Минутная слабость

Пять тысяч долларов, взятые у Харди, теперь ничего не значили для Мо. Что такое деньги, если нет больше Джеко?

Фри-Фри бросил на него встревоженный взгляд. Он никогда прежде не видел Мо таким: сломленным, осунувшимся, отрешенным.

— Мо! Крошка! Что с тобой? — взволнованно спросил Фри-Фри. — Теперь ты должен думать о себе. Я могу посадить тебя на корабль, который уходит сегодня на Ямайку. У тебя есть деньги?

Мо сел на один из стульев. Положил портфель с деньгами на стол. Уставился невидящими глазами в пространство, не воспринимая слова Фри-Фри.

— Крошка! Бежим! — настаивал Фри-Фри. — Они могут вернуться в любой момент. Им известно, что мы с тобой знакомы. Надо разработать план.

Внезапно Мо вышел из ступора. Он напрягся, пустота в глазах сменилась ненавистью.

— Я знаю, что я сделаю. Я найду этого слизняка, что убил Джеко!

— Ты сошел с ума! Ты должен скрыться! Забудь Харди. Подумай о себе!

— Я убью этого слизняка. Пока я не убью его, мне наплевать, что будет со мной!

Фри-Фри заломил свои толстые руки.

— Мы сами им займемся, крошка. Ребята позаботятся о нем. Вся полиция города ищет тебя. Садись на корабль. Я все организую. Тебе нет нужды думать о Харди. Ребята с ним разберутся.

— Им займусь я сам! — закричал Мо, ударив кулаком по столу. — Каждый, кто коснется этого слизняка, будет иметь дело со мной!

Фри-Фри удрученно поднял руки.

— О’кей, крошка, но тебе до него не добраться. Накал сейчас сильнейший. Вся полиция…

— Заткнись! Дай мне другую одежду… что-нибудь темное. И поживей!

Внезапно Фри-Фри осенило. Он отчаянно хотел, чтобы Мо спасся. Его черное лицо озарилось улыбкой.

— У меня есть женские наряды, крошка. Они тебе подойдут. Ничего идея? А еще парик. Тебя и родная мать не узнает.

Мо уставился на Фри-Фри, затем кивнул.

— Теперь ты говоришь дело, — сказал он.

Через сорок пять минут стройная девушка-ямайка в черном парике, бело-желтом туго перехваченном на талии платье, в желтых сандалиях на босу ногу вышла из бара Фри-Фри и направилась к набережной.

Она несла большую желто-голубую сумочку, в которой лежал револьвер калибра 0,38.

Джина и Харди лежали на большой двуспальной кровати. Харди был немного пьян. Они только что бурно любили друг друга, и сейчас Харди хотелось спать, но Джина была беспокойной, взбудораженной.

— Давай поговорим, — сказала она, — по-кошачьи вытягивая свое прекрасное обнаженное тело. — Ли! Мне страшно. Они ничего тебе не сделают за то, что ты убил эту жирную скотину?

— Нет, — ответил Харди. — Это ерунда. Хэрри все уладит. Выбрось это из головы. Я защищал тебя. Успокойся, ладно? Давай поспим.

— Но еще нет и десяти часов, — сказала Джина. — Я не смогу уснуть. Пойдем куда-нибудь. Например, в клуб «Коралл».

Харди раскрыл глаза и уставился на Джину.

— Если ты думаешь, что я выйду на улицу прежде, чем поймают этого головореза, ты сошла с ума.

У Джины округлились глаза.

— Ты хочешь сказать, что он представляет для тебя опасность?

— А зачем, ты думаешь, они поставили легавого у входной двери? — раздраженно сказал Харди. — И еще двух в подъезде? Полиция считает, что он вернется сюда за мной. Он и Джеко были мужем и женой.

Харди вдруг привстал.

— Я жалею, что прикончил эту жирную гориллу. Сам не знаю, почему я это сделал.

— А если его не найдут? — спросила Джина, садясь в кровати; в глазах ее появился испуг. — Ты хочешь сказать, нам придется оставаться здесь, пока он на свободе?

— Да. Я не собираюсь покидать квартиру, пока полиция не схватит его. Это обязательно произойдет, вся полиция города ищет Мо.

Джина встала с кровати и подошла к тому месту, где лежал на полу ее халат. Харди смотрел на обнаженное тело девушки, которая, нагнувшись, подняла халат. У Ли было так много женщин, что он не помнил всех их. Ни одна любовница не волновала его так, как Джина.

— Дай мне выпить, — сказал он, опуская голову на подушку.

Джина удалилась на кухню, налила в два бокала виски, добавила имбирного эля и льда. Вернувшись в спальню, она протянула один бокал Харди и устроилась в кресле, стоявшем рядом с кроватью.

— Давай поженимся, Ли, — сказала она. — Мне надоело переходить из рук в руки. Давай поженимся. Мы даже могли бы завести детей.

Харди в изумлении посмотрел на нее, потом рассмеялся.

— Вот уж не ожидал услышать такое от тебя. Детей? Кому нужны дети?

— Мне, — тихо ответила Джина.

Лицо Харди стало задумчивым.

— Ну, я не знаю.

Он покачал головой, но Джина, следившая за Ли, увидела, что ее слова произвели на него впечатление.

— Мы можем и не торопиться с детьми, — сказала она, — но давай поженимся.

— Чем плоха наша нынешняя жизнь? — занял оборонительную позицию Харди. — Зачем нам жениться?

— Я уже однажды солгала ради тебя, рискуя собой, — сказала Джина. — Теперь я вынуждена снова лгать, утверждая, что Джеко собирался убить меня и поэтому ты выстрелил в него. Я могу нажить себе этим неприятности. Они мне не нужны, Ли. Почему я должна рисковать собой ради тебя?

Помолчав, она добавила:

— Ради моего мужа я способна отдать жизнь.

Харди уперся хмурым взглядом в потолок. Почему не жениться? Почему не завести даже пару малышей?

Внезапно успокоившись, он усмехнулся.

— О’кей, Мопсик, если ты этого хочешь, — сказал он. — Это не самое худшее, что может случиться со мной. Возможно, это вовсе не плохая идея. О’кей, как только эта история закончится, мы поженимся.

— Умерь свой энтузиазм, — сказала Джина и засмеялась.