Мир обретённый

Алли, задрав голову, вглядывалась в то место, где вертикальная башня крана пересекалась с горизонтальной стрелой — именно там находилась кабина крановщика. До неё было очень высоко — не допрыгнешь. Придётся карабкаться по железной лестнице в теле сварщика. Алли направилась было к крану, но в этот миг на её плечо легла рука.

Это был Милос в теле поджарого, жилистого рабочего. Похоже, тушка была из тех, кто знает толк в хорошей драке.

— Прошу меня простить, Алли, но я не позволю тебе испортить нам всё дело! — произнёс Милос и заехал ей локтем в челюсть. Страшная боль разорвалась в голове Алли, и она свалилась на висящее над пропастью перекрытие шириной не более фута. Попыталась отползти, но сломанная челюсть так болела, что у девушки не было сил думать о чём-либо другом. К счастью, оба противника были привязаны к страховочному тросу.

Счастье длилось недолго. Милос отсоединил их от страховочного троса.

— Так куда интереснее, да?

Он кинулся в атаку, но Алли выбросила обе ноги вперёд и хорошенько саданула Милоса по голеням. Тот упал и приземлился прямо на неё, пригвоздив Алли к перекрытию. Его лицо было в каких-то дюймах от её лица; изо рта его тушки на неё пахн'yло отвратительной табачной вонью.

— Если бы ты была в другом теле, — проговорил Милос, — я бы, пожалуй, опять тебя поцеловал. Хотя, вообще-то, нет. Мэри целуется гораздо лучше.

И тут он сделал нечто немыслимое.

Крепко держа Алли, он скатился с перекрытия, и оба начали долгий полёт вниз с высоты тридцати этажей.

— Нет!

Алли падала, падала, словно на американских горах без вагонетки. Мир вокруг них вращался. Всего через несколько секунд их тушки будут мертвы, а их собственные души уйдут в землю на огромную глубину. Но вглядевшись в глаза Милоса, Алли увидела лишь полные ужаса глаза парня-рабочего. Милос ушёл! Вон он, в теле другого человека возносится на строительном подъёмнике на верхний этаж.

В последние секунды полёта Алли сделала то единственное, что могла сделать.

— Простите меня, — сказала она обоим гибнущим строителям. — Надеюсь, вы уйдёте туда, куда уходят все.

И перед самым ударом о землю Алли счистилась и выбросила себя в воздух, словно прыгун с шестом, вложив в этот полёт всю свою волю. Она неслась сквозь пространство Междумира, ища хоть какой-нибудь плоти, всё равно какой, лишь бы найти безопасное прибежище, и...

— не потей не потей — побольше громких слов —

— восходящая тенденция — демографическая политика —

— и если обратить внимание на спады в графике —

Алли загнала сознание хозяина тела вглубь и огляделась. Она находилась в конференц-зале перед десятком мужчин в тёмных костюмах — стояла у доски и указывала на график. Эта сцена настолько не вязалась с тем, что ей довелось пережить всего несколькими мгновениями раньше, что ей показалось, будто она умерла или по крайней мере потеряла рассудок. Понадобилось с четверть минуты, прежде чем Алли сообразила, что произошло. Она выстрелилась из падающего сварщика с такой силой, что перелетела через квартал и угодила в совершенно другое офисное здание.

— Продолжайте, — сказал мужчина на дальнем конце стола, судя по всему, босс. — Что вы там говорили о нашей демографической политике?

Но тут один из присутствующих встал из-за стола и выглянул в окно.

— Вы видели?! По-моему, только что со здания Новой Национальной упали двое рабочих!

Все вскочили и заторопились к окнам. И только одна Алли смотрела на по-прежнему висящую над детской площадкой связку стальных балок. Какое счастье, подумала она, что их ещё не сбросили — но почему?!

* * *

А в это время Лосяра, сидя в кабине крановщика (то есть, сидел, конечно, не он, сидела его тушка, но он полностью управлял ею), не сводил глаз с кнопки, нажав на которую, сбросил бы смертельный груз. Он пялился на неё уже добрую минуту. Грузовая тележка со связкой стальных балок находилась в точности там, где должна была находиться, но Лосяре не доставало духу нажать на кнопку. Он возвратился мыслями к той роли, которую сыграл в происшествии на концерте Роды Дакоты. Тогда он еле-еле заставил себя включить пожарные спринклеры.

— Она твоя, — посулил Милос. — Когда Рода проснётся, она станет твоей.

И хотя Лосяру приводила в восторг перспектива познакомиться с Родой Дакотой, но мысль о том, чтобы заводить с ней шашни после её смерти, зная, что сам явился виновником гибели юной суперзвезды, была куда менее привлекательна. Это немного нечестно, не правда ли?

А теперь ещё и это.

Во всех других подстроенных Милосом несчастьях ему, Лосяре, всегда отводилась лишь роль крохотного винтика в большом механизме, но сейчас... Сейчас на его плечи легла громадная ответственность. Это он сейчас сбросит на детишек там, внизу, смертельный груз. Не Хомяк, не Милос — он.

Вот поэтому Лосяра сидел недвижно, уставившись на кнопку.

Связка стальных балок всё ещё раскачивалась в вышине, когда Алли просёрфила из кабинета на улицу и полетела дальше — обратно к площадке для игр; но поскольку она не сводила глаз со страшного груза, то обращала мало внимания на тушек, от которых отталкивалась. В один момент она не рассчитала прыжок, перемахнула через тушку и брякнулась на землю.

Алли оказалась в Междумире, на улице, не долетев до школы. Но здесь что-то произошло. К изумлению девушки, мимо неё куда-то бежали Милосовы послесветы, причём бежали прочьот школы! Алли увидела Лейси и поймала её.

— Что такое? Что случилось?!

— Чудовище! — простонала Лейси. — Беги, пока оно тебя не сожрало!

Вырвавшись, девочка побежала вслед за остальными.

И тут Алли увидела его. Ей ещё никогда не доводилось видеть такого ужасающего создания: тошнотворно-зелёное чудище, покрытое острыми, как бритва, чешуйками; в качестве головы у монстра было огромное налитое кровью глазное яблоко, которое вместо ресниц обрамляли щупальца, и на конце каждого щупальца зияла прожорливая зубастая пасть.

... И при виде этого невероятно мерзостного создания свечение Алли полыхнуло пурпуром глубокой верной любви.

* * *

Путешествие Майки и Кларенса в Сан-Антонио нельзя было назвать увеселительной прогулкой. Достаточно упомянуть, что при этом им пришлось задействовать множество необычных способов передвижения в обоих мирах.

На детскую площадку Майки и его спутника привело не что иное, как сладкий запах Ника. Не будь его, бродить бы им по улицам Сан-Антонио до бесконечности, как это случилось с Алли, когда ей несколько недель не удавалось проникнуть в тайну скинджекеров-маньяков. Но стоило только Нику выйти из укрытия, как он, сам того не зная, стал маяком для любого, кто хотел его разыскать.