Минутная слабость

Вал только что вернулась из лечебницы. Она собралась присесть у открытого окна, но тут зазвонил телефон. Поколебавшись, она пересекла комнату и подняла трубку.

— Миссис Барнетт?

Она сразу узнала пугавший ее голос. Вал сдержала желание тотчас бросить трубку.

— Да, — ответила она.

— Мы говорили сегодня утром, — сквозь одышку произнес толстяк. — Да или нет, мадам?

— Да, но мне нужно время, — ответила Вал, чувствуя, что ее голос дрожит. — Завтра я могу заплатить двадцать тысяч. Остальное отдам через две недели.

— Это меня устроит. Наличными, пожалуйста. Вас не затруднит принести деньги в мой офис завтра к одиннадцати часам утра? Мой адрес у вас есть. Мы обсудим способ передачи остальной суммы.

— Я это сделаю, — сказала Вал и положила трубку.

В течение нескольких секунд она постояла, глядя перед собой, потом позвонила во «Флорида Бэнк Корпорейшн» и попросила позвать управляющего банком. Стоило Вал произнести свою фамилию, как ее тут же соединили с ним.

Генри Тресби, управляющий банком, был предупрежден секретаршей, что на проводе дочь Чарлза Треверса.

— Добрый день, миссис Барнетт, — произнес он бодрым, деловитым тоном. — Чем могу быть вам полезен?

— Мне нужны двадцать тысяч долларов, — сказала Вал. — Я заеду за ними завтра утром. Привезу чек моего мужа.

— Пожалуйста. Я приготовлю деньги. Нет проблем.

— Я хочу получить всю сумму стодолларовыми купюрами, — сказала Вал и, поколебавшись, добавила: — Я попрошу вас переписать номера ассигнаций и сообщить их мне. Вы можете завернуть деньги в бумагу и опечатать сверток банковской печатью?

Тресби обладал большим опытом работы в банке; его голос не изменился, только на лице появилось удивленное выражение.

— Конечно… буду рад вам помочь, миссис Барнетт. К вашему приходу все будет готово. Вы не хотите пересчитать деньги до того, как сверток будет опечатан?

— Не вижу в этом необходимости. Я буду в банке часов в десять.

— Я выполню все ваши пожелания, миссис Барнетт.

— Спасибо.

Вал опустила трубку.

Тресби, невысокий, одетый с иголочки человек с лысеющей головой и проницательными глазами, откинулся на спинку кресла. Нахмурившись, он уставился в пространство перед собой. Он был добросовестным, прилежным работником. Тресби обрадовался, когда Крис Барнетт, остановившись в гостинице «Спэниш Бэй», открыл у него счет. Управляющий знал, что эти молодые люди — не рядовые клиенты, знал об их родстве с могущественным Чарлзом Треверсом. Распоряжения миссис Барнетт встревожили Тресби, они не выходили из его головы. Двадцать тысяч долларов с переписанными номерами купюр, уложенные в опечатанный пакет, могли понадобиться для передачи похитителю или шантажисту.

Он зажег сигарету и задумался. Тресби и Террелл учились когда-то в одной школе. Вместе проводили каникулы, рыбачили. Он знал, что мог рассчитывать на молчание Террелла. Хотя Тресби знал, что нарушает служебную инструкцию, он колебался недолго. Сняв трубку, попросил соединить его с управлением полиции. Дежурный сержант Темз сказал Тресби, что начальника полиции нет на месте. Сержант не знал, когда вернется шеф.

— Я по очень важному делу, сержант. Вы не попросите начальника, когда он появится, позвонить мне домой после шести часов?

Сержант Темз обещал выполнить просьбу Тресби.

Джо Биглер вышел из магазина с большим бумажным пакетом, в котором находился медвежонок Тедди. Сержант испытал мстительную радость, узнав, что медвежонок стоит семьдесят пять долларов. Если шеф имел глупость пойти на поводу у этой маленькой чертовки, пусть он выкладывает семьдесят пять долларов из своего кармана.

Он вернулся в мотель, где его ждал Террелл. Биглер обрадовался, заметив, как вытянулось лицо шефа, когда он узнал о том, что должен сержанту еще двадцать пять долларов.

— Я отдам их тебе завтра, — сказал Террелл: взяв пакет, он отправился в коттедж Прескоттов.

Биглер заглянул в кафе, съел там пару гамбургеров, запил их ледяным пивом. Он собрался заказать вторую кружку, но увидел выходящего из домика Прескоттов Террелла. Начальник поискал взглядом сержанта. Биглер расплатился и вышел навстречу Терреллу.

— Мои расходы окупились, — сказал Террелл. — Я, кажется, знаю этих парней, но я хочу, чтобы ты ее послушал и высказал свое мнение. Проверим, совпадет ли оно с моим.

Биглер проследовал за шефом в коттедж, где Энджел сидела, с восхищением и любовью глядя на медвежонка Тедди. Миссис Прескотт, покрасневшая от смущения, стояла у окна и смотрела на дочь.

— Энджел, расскажи все снова, — попросил начальник полиции. — Еще разок.

Девочка улыбнулась Терреллу.

— Хорошо.

Энджел посмотрела на Биглера.

— Спасибо вам за то, что вы съездили за Тедди. Вы ка самом деле умнее, чем кажется.

Биглер бросил на нее гневный взгляд, сел за стол и достал свой блокнот.

— Начинай, Энджел, — сказал, садясь, Террелл. — Ты проснулась за пять минут до часа ночи. Зажгла фонарь и посмотрела на будильник. Верно?

— Да, — ответила девочка. — Я посмотрела в окно и увидела…

— Почему ты посмотрела в окно? — перебил ее Террелл.

— Я хотела узнать, есть ли на небе луна. Я люблю глядеть на луну.

— Луна была видна?

— Она просвечивала сквозь облака. Я заметила двух мужчин, шагавших по дорожке между коттеджами. Они прошли под фонарем, висящим на дереве в конце дорожки. Я ясно их видела.

— Ты бы смогла их узнать?

— Я бы узнала толстого человека, но ниггера — нет. Он…

— Энджел! Ты не должна говорить «ниггер». Тебе следовало сказать «цветной».

Энджел бросила на мать раздраженный взгляд и продолжила:

— Все ниггеры для меня на одно лицо, но второго мужчину я бы узнала где угодно.

— Прежде чем ты опишешь мне его внешность, расскажи, что они делали.

— Они подошли к коттеджу мистера Хенеки и поднялись на крыльцо. Мое окно было распахнуто, я слышала их шепот. Я не разобрала, о чем они говорят. Было слишком темно, чтобы понять, что они делают, но я услышала, как дверь скрипнула и открылась. Они вошли внутрь.

— Что ты сделала потом?

— Я стала ждать. Мне стало любопытно, чем они занимаются в домике Хенеки. Меня клонило в сон, и когда появился Хенеки, я решила, что он сам это выяснит, и легла спать.

— Ты уверена, что они дождались мистера Хенеки?

— Да, они все время находились в коттедже. Они не выходили из него.

— Хорошо, Энджел, теперь опиши полного мужчину.

— Он был самый большой и толстый человек, какого мне доводилось встречать.