Мимолетное безумие
Шрифт:
Финн выпалил:
— Все совсем непросто.
— Почему? Что плохого в том, если ты начнешь с кем-то отношения, Финн? Почему ты бежишь от любви?
— Я не боюсь начинать отношения. Мы поженились, помнишь?
— Фиктивно. У нас нет отношений. Мы заключили договор. И я помню, как говорила, что хочу сохранить с тобой деловые отношения. Но так было только в самом начале… — Элли протяжно выдохнула и покачала головой. — Знаешь, несколько раз мне казалось, что я видела другие стороны твоего характера, и ты был человечным. Я начала задумываться, а не рискнуть ли мне и не начать
Он нахмурился:
— Неправда.
— Ты трус, Финн. — Она отвернулась. — Не знаю, почему подумала… Почему я вообще о тебе думала.
До нее никак не дойдет, что он пытается быть разумным и отгонять фантазии, которые никогда не воплотятся в реальность. Когда действуешь бездумно и живешь в мечтах, можешь ранить чувства других людей. Элли нужно это понимать.
— Ты считаешь, мы можем превратить наше притворство в настоящее супружество? — спросил Финн. — Скажи мне правду, Элли. Неужели ты хотя бы немного надеешься на то, что мы с тобой сможем создать маленькую счастливую семью с двумя тире пятью детьми и собакой?
— Нет. — Она покачала головой, ее глаза наполнились слезами. Начал накрапывать дождь, но они не обратили на него внимания. — Больше не надеюсь.
Финн посмотрел на стекло балконной двери. Отражения от лампочек люстры в комнате соседа мерцали на стекле, как озорные глаза. Капли дождя медленно скользили вниз по стеклу, и Финн думал о том, что плачет сама природа.
— Извини, — пробурчал он, — но я должен прояснить все с самого начала. Я не могу дать тебе больше того, о чем мы договорились.
Элли не понимала причины его поведения. Когда-то Финн достаточно нагляделся на отношения родителей, которые жили вместе и каждый день ссорились. Конечно, между ним и Элли может вспыхнуть страстный роман, но вскоре они остынут друг к другу, а страдать от разрыва будет невинный ребенок. Элли уже питает иллюзии относительно их брака. Если он сейчас же ее не остановит, она погибнет.
По щекам Элли катились слезы. Мгновение Финн колебался.
— Значит, для тебя я часть сделки?
— Ты сама этого хотела, Элли. Так будет лучше для всех нас. — Повернувшись на каблуках, он ушел в дождь.
Ушел до того, как посмотрел в глаза Элли и окончательно растворился в их глубине.
Глава 8
Генри Уинстон чувствовал себя хорошо. Об этом можно было судить по его улыбке и положительному заключению врача. Отец Элли постепенно набирался сил. Впервые за долгое время доктор употребил в разговоре фразу «когда он вернется домой».
Не помня себя от радости, Элли стремительно придвинула кресло ближе к постели отца. Солнечный свет струился в окна больничной палаты. Сегодня у ее отца был более здоровый цвет лица. Стоящий перед ним поднос был почти пустым — хороший знак.
Испытав горькое разочарование прошлой ночью от разговора с Финном, Элли жаждала хороших новостей. Она всю ночь ворочалась с боку на бок, пытаясь придумать способ убедить Финна помочь ей с удочерением Цзяо. Если он откажется,
как она сумеет взять девочку к себе? Он не сказал ей, что обязательно с ней разведется, но после спора на балконе Финн не выходил с ней на связь. Она могла бы поднять трубку и набрать его номер, но не стала этого делать. Потому что не хотела услышать его сообщение о том, что он аннулирует брак. Она не желала хоронить надежды на удочерение Цзяо.Может, Линде удастся уговорить китайские власти отдать девочку на воспитание в США матери-одиночке. Возможно, если они увидят, как тепло Элли относится к Цзяо, они смягчатся и не станут требовать, чтобы девочка росла в полноценной семье.
Элли сдержала вздох. Уступки со стороны китайцев маловероятны. Элли могла остаться ни с чем. Финн может все испортить. Он обвинил ее в желании сделать фиктивный брак настоящим.
Прав ли он? Разве она не надеялась на то, что их платонические отношения перерастут в нечто большее после поцелуев, ужина, шуток и взаимных улыбок?
Элли посмотрела в окно, на город, который объединял ее с Финном и одновременно разделял. Да, она позволила себе поверить в сказку. Она увлеклась Финном Маккенной, забыла об осторожности и совершила то, что запрещала себе делать. Элли разрешила себе поверить в любовь.
«Пора вернуться в реальность, — подумала она, — и перестать придумывать счастливое окончание истории».
В данный момент Элли должна сосредоточиться на отце и на время забыть о Финне.
— Как ты себя чувствуешь, папа?
— Теперь намного лучше, когда ты здесь. — Он слабо улыбнулся.
Обычно Генри Уинстон улыбался широко и душевно. Из-под густых седых волос на Элли смотрели зеленые глаза, которые светились от счастья.
— Они дают мне новое лекарство. Пока оно хорошо помогает. — Он поднял руку и осторожно сжал кулак. — Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я подготовлюсь к бостонскому марафону.
Она рассмеялась:
— Тогда уж готовься и к триатлону.
— Конечно. — Генри вновь улыбнулся, затем выключил стоящий у постели телевизор. Его соседа выписали вчера, поэтому в палате было тихо. — Как ты поживаешь, моя девочка?
— Я в порядке, папа. Тебе не нужно обо мне беспокоиться.
— Да, но я беспокоюсь. Некоторые привычки родителей не меняются, несмотря на то что дети вырастают.
Элли крепко сжала руку отца. Она пришла не для того, чтобы загружать его своими проблемами.
У него и так было много причин для волнения.
— Ты просто постарайся поскорее поправиться.
— Как дела с удочерением? Я очень хочу встретиться с внучкой.
Элли вздохнула:
— Возникла небольшая загвоздка.
Она заставила себя улыбнуться, не желая беспокоить отца. Генри не должен знать о ее муже и о том, что этот муж отказался ей помогать. Вполне вероятно, что Финн уже подал на развод. Брак Элли был обречен с самого начала. В сотый раз она обрадовалась тому, что сохранила свое замужество от отца в тайне. — Все будет хорошо. Удочерение Цзяо займет немного больше времени.
— Ты уверена? Хочешь, позвоню кому-нибудь, найму адвоката? — Отец протянул руку к прикроватному телефону, но Элли его остановила.