Милосердие палача

– Я не буду останавливаться на подробностях, – сказал Шаров.

Слащев согласно кивнул. Он знал подробности. Начальник разведки и контрразведки засылал своих людей через кучугуры возле Корсунского монастыря на ту сторону Днепра. В кучугурах война невозможна, это все знали – и посты на той стороне Днепра, против сыпучих песков, были слабы. Там, переправившись, и просачивались в красные тылы группы охотников Шарова. Кроме того, та сторона кишела партизанами – то ли махновцами, то ли самостоятельными отрядами, которых выгнали в плавни сами большевики, развернув в долине Ингульца невиданную продразверстку. Эти тоже иногда оказывали Шарову неоценимую помощь. Они много знали. Красные стояли напротив Каховки в Бериславе и окрестных селах, где у партизан было много родни, тоже обозленной на комиссаров.

– Первое. Сменился командующий правобережной группой красных. Вместо Павлова теперь Саблин. Пятьдесят первая дивизия пополнена, ее снова принял Блюхер. Также пополняются Пятнадцатая и Пятьдесят вторая латышская. Поступает артиллерия с базы ТАОН. Прибыло уже свыше сорока шести шестидюймовых гаубиц, столько же восьмидюймовых гаубиц Виккерса. Приехал главный инспектор артиллерии Грендаль. Новые назначения: начальниками артдивизионов стали Говоров, Благодатов и Яковлев. Прибыл главный инженер-фортификатор фронта Карбышев [15] . На станцию Снегиревка изо дня на день ожидают прибытия полка понтонов…

15

П. Павлов – выдающийся советский военачальник времен Гражданской войны. Из семьи царского генерала. Главный военный советник в Китае в начале двадцатых. Утонул при переправе через реку Дунцзян при невыясненных обстоятельствах. Ю. Саблин – советский военачальник-самоучка. Окончил ускоренную школу прапорщиков в 1917 году. Из семьи известного книгоиздателя. Левый эсер, перешедший к большевикам. Комбриг, комдив. Репрессирован в 1937 году. В. Грендаль – полковник-артиллерист царской армии. Перешел на сторону красных. Выдающийся практик и теоретик артиллерийского дела, автор многих научных трудов. Генерал-лейтенант. Л. Говоров – капитан царской армии. Перешел на сторону красных. Как артиллерист проявил исключительные способности в Гражданской войне. В будущем – Маршал войск ПВО СССР, Герой Советского Союза. В Великую Отечественную – командующий фронтом. А. Благодатов – бывший царский офицер, выдающийся знаток артиллерийского наступления в Красной Армии. В Великую Отечественную – командующий армией. Н. Яковлев – в будущем Маршал артиллерии, начальник Главного артиллерийского управления Советской Армии. Д. Карбышев – подполковник царской армии. Выдающийся специалист по минно-подрывному делу и фортификации, строитель фортов Брестской крепости. В будущем – генерал-лейтенант Красной Армии, профессор, доктор наук. Замучен фашистами в концлагере Маутхаузен, Герой Советского Союза (посмертно).

Этот короткий перечень ничего не сказал бы постороннему человеку. Но для Слащева он давал столько важнейшей информации, что трудно было сразу ее переварить. Он жестом приостановил Шарова, давая знать всем выражением лица, что очень признателен за ценные сведения. Дубяго пытался было вставить слово, но замолчал, ожидая, что скажет Слащев.

А Яков Александрович ничего не хотел говорить. Пока. Он хотел осознать всю горечь собственных предчувствий, которые превращались в действительность.

Пашка Павлов! Быстрый, толковый тактик, который нанес решающий удар Деникину под Орлом. Он, как и Слащев, был «павлоном», принадлежал к военной знати. Слащев, впрочем, наголову разбил его на Крымских перешейках, когда Павлов пытался ворваться на полуостров в начале года. Пашка выпустил из рук управление войсками, как только начал переправляться через многочисленные весенние речушки.

Лишь немногие знали, что Павлов страдает редчайшей психической болезнью потамофобией – боязнью текущей воды. Даже вид маленького ручейка с переливающейся, бегущей водой приводил его к обмороку и лишал возможности соображать. Если Павлова убирают с берегов Днепра, значит, предстоит переправа.

Саблин… Мальчишка двадцати трех лет. С немцами не успел повоевать, но в семнадцатом разбил юнкеров в Москве. И потом выиграл несколько сражений у генералов Белой армии. Он, безусловно, послабее Павлова, но ставят именно его. Да еще присылают понтоны. Значит, все-таки переправа!

И еще. Красные до предела усиливают артиллерийские войска. Причем тяжелыми орудиями, которые перевезти через Днепр крайне сложно, а некоторые – просто невозможно. И присылают первоклассных артиллеристов. Говоров и Благодатов – практики. Но Грендаль… Он – один из знатоков звукометрической разведки, впервые изобретенной русскими военными инженерами перед Великой войной. Значит, они хотят полностью раздавить слащевскую артиллерию, чтобы обезопасить переправу.

Но при чем тогда фортификатор Карбышев, который в свои еще молодые годы слыл подлинным талантом по части укреплений и минирования?.. Должно быть, красные не надеются на полный успех наступления и не без оснований. Едва лишь они выйдут в поле, Слащев может разбить их по частям и загнать обратно. Видимо, не забыли еще, как это было однажды.

Правда, Блюхер… Большевистский военный гений загадочного происхождения, якобы из крестьян. Но кому еще из крестьянских военачальников могла прийти в голову сумасбродная мысль одеть своих солдат в красные рубахи – нате, мол, цельтесь! – и повести их цепями на противника? Это скорее затея в духе утонченного дворянина Каппеля, родоначальника отрядов смертников.

Блюхер не страшен. Его краснорубашечников Слащев побьет в открытом бою, и Блюхер не может этого не знать.

Нет, затея красных – не прорыв к Крыму. Пока это им еще не под силу. Они хотят, переправившись, создать мощный плацдарм на левом берегу. Хорошо фортифицированный, минированный, неподступный. Прикрытый с правого берега тяжелой крупнокалиберной артиллерией.

С этого тет-де-пона они будут постоянно угрожать Врангелю. Это нож, нависший над черенком груши – Крымом. В один день, накопив большие силы, перебросив сюда, на Днепр, часть войск, снятых с польского направления, красные решат перерезать пути, ведущие из Северной Таврии в Крым. И тогда все войска Белой армии окажутся в ловушке.

Яков Александрович хорошо знал: едва только Саблин сумеет переправиться, создать тет-де-пон, как Врангель тут же обвинит его, Слащева, во всех смертных грехах. И Слащев не сможет оправдаться. А Саблин и в самом деле сумеет беспрепятственно переправиться. Его войска расположены на господствующем правом берегу, который полудугой окружает Каховку. Корпус Слащева нетрудно будет уничтожить кинжальным и фланговым огнем. Конечно, можно было бы удержаться, если бы не восемьдесят орудий ТАОН – тяжелой артиллерии особого назначения. Перед самым падением Романовых царская армия создала это подразделение – с базой в Рыбинске, – чтобы противостоять крупповским калибрам.

На беду, вся ТАОН досталась красным. Они уже испробовали ее в деле, уничтожая восставший Ярославль. Теперь они обрушат ее на Слащева, прежде всего на его жалкие трехдюймовки и почти такого же калибра «марианки», и на два устаревших осадных орудия в Блюмендорфе. Звукометрия даст им точные координаты. Грендаль, один из создателей ТАОН, не подведет.

Бедный Барсук-Недзвецкий. Ему предстоит весьма горький медовый месяц. Если уцелеет, конечно.

Слащев выслушал мнение Дубяго и двух командиров своих дивизий, в которых не насчитывалось и полутора полных полков: Андуладзе и Теплова, людей в годах, звезд с неба не хватающих, но опытных вояк. Ничего нового он не услышал и снова с горечью подумал о преимуществе красных: они каким-то образом сумели обнаружить десятки, сотни молодых военных талантов. Революция, видимо, всегда порождает маршалов так же незаметно и быстро, как питательный бульон порождает новую, незнакомую жизнь. Сперва это было революционное брожение, охватившее множество авантюристов и прощелыг, но постепенно выделились таланты. Этот краснобай Троцкий сумел оценить их и вывести на большую дорогу.

Правда, в конце концов, и они, белые, тоже оказались не лыком шиты. Как-то постепенно ушли полководцы старой, академической школы, и на их месте появились новые тактики, мастера удара и отскока: Кутепов, Дроздовский, Скоблин, Манштейн, Неженцев…

И все же – у красных подавляющее преимущество.

Пока он размышлял над всем этим, пока сухо докладывали начальники служб, у Слащева появилось единственно правильное, единственно возможное решение – как разгромить всю группировку красных вместе с ее ТАОНами и понтонами. Вместе со всеми молодыми гениями. Сделать это можно было, едва только красные начнут высаживаться на левый берег. Для этого Слащеву было достаточно вернуть в свое подчинение кавалерийский корпус генерала Барбовича.

Решение было настолько остроумным и действенным, что Слащев прервал ночное совещание, сославшись на то, что ему нужно обдумать услышанное.

Полковнику Дубяго он приказал начать отвод основных сил от Каховки, в первую очередь артиллерии, оставив в местечке лишь заслоны. Войска следовало сосредоточить вне зоны огня орудий TAOH.

– Но ведь они без особого труда займут Каховку! – удивился Дубяго. – Мы что же, отдаем им плацдарм?

Все смотрели на Слащева с недоумением. Он пожалел, что на совещании не присутствует Барсук-Недзвецкий – полковник понял бы его с полуслова.