Миротворцы

– Где Панков, вашу мать?
– без перехода и объяснений спросил Зимагор.

– Так это... в монастыре сидит... по сектам консультируется...

– Немедленно вытаскивай его оттуда. Встречаемся на Заречной в "Двадцати четырёх часах".

– А что случилось?

– Лысого, блядь, арестовали. Давайте там - шевелите задницами!

На то, чтобы добраться от монастыря до Заречной улицы, Сурку понадобилось двадцать минут. Всё это время Зимагор провёл в магазине под вывеской "24 часа", напряжённо разгля-дывая двери, ведущие в самое маленькое отделение УВД города Ветрогорска.

– Кого вы там высматриваете, гражданин?
– поинтересовалась молоденькая рыжая продавщица.

– Заткнись, дура!
– обозлёно прикрикнул на ни в чём не повинную девушку Зимагор, а чтобы не возникло скандала, снова прибег к "свидетельству" своей власти в виде краснокожей книжицы.

Сурок выглядел растерянным. Женька-Крюк, следовавший за ним, - просто убитым.

– Где Хозяин?
– с ходу спросил Сурок.

– Вон там - видишь?
– Зимагор ткнул пальцем в сторону четвёртого отделения.

– И кто его?

– Пирогов и Улитин. Полчаса тому назад.

Сурок так и встал, раскрыв рот.

– Я пока не знаю, за что и почему именно они, - продолжал накачку Зимагор.
– Для то-го, чтобы это выяснить, я сейчас пойду туда. В идеале мы вернёмся вместе минут через пятна-дцать. Если нет, звони Гранту и расскажи ему всё. Обрисуешь: если они хотят, чтобы рассле-дование убийства было доведено до конца в самые кратчайшие сроки - пусть вытаскивают. Напрягут все силы и вытаскивают.

– Это реально?
– спросил на всякий случай Сурок.

– Что "реально"?

– Что мы можем довести дело в "самые кратчайшие" сроки?

– Реально, - кивнул Зимагор.
– Дядя Ваня кое-что раскопал. Так что, "не вешать нос, гардемарины", понятно?

– Всё понял, Эдуард Борисыч.

– В общем, стойте здесь и наблюдайте. Не выйду - через двадцать минут сваливайте. И без импровизаций!

Сурок подтвердил, что обойдётся как-нибудь без импровизаций.

– Ну, поехали!
– закончил инструктирование подчинённых Зимагор.

Он уверенным твёрдым шагом пересёк улицу и, распахнув дверь, вошёл в отделение. Остановился на пороге, быстрым профессиональным взглядом окинул помещение и сразу по-нял, что выйти отсюда ему не дадут.

– О-о, какие люди!
– закричал Пирогов со своего места, вскочил, чуть не опрокинув стул, на котором сидел перед клеткой "аквариума", и пошёл вразвалку навстречу Зимагору.
– И что главное - без охраны!

Хмурый Улитин сидел рядом с дежурным офицером за стойкой, но и он при виде Зимаго-ра поднялся ноги и быстро сунул руку под пиджак, под мышку.

"Сосунок, - успел подумать о нём Зимагор, - и без пушки всё уже ясно".

Пирогов заключил Зимагора в объятья - элементарная уловка для проведения незамет-ного обыска, знакомая каждому курсанту-первогодку. Похлопав Зимагора по плечам и бокам, Пирогов отстранился:

– Какими судьбами, Эдик?! Как дела? Как жена? Как здоровье?

– Вот что, парни, - сказал Зимагор.
– Вы совершили большую ошибку, он уже раз-глядел сидящего в клетке Геру, лысина которого блестела от пота, а губы были разбиты в кровь.

– Но у вас есть ещё возможность её исправить. Немедленно выпустите Герасима Нико-лаевича, принесите ему свои извинения и разойдёмся друзьями. Сами понимаете, после этого инцидента всякие отношения между нами прекращаются, а взаимные договорённости объяв-ляются недействительными.

Лысый Гера в своей клетке встал и прижался к решётке, наблюдая за развитием событий.

– Не понимаю я тебя, Эдик, - медленно сказал Пирогов.
– Какие такие договорённо-сти? Ты о чём?

– Сам знаешь о чём, - Зимагор мотнул головой в сторону дежурного, намекая, что бо-лее обстоятельная беседа здесь неуместна.
– И вообще, парни, пошутили и хватит. Выпускай-те Герасима Николаевича.

– А кто это - Герасим Николаевич?
– Пирогов продолжал валять дурочку, несмотря на прямую угрозу, прозвучавшую в словах Зимагора.

– Перестань, Коля, - с омерзением сказал Зимагор.
– Я не знаю, что за игру вы с Алексеем затеяли, но уверяю, при таком подходе ни к чему хорошему она вас не приведёт.

И этот аргумент не произвёл на Пирогова должного впечатления. Он только хмыкнул. И бросил небрежно:

– Стареешь, Эдик. Пустыми угрозами разбрасываешься.

– Ну ты... прикуси-ка язык, - Зимагор разозлился и тут же подумал, что это правда, что действительно стареет, раз позволил этому сопляку, этому оперативному проходимцу вывести себя из равновесия.
– Думай, прежде чем говорить. Думай, с кем говоришь...

– И с кем же?
– изумился Пирогов.
– Ты чего, Эдик, решил на должность мэра балло-тироваться?

Дежурный за стойкой засмеялся, а Улитин, видимо, что-то почувствовав, вытащил ПМ из подплечной кобуры. И демонстративно сунул его в карман.

– Щенки!
– Зимагор едва сдерживал ярость.
– Вы хоть понимаете, что на себя берёте? Вас же завтра обоих прихлопнут. Если не сегодня...

– Это мы ещё посмотри, - спокойно ответил Пирогов, - кто кого прихлопнет... завтра или сегодня...

– Я тебя спрашиваю в последний раз: выпустишь Стрельцова?

– Руки, - сказал Пирогов.
– Руки - перед собой.

– ?!

– Эдуард Симакин, вы арестованы!.. Руки вперёд, я сказал!

Улитин снова вытащил пистолет и многозначительно щёлкнул предохранителем. В по-висшей после этого гробовой тишине Зимагор выставил вперёд руки, и Пирогов ловко в одно движение сковал их стандартной парой наручников.

– Прошу, - сказал Пирогов, делая широкий жест в сторону клетки.

– Всё-таки ты дурак, - сказал Зимагор, - дураком и помрёшь.

– Иди-иди, - Пирогов подтолкнул его к клетке.

– Как регистрировать будем?
– поинтересовался дежурный.
– Порядок определённый существует...

– Сейчас, - Пирогов остановил Зимагора перед стойкой и вывернул ему карманы.
– Ага, - двумя пальцами подхватив просроченное удостоверение, Пирогов перекинул его де-журному.
– Статья триста двадцать седьмая, пункт третий. Использование заведомо подлож-ного документа.