Мир в красном. Книга третья

– Как получилось так, что тебя арестовали?

– Я донес на вас.

Я резко останавливаюсь. Повернувшись к нему, я потрясенно спрашиваю: – Что ты сделал?

Карсон поднимает руку.

– Неважно, Сэди. Федералы уже поняли, что в клубе не ты. Дело будет раскрыто, как только они получат результаты ДНК теста.

У меня закружилась голова. Несмотря на наручники, Колтону удается удержать меня в вертикальном положении. И я, ощущая слабость, прислоняюсь к его груди.

– У нас есть Субъект?

Карсон слегка улыбается.

– Да. У нас есть его личность. Ты знаешь лаборанта, который работает с Эйвери? Рослый парень. В очках. Тощий…

Мой желудок сжимается.

– Саймон?

– Саймон Уитмор. Он смог внести изменения в свое личное дело, и поэтому первая экспертиза не показала совпадений, – объясняет Карсон. – Но федералы смогли найти о нем настоящую информацию. Он работал в судебно-медицинской лаборатории в Роаноке. Переехал сюда около полугода назад, хотя, судя по государственным данным, он должен был приехать сюда еще на год раньше.

Я двигаюсь к фургону.

Если Эйвери еще жива... если еще есть хоть малейший шанс, что она жива... найти этого ублюдка Саймона - наша единственная надежда. Я тяну на себя дверь фургона, и понимаю, что полномасштабные поиски уже развернуты.

На одном из экранов светится лицо Саймона Уитмора и информация из его личного досье. Это лицо, которое я видела, когда он передавал мне письмо от Эйвери. Агенты отслеживают его последние финансовые операции. Группа захвата уже выехала к его дому и двум гостиницам, в которых он расплачивался совсем недавно своей кредитной картой.

– Вы не найдете его в гостинице, - говорю я, забираясь в фургон. – И он не может держать Эйвери в своем доме. Нужно расширить зону поиска и определить те места, которые он посещал за последние шесть месяцев.

Агент Роллинс щелкает пальцами.

– Уведите ее отсюда, – приказывает он одному из агентов.

– Проктор прислал меня, - говорю я, выдергивая руку из хватки одного из агентов. – Меня должны допросить, и, если есть хоть малейший шанс, что наша жертва еще жива, вы должны прислушаться ко мне.

Я слышу, как Карсон и Колтон тоже поднимаются в фургон, и агент Роллинс с яростью ударяет кулаком об стену.

– Вы – дилетанты и уже испортили все, что только можно. И что теперь? Хотите влезть в работу моего подразделения и напортачить и здесь тоже?

– Я могу идти?

Наши головы синхронно поворачиваются к женщине, которая была нанята, чтобы сыграть роль моего двойника.

Роуллинс раздраженно смотрит на нее.

– Нет, если не хотите, чтобы против вас выдвинули обвинения. Сядьте.

Она закатывает глаза, и Карсон решительно ведет ее по направлению к задней части фургона.

– Она его узнала? – спрашиваю я Роллинса.

– Да, - говорит он, скрестив руки на груди. – Она подтверждает, что Саймон Уитмор, техник из лаборатории вашего департамента, нанял ее, чтобы танцевать с ним в клубе и вывести Рида к черному выходу. Она утверждает, что больше ничего не знает. Но мы продолжим ее допрашивать, чтобы быть уверенными наверняка.

Субъект был на задании сегодня, пытался спрятать концы в воду. Почему он оставил ее?

– У вас есть только часть информации, и без меня вы не сможете сложить всю картину, – говорю я, поворачиваясь к нему спиной и подходя ближе к мониторам. – Вы должны принимать в расчет наше мнение, считаться с нами. Вместе мы сможем попытаться помочь жертве, или вы можете продолжать упиваться своей чертовой гордостью.

Воздух в фургоне сгущается от напряжения. Я чувствую Роллинса за своей спиной и его ближайших прихлебателей. Я практически была уверена в том, что сейчас он прикажет вывести меня из фургона, когда он, наконец, произносит: - Надеюсь я не пожалею об этом, агент Бондс.

Затем он приказывает одному из аналитиков изучить все финансовые операции Саймона за последние полгода.

– Проверь, возможно, ты сможешь найти повторяющиеся выплаты за аренду или взносы по ипотеке, возможно, он проводил эти операции, например, как оплату за автомобиль. Далее просмотри информацию по наследству, может быть, он получил какое- либо имущество во владение. Вероятно, он попытался как-то обойти налоговые платежи.

Карсон вернулся в переднюю часть фургона.

– Он совсем не такой, каким я ожидал его увидеть, - говорит он. – Я чувствую себя почти… разочарованным.

Это верно. Саймон Уитмор словно тень. Его было легко не заметить, потому что он ничем не выделялся. Обычная внешность. Обычный рост. Обычная жизнь. Он настолько скромен, что никто даже не удосужился проверить его тщательнее… если его вообще когда-нибудь замечали.

– В течение двух лет у тебя был идеальный подозреваемый, - говорю я Карсону. – Трудно представить на этом месте кого-то другого, после того как твое сознание выстроило четкий профайл на него.

Наши взгляды быстро пересекаются, и между нами проскальзывает понимание, но мы молчим из уважения к Колтону. Джулиан однозначно не мог быть учеником. Он был слишком лидирующей и самоуверенной личностью, чтобы предоставить право первенства кому-то еще.

Я перевожу взгляд на Роллинса.

– Мы должны заново провести анализ всех сцен преступления, опираясь на новую полученную информацию.

Роллинс бросает кипу бумаг на стол в центре фургона.

– Развлекайтесь, как хотите.

Ощущая, как эта ночь поглощает меня, я занимаю место рядом с Колтоном, который весь этот бесконечный день пытался настичь меня. Я вынимаю первый файл из папки и раскрываю его.

Перед глазами все плывет. Я моргаю, пытаясь сосредоточиться и преступить к изучению мест преступлений, еще раз внимательно изучая фото подвешенной жертвы. Это был последний рабочий день Эйвери. Должно быть что-то, что я пропустила. Это единственная сцена, где была допущена ошибка, он поймал жертву, но был на грани провала. Он был настолько дезориентирован в тот момент, что мог совершить еще одну ошибку.

– Прости меня, богиня, - шепчет Колтон у моего уха.

Мои внутренности сжимаются. Всего лишь услышав, как он зовет меня богиней, я погружаюсь в совсем другой мир, уносясь прочь от этой жестокой реальности.

– Не нужно извиняться, – мягко говорю я.
– Я всегда с тобой.

Его челюсть сжимается.

– Я чуть не…я был близок к тому, чтобы запереть тебя в своей комнате.

Я улыбаюсь. Только для него.

– Я обещаю тебе, мы вместе пройдем через все это, – смотрю в его глаза. – Почему ты сделал это?