Мимолетное безумие

— Спасибо.

— Как ты это сделал?

— Помнишь, мы останавливались в пути, чтобы отдохнуть?

Она кивнула.

— Я сделал несколько телефонных звонков, пока ты была… от меня далеко.

— Видимо, ты звонил очень быстро, и определенно переговоры оказались продуктивными.

— Я люблю добиваться цели. — Он взял ее за руку, и Элли задалась вопросом, с каких пор его прикосновение кажется ей чем-то само собой разумеющимся.

Как только Финн отодвинул для нее стул, в зале заиграла тихая джазовая музыка. Из боковой двери появился официант, неся поднос с двумя бутылками. В одной было охлажденное белое вино, в другой — игристый виноградный сок. Официант откупорил бутылки и налил сок Элли, а вино Финну. Затем удалился.

Подняв бокал, Финн произнес:

— За партнерство!

— За партнерство! — повторила она, игнорируя охватившее ее разочарование.

В конце концов, они пойдут разными путями, чему Элли рада. Ей не нужны осложнения, она не станет увлекаться Финном. Они будут просто притворяться, что влюблены.

— И за исключительно деловые отношения, — прибавила она скорее для себя, чем для него.

Глава 6

Внимание Финна привлек золотистый блеск. Проснувшись, он посмотрел на руку и спустя мгновение вспомнил, почему на его пальце обручальное кольцо и почему он не у себя в спальне.

Вчера он женился на Элли Уинстон. Потом они поужинали у него дома, в пентхаусе. Обручальные кольца, купленные секретаршей, — доказательство того, что они поженились по-настоящему.

Затем, после ужина, он повез Элли домой и остался у нее ночевать, в комнате для гостей.

Он провел ночь в доме своей жены.

Финн услышал веселую поп-музыку. Встав с кровати, он натянул брюки и отправился на кухню. Дом Элли был чистым, опрятным и светлым. Жилище очень напоминало свою хозяйку. В интерьере было много белого, желтого и синего. По сравнению с ним квартира Финна выглядела темной и мрачной.

Элли стояла у кухонной раковины, покачивая бедрами в такт музыке, и наполняла графин водой. Она была одета в бледно-голубую юбку и белый свитер с короткими рукавами. Волосы, завитые тонкими спиралями, лежали у нее на плечах и струились по спине. Она была босой, и по какой-то причине Финн почувствовал себя неловко. Ему показалось, что он без спроса вторгся на личную территорию Элли.

При свете дня общение с Элли показалось ему более сложной проблемой. Например, как он сможет сопротивляться ее чарам, если она каждый день будет появляться на кухне босой, слушать радио и подпевать? Как он сможет притворяться, что ничего не чувствовал, когда целовал ее в здании суда?

О поцелуе Финн размышлял всю ночь, ворочаясь с боку на бок. Он не мог не думать о том, что Элли лежит в кровати в соседней комнате. Он приложил все усилия, чтобы их праздничный ужин больше походил на заседание совета директоров, чем на свидание влюбленных, но в его мозгу снова и снова прокручивались воспоминания.

Неужели он так и не усвоил урок? Если он увлечется женщиной, то станет уязвимым. Ведь однажды он уже совершил ошибку. Он едва не женился на той, которая хотела уничтожить его карьеру.

Финн заставил себя отвести взгляд от ее босых ног. Откашлявшись, он произнес:

— Доброе утро!

Она обернулась и чуть не выронила из рук графин.

— Финн? О, привет! Я почти забыла… — Она покраснела. — Доброе утро! Хочешь кофе?

— Да. Пожалуйста.

Она принялась готовить кофе, потом снова повернулась к Финну:

— Извини, но на завтрак у меня мало еды. Я обычно съедаю булочку перед выходом.

— Меня устроит булочка. Кстати, все произошло так неожиданно… — Он уставился на кольцо на ее руке. Теперь он муж Элли Уинстон. Нет, Элли Маккенны.

Всего несколько дней назад Финн мечтал о предсказуемых и размеренных отношениях с женщиной. О браке, основанном исключительно на общих интересах, без глупой романтики, из-за которой голова идет кругом. Но теперь, когда он заключил подобный союз… Финн испытывал ужасное разочарование.

О чем он думает? Ему не нужна сумасшедшая любовь. Ему нужно нечто устойчивое и постоянное, как, например, графы в бухгалтерской книге. Но Элли нельзя было назвать предсказуемой женщиной, и это его пугало.

Ритмичная музыка сменилась балладой о любви.

— У меня… хм… есть булочки с черникой и бананом. — Она махнула в сторону хлебницы.

Финн прошел в глубь кухни, стены которой были сливочно-желтого оттенка, а мебель — кремово-белой. В кофейнике готовился кофе, в окна проникал солнечный свет, золотя кудряшки Элли.

— Я возьму одну.

— Какую? — спросила она.

— С черникой, пожалуйста.

— Конечно. — Она так стремительно достала из хлебницы упаковку с булочками, что выронила их.

Булочки упали на пол, и Элли выругалась.

Они наклонились одновременно. Их плечи соприкоснулись, и Финн попятился. С каких пор он стал таким неуклюжим?

— Извини.

— Это ты меня извини. — Она потянулась к булочке вместе с Финном, их пальцы соприкоснулись.

Элли резко поднялась и вытянула руку, желая сохранить равновесие. На секунду она коснулась обнаженной груди Финна.

По его телу словно пробежал электрический ток. Финн посмотрел на Элли. Ее глаза были широко раскрыты, а губы разомкнуты.

— Извини, — сказал он снова.

— Нет, это ты меня извини. — Она отвернулась и посмотрела на пол. — Я могу приготовить тосты, если хочешь.

Он удивился, что она так разволновалась из-за случайного прикосновения.

— Я не голоден. Надо ехать на работу.

— Я приберу на кухне, — произнесла Элли. — А ты пока быстренько прими душ.

— Конечно-конечно.

— Финн…

Она произносила его имя мягко и беспечно. Финну вдруг захотелось, чтобы Элли звала его по имени каждое утро, каждый день и каждую ночь. Он повернулся к ней и посмотрел в ее широко раскрытые глаза, на милую улыбку и босые ноги.

— Да?

— Кофе готов.

Кофе готов.

Финна охватило жуткое разочарование. Черт побери, а чего он от нее ждал? Что она попросит его остаться? Что захочет с ним целоваться? Что предложит заняться любовью?

Нет, Финн этого не хотел. Он желал сохранять с Элли исключительно платонические отношения, которые позволят ему сосредоточиться на работе.

Одевшись, он оставил Элли записку, в которой предупреждал, что сначала заедет в свою фирму, а потом приедет к ней.