Миротворцы

– Только защищаться?
– Князев прищурился сильнее обычного.

– Если придётся, я буду атаковать. Но мне нужно знать, кто они и что они исповедуют.

– Понятно, - сказал Ефим, - ваше желание, Сергей Фёдорович, мне понятно. Однако существует золотое правило: спокойнее живёт тот, кто мало знает...

– Надеюсь, это не угроза?
– Зак хищно осклабился.

– Боже упаси!
– отмахнулся здоровой рукой Князев.
– Просто я хотел выяснить, на-сколько вы серьёзны и последовательно в своём намерении увидеть лицо врага.

– Более чем серьёзен. Они вторглись в мою жизнь самым бесцеремонным образом; им почти удалось увести Володю, сделать из него марионетку, стойкого оловянного солдатика; они убивали людей на моих глазах и пытались убить меня. Где гарантия, что завтра они снова не придут ко мне и не попытаются убить? После того, как мы разворошили этот муравейник... Нет, я предпочитаю встречать врага во всеоружии!

– Скажите, вы верующий?
– спросил вдруг Князев.

– Смотря во что...
– осторожно ответил Зак.

– В Бога, Иегову, Яхве, Иисуса Христа?

– В это - нет. Здесь я - законченный неизлечимый атеист. Где-то даже воинствующий. Но при чём тут вера? Насколько я понимаю, эта секта... "Меч Христа"... была лишь способом оболванивания мальчишек с целью дальнейшего их использования в криминальных структу-рах.

– Вот вы уже и высказали одну из возможных версий, Сергей Фёдорович. И по этой ва-шей версии получается, что мы имеем дело с вполне конкретным врагом в лице криминальных авторитетов.

– Про "монаха" уже забыли?
– вставил словечко Артемьев.

– Ни в коем случае, - сказал на это Князев.
– Просто "монах" перестаёт быть монахом. Он становится рычагом реальной власти в этой организации. К тому же, о "монахе" мы судим со слов Володи, а Володя, как человек молодой и неопытный, мог превратно истолковать про-исходящее. И таких версий можно придумать превеликое множество.

– Что же делать?
– Зак несколько растерялся.

– Будем рассуждать логически, - сказал Ефим, и Артемьев, услышав ключевую фразу, весь подался вперёд.
– Вы хотели увидеть врага в лицо, Сергей Фёдорович? Что ж, я готов показать вам его, а там уж сами решайте, что с этим ликом делать: принять его к сведению как данность или попробовать заменить другим, более подходящим и простым для понимания.

– Сам уж решу, - согласился Зак.

– Тогда начну с разбора предыдущей версии. Во-первых, в её рамках мы забыли не про "монаха", мы забыли о более существенной детали - о топоре. Почему топор? Почему не ибе-рийский меч, как у юных сектантов? Почему не более надёжный пистолет или автомат? Во-вторых, мы выпустили из внимания тот факт, что и Скоблик, и Гусаков - оба они находились в прямом подчинении "монаху". Как такое могло произойти? Что связывает этих троих? То есть должен быть какой-то исходный пункт, какая-то общая для всех троих строчка в биографии.

Впрочем, я прекрасно понимаю, что в жизни может быть всё сложнее, чем в теории, и этот исходный пункт может представлять из себя несколько точек пересечения, разнесённых во времени. Так оно в нашем случае и оказалось.

Сегодня утром я навёл соответствующие справки и выяснил, что...
– Ефим сделал эф-фектную паузу, наслаждаясь нетерпением собеседников, - что Скоблик и Гусаков были одно-классниками, и возможно - друзьями. Это первая точка пересечения. По окончании школы их дороги на какое-то время разошлись: Гусаков уезжает в Петербург и поступает на юридический факультет Университета, а Скоблик остаётся здесь и готовится к поступлению - куда бы вы думали?
– в Ветрогорскую семинарию. Не странный ли выбор для молодого человека, закон-чившего школу в семьдесят восьмом году?

Ефим остановился, чтобы отхлебнуть кофе и обвести взглядом затаивших дыхание слу-шателей.

– Наверняка, есть и вторая точка пересечения?
– предположил Зак. Скоблик и "мо-нах"?

– Хотел бы я знать имена твоих информаторов, - заметил Артемьев. Такое ощуще-ние, что ты самый информированный человек в городе.

– Я просто знаю, где искать и как искать, - ответствовал Князев с ноткой самодоволь-ства.

– А постоянных информаторов у меня нет: было бы слишком накладно, а я не миллио-нер. Что же касается второй точки пересечения, то да, такая точка есть. Не без труда, но мне удалось установить, что к православию Льва Скоблика приобщила мать, одинокая и очень ре-лигиозная женщина. Её духовным отцом в те времена был некто отец Фёдор (в миру - Афана-сий Лазарев), ныне - настоятель Ветрогорского православного монастыря...

– Та-а-ак, - протянул Сергей Фёдорович, - во, значит, Ефим Алексеевич, куда вы кло-ните.

– В семинарию Скоблик не поступил, - продолжал Князев.
– Перед экзаменами забрал документы и прямым ходом пошёл в Ветрогорский Педагогический, который и закончил вполне успешно в восемьдесят третьем. Кто-то его убедил поступить так, как он поступил. Тут возмож-ны варианты, но, думается, самым верным было бы предположить, что здесь не обошлось без отца Фёдора. Он вмешался в последний момент, и Скоблик отказался от идеи сделать карьеру на поприще богословия. Перед ним была поставлена совсем другая задача. Это и есть вторая искомая точка пересечения.

– Что же получается?
– спросил Артемьев.
– Настоятель православного монастыря и руководитель тоталитарной секты связаны друг с другом? И первый, возможно, покровительст-вует второму? Странный тандем...

– Странный, если исключить из списка улик топор, - сказал Князев.

– Ты говоришь загадками.

– Это моё кредо!
– Ефим улыбнулся.

– Тем не менее объяснитесь, Ефим Алексеевич, - потребовал Зак.

– Перед тем, как рассказать вам, где я вижу связь и почему этот тандем не кажется мне странным, я бы всё-таки хотел ещё раз обратить ваше внимание на то, что мои утверждения являются лишь гипотезой.

– Не понимаю тебя, Ефим, - сказал Артемьев.
– С каких это пор ты начал повторять уже сказанное?

– Не иронизируй. Сейчас всё поймёшь, - Князев допил свой кофе и отставил пустую чашку.
– В политической истории мира имеется множество примеров тому, как специальные службы использовали для достижения своих (порой весьма грязных) целей людей, деятель-ность которых вроде бы шла вразрез с этими целями. Это очень удобно - в случае провала никто не подумает связать спецслужбу и конкретного исполнителя. Я давно наблюдаю за эво-люциями тоталитарных сект в России и в отдельных случаях мне кажется подчёркиваю, мне кажется - что ими кто-то очень ловко манипулирует. За громкими скандалами, связанными с сектантством в России и странах СНГ чувствуется опытная режиссура. Когда информации на-копилось достаточное количество, я рассмотрел несколько кандидатур на роль такого "режис-сёра". И пришёл к парадоксальному на первый взгляд заключению. Возникновение на пустом месте сект с их последующим разоблачением выгодно прежде всего традиционным для России конфессиям. Каждый громкий скандал только укрепляет позиции, например, православной церкви. Можно пойти ещё дальше и предположить, что специальным службам традиционных конфессий выгодно использовать секты в качестве инструмента для прямой атаки и ослабле-ния конкурентов. При этом всегда можно умыть руки, заявив, что наша церковь не имеет и не может иметь ничего общего с этими выродками и богохульниками...

– Постой, постой, о каких спецслужбах ты говоришь?!
– воскликнул Артемьев.
– У кон-фессий есть спецслужбы? Первый раз слышу!

– Есть, - спокойно ответил Князев.
– Любая организация, имеющая определённый вес в обществе, располагающая значительными людскими, финансовыми и материальными ресур-сами, должна иметь свою специальную службу. В православной церкви обязанности специаль-ной службы выполняют так называемые "топорники"...

– Топор?!
– первым сообразил Зак.