убийцу.

– Хм, – кашлянула Кира. – Я бы не стала на это надеяться.

– А что же делать?

– У меня есть кое-какие идеи. Но сначала заедем в рыбный гастроном за устрицами.

– Нашла время лопать деликатесы! – возмутилась Леся. – Меня, того и гляди, посадят за решетку или прикончат как свидетельницу, а ты тут устрицы покупаешь!

– Это не для меня, – странно смущаясь, пробормотала Кира и отвела глаза в сторону.

– А для кого?

– Для Фантика.

Некоторое время Леся пыталась осмыслить услышанное.

– Твой кот полюбил устрицы?

– Не полюбил, так полюбит! Хотя, если честно, он никогда в жизни их еще не пробовал.

Леся еще немного подумала и предложила:

– Так, может быть, не стоит и начинать? Все-таки, знаешь ли, устрицы – это не самый дешевый продукт. Кормить ими кота, этак и разориться недолго.

– Я куплю совсем немного. Только для пробы.

– А если они ему понравятся? Сколько стоит килограмм живых устриц?

Но оказалось, что живых устриц в магазине и нету. Имелись только замороженные. Выглядели они, мягко говоря, не очень. Даже совсем не очень.

– У бабушки на даче раньше были виноградные улитки, – пробормотала Леся, с сомнением разглядывая кусочек неаппетитной серой массы в ракушке. – Так они выглядели гораздо привлекательнее.

– Мне нужны устрицы! Сколько стоит килограмм?

Услышав цену, Кира едва удержалась на ногах.

– А сто грамм?

Продавщица пренебрежительно покосилась в ее сторону.

– Чего вы там распробуете со ста граммов? Берите уж по счету. Думаю, десяток вам подойдет.

– Нет, нет. Десять – это слишком много. Дайте три. Нет! Дайте пять!

– Так три или пять?

– Пять!

За пяток малосимпатичных раковин подругам пришлось вывернуть все карманы. Но и тогда они с трудом наскребли нужную сумму.

– Гадость какая! – вздохнула Леся, когда они получили вожделенный Кирой кулек. – И пахнет отвратительно. Ты уверена, что они свежие?

После того как раковины достали изо льда и они слегка оттаяли, пахли устрицы еще хуже, чем выглядели. По мысли подруг, устрицы должны были нежно пахнуть морем, йодом и немножко водорослями. А на деле они издавали отвратительный резкий запах.

– Ничего! Дома помоем, отварим с перчиком и с лавровым листом, Фантик и не заметит.

– Купила бы ты ему в следующий раз креветок. Вон лежат, розовенькие, хорошенькие, уже чищенные. Плюх в воду, и никаких проблем!

– Врачи рекомендуют в таких случаях устриц, шампанское и пряности. Про креветок разговор не идет.

– Шампанское? Пряности? Ты что, решила отправить Фантика на свидание? Но при чем тут врачи?

– При том! Ты забыла, у Фантика с Фатимой проблемы?

– Проблемы?