Министерство мокрых дел

– Убивал Жихарева кто?

– Пошел к черту! – внезапно озлобился мой собеседник.

Переход от благодушия к агрессии оказался столь стремителен, что для меня все было ясно и без пояснений. Антон выманил Жихарева и дождался прибытия Шмыгова. Шмыгов, вполне возможно, приехал сразу после налета на банк. И Жихарева не стало.

– Жихарев посылал тебя в банк с колье?

– Боярков.

– А Жихарев?

– Жихареву Антон сказал, что может доверить ключ от сейфа жены только своему человеку. Забрал у Жихарева колье и передал его мне. С Костяном мы не встречались. Он даже не знал, что это буду я.

Еще бы! Узнал бы, что ко всему этому причастен Шмыгов – отказался бы наверняка. О криминальной жизни своего бывшего однокашника был наслышан не меньше других.

– А Жихарев говорил мне, что историю с колье придумал он.

– Ну, они так с Антоном договорились. Как будто презент от Костяна. Просекаешь? Вроде бы Антон и ни при чем.

– Сюрприз для Ольги?

– Сюрприз для Жихарева, балда! – засмеялся Шмыгов. – Его, дурака, как пацана, обвели вокруг пальца.

– А потом ты оставил с носом и Антона, – подсказал я.

Шмыгов перестал смеяться, окинув меня задумчивым взглядом.

– Ну, допустим, – признался нехотя.

Ничего из награбленного он Бояркову не отдал. Не стал делиться. Потому что не видел в этом необходимости. Ничего с ним Антон поделать не мог. Разные представления о жизни. И разные весовые категории. Получилось, что вор у вора дубинку украл, если вспомнить народное выражение.

– И восемьсот тысяч долларов, – вспомнил я.

Взгляд Шмыгова полыхнул изумлением. Не ожидал от меня услышать. Думал, я не знаю. Еще бы мне не знать, если из-за этих чертовых долларов я едва не погиб. Борис вычислил меня как главного виновника всех его бед и горел желанием расправиться со мной.

– Мы не о том говорим, – сказал Шмыгов. – Давай заканчивать.

И доллары достались ему. Вполне возможно, что случайно. Наткнулся на них, когда уже расправился с Жихаревым. Чемоданчик-»дипломат», туго набитый пачками ненашенских денег.

Шмыгов протянул мне кассету. Я ее взял.

– Тоже, наверное, копия? – сказал понимающе.

Шмыгов усмехнулся в ответ. Точно, копия.

– Отдашь кому посчитаешь нужным, – сказал он и кивнул тем двоим, что были за моей спиной.

Я услышал шаги. Они уходили.

– Ну, бывай, – сказал мне Шмыгов.

Вышел следом за своими дружками. Я остался один. Шаги внизу, во дворе. Я подошел к оконному проему. Те двое, что привезли меня сюда, пересекли двор и скрылись под аркой. Прежде чем исчезнуть из поля моего зрения, один из них обернулся и махнул Шмыгову на прощание рукой. Я видел, как Шмыгов вошел в соседний подъезд и через секунду выкатил оттуда свой мотоцикл. Толкнул ногой педаль стартера. Чихнул двигатель.

Я пересек комнату и пошел вниз, старательно переступая через разнообразный хлам, наваленный на лестнице. Когда я спустился вниз, Шмыгов все еще воевал со своим мотоциклом. Двигатель никак не хотел заводиться. Я остановился в дверях. Смотрел Шмыгову в спину и постепенно созревал. Поискал глазами что-нибудь поувесистей. Прямо под моими ногами среди прочего мусора лежал обрезок старой трубы. Я подхватил его и направился к Шмыгову. Тот был так увлечен сражением с непослушным мотоциклом, что не обнаружил моего появления до последнего момента.

Я ударил его с такой силой, что насквозь проржавевшая труба рассыпалась, Шмыгов опрокинулся вместе со своим мотоциклом. Я поспешно ощупал его карман, нашел пистолет, проверил, заряжен ли, и только после этого со своего мобильника позвонил в милицию.

* * *

Милицейский наряд примчался так быстро, что Шмыгов даже не успел очухаться. Ему, еще находящемуся в беспамятстве, надели наручники. Милиционеры прочесали близлежащие улицы, но двое шмыговских сотоварищей как сквозь землю провалились.

Шмыгова отвезли в ближайшее отделение милиции. Я к тому времени уже связался с Мартыновым и сообщил ему о случившемся. Он прислал своих людей, чтобы доставить Шмыгова в прокуратуру. Я поехал вместе с ними.

За прошедшие сутки, как мне показалось, Мартынов даже похудел. Темные круги под глазами. Ему бы отоспаться.

Мартынов увидел меня, похлопал по плечу. Я хотел рассказать ему, как все было, но он лишь бросил коротко:

– Позже!

Из машины выволакивали едва очухавшегося Шмыгова. Я только сейчас рассмотрел, как горят глаза у Мартынова. Они сбились с ног, разыскивая Шмыгова и Ольгу, и вот такая неожиданная удача.

– Ко мне его! – бросил своим парням Мартынов.

Обернулся ко мне. Взгляд-то у него горел, но озабочен он был сверх всякой меры. Как будто появление Шмыгова лишь на время отвлекло его от более важных дел.

– Ты мне будешь нужен, – сказал он. – Я тебе кое-кого покажу.

– Хорошо. А пока возьмите вот это.

Я протянул ему кассету.

– Что это? – озаботился Мартынов.

– Шмыгов добыл ее в банке у Ласунского. И после этого на Шмыгова устроили облаву.

– Посмотрим, – заинтересовался Мартынов. – Ты подожди меня. Договорились?

Я кивнул в ответ.

Мартынов вновь появился через час с лишним. Я уже было подумал, что он обо мне забыл.

– Извини, Женя, – сказал он мне озабоченно. – Очень уж интересно этот Шмыгов рассказывает. Заслушаться можно.

Он невесело засмеялся. Мы вошли в здание прокуратуры. Пока шли по коридору, Мартынов о чем-то напряженно размышлял. У одной из дверей мы остановились, и мне показалось, что Мартынов замешкался. Будто в нерешительности пребывал, не зная, стоит ли ему открывать эту самую дверь. Наконец распахнул ее:

– Входи!

Никого в том кабинете не было. Спертый воздух, кислый запах горелого табака и гора окурков в пепельнице. Мартынов прошел через кабинет, тронул рукой лежавшую на столе папку, но не раскрыл ее. Стоял над столом, понурив голову. Наверное, он все же чертовски устал.

– Спасибо тебе за список, – вдруг сказал он. – Очень пригодился. Мы хорошо по нему поработали.

Забарабанил пальцами по той самой папочке. И только теперь я понял, что он напряжен. Хочет что-то сказать и никак не решается. И когда я сопоставил это его напряжение с его же обещанием кого-то там мне показать…