Миротворцы

– Всё, я сказал! Мотаем отсюда.

И компания, прихрамывая и озираясь, отправилась восвояси.

Зак вернулся к сестре, осторожно выглядывавшей из-за газетного киоска. Походка его замедлилась и помягчела.

Кольнуло в пятке. Зак поморщился.

– Ну что?
– тревожно спросила Анастасия Фёдоровна.

– Не тронут они его больше, - ответил Зак.
– Можешь быть спокойна, - и снова по-морщился.

– Ой спасибо, Серёжа...

– Пивом-то хоть угостишь?

– Конечно-конечно.

В ближайшем ларьке она купила ему две бутылки питерской "Балтики", и они направи-лись к дому.

– Серёжа, скажи мне, - по дороге обратилась к Заку сестра, - ты и вправду его убил бы... если бы он... как обещал?..

Зак подумал.

– Убил бы, - произнёс он уверенно.

3.

– Володя, ты дома?
– позвала с порога Анастасия Фёдоровна.

В прихожую вышел Володя - Владимир Александрович Кильчицкий, шестнадцати с по-ловиной лет от роду, высокий и худой до нескладности парнишка, чуть смугловатый от примеси южной крови и веснушчатый в отца. На нём были поношенные треники и белая майка навыпуск.

– Здравствуй, Владимир, - приветствовал племянника Зак, подавая руку.

Володя ответил на рукопожатие, но как-то вяло. И даже подобием вежливой улыбки не одарил. А при виде бутылок с пивом так и губы поджал неодобрительно.

– Что невесел?
– поинтересовался Зак с воодушевлением.
– Беспокоит что-то?

– Нет, - Володя покачал головой.

– В школе как?

– Да нормально у него в школе, - обеспокоено вмешалась в диалог Анастасия Фёдо-ровна.
– Отличник он у меня. Одни пятёрки носит.

– М-да?
– удивился Зак: по его представлениям, "одни пятёрки" в шестнадцать-то с по-ловиной лет может приносить из школы только законченный и потерянный для общества "зуб-рила".
– Молодец, хм-м...

Володя никак не отреагировал на похвалу. Видно, о чём-то своём задумался.

Сергей Фёдорович забрал у сестры бутылки и прошёл на кухню, где немедленно откупо-рил одну. Отхлебнул. Боль в правой ноге усиливалась, и это Заку очень не нравилось. Он сел на табурет.

В кухню вошла сестра.

– Борщ будешь?
– спросила хлопотливо.

– Не надо мне твоего борща, - отмахнулся Зак.
– Скажи лучше, чем Володя-то зани-мается?

– Учится.

– Это понятно. Интересы у него какие?

– В секцию ходит.

– Спорт - это хорошо!
– заявил Сергей Фёдорович, прикладываясь к бутылке.
– А в какую секцию?

– Да вроде, лёгкая атлетика. В лагерь они весной выезжали.

– Не курит? Не пьёт? По девочкам не бегает?

– Типун тебе на язык! Нет, конечно!

– Странно...
– обронил Зак задумчиво.

– Что тебе "странно"?
– завелась вдруг сестра.
– Он же не Юрка этот... Шнырёв!

– Ну ладно, ладно, - Зак поднял примирительно ладонь.
– А музыку какую слушает?

– Хорошую, - с гордостью сообщила сестра.
– Органную. Хоровое пение слушает. Не этих безголосых лохматых...

– Так.

Зак решительно встал и прямо с открытой бутылкой пива в руке направился в комнату к Володе.

– Ты чего, Серёж?
– засуетилась сестра, почуяв разом неладное.

– Да так, осматриваюсь, - объяснил Зак неопределённо.
– Можно? спросил он, по-стучав в прикрытую дверь володиной комнаты.

– Пожалуйста.

В маленькой, три на два, комнате было чисто. Не просто чисто, а очень чисто. И прибра-но - практически идеальный порядок. Ни тебе сваленных кучей тетрадок, ни тебе разбросан-ных изгрызенных на кончиках карандашей и засохших шариковых ручек, ни тебе пластинок в заляпанных кофеем конвертах, ни тебе старых потёртых кассет, ни тебе полуразобранного в окружении деталей магнитофона, ни тебе плакатов с волосатыми и неопрятными рок-кумирами - ничего даже подобного здесь не было. Чистый коврик на полу, убранный диван, письменный отцовский стол с совершенно пустой столешницей, маленький с тщательно протёртым экраном чёрно-белый телевизор, пустая книжная полка. Кстати, почему книжная полка пуста?.. Хотя нет, одна книга там всё-таки лежала - в чёрном и строгом твёрдом переплёте, но без надписей на корешке.

Вид этой комнаты окончательно утвердил Зака в его крепнущих подозрениях.

– Ты, говорят, у нас отличник, - обратился он к вскочившему ему навстречу Володе.

Володя опустил глаза и пожал плечами.

– Значит, кончишь школу с золотой медалью? А на кого дальше учиться будешь, ещё не решил?

– Нет пока...

– Изменился ты сильно, Володька, - отметил Зак, пристально Володю разглядывая.
– Раньше общительнее был. Соловьём заливался. А теперь чего скрытничаешь?

– Почему? Я не скрытничаю...

– Скрытничаешь, скрытничаешь, я же вижу... Какая у тебя рок-группа любимая?

– Я не слушаю рок-музыку.

– Отчего же? Все в твоём возрасте слушают.

– Я - не все, - ответил Володя очень тихо.

– А читаешь что?
– и, отставив бутылку в сторону, Зак быстрым движением ухватил с полки одинокую чёрную книгу.

На обложке Сергей Фёдорович увидел крест - золотое тиснение. Раскрыл. "БИБЛИЯ. Книги Священного Писания ВЕТХОГО И НОВОГО ЗАВЕТА. Канонические. В Русском Переводе. С Параллельными Местами."

– Отдайте!
– с надрывом закричал Володя.

Выхватил книгу из рук Зака, захлопнул и спрятал за спину. Сергей Фёдорович даже вздрогнул от неожиданности.

– Ну что ты, Володька, право...

– Не смейте!
– захлёбываясь, выкрикнул Володя ему в лицо.
– Не смейте прикасаться к Ней!.. Вы нечистый, ваши руки черны!..

– Да что ты говоришь-то такое?!
– возмутилась Анастасия Фёдоровна. Ты что, с ума сошёл? Это же дядя Серёжа.

– Он - нечистый, - настойчиво повторил Володя.
– Прикосновение нечистого осквер-няет Книгу.

– Это дядя Серёжа-то - нечистый?! Да он сегодня Шнырёва с компанией разогнал! Для тебя, дуралея, старался.

– Я его об этом не просил, - отчётливо выговорил Володя и выскочил вон из комнаты.

– Та-ак, - подытожил Зак, взял бутылку и сделал большой глоток.

Сестра, стоя рядом, растерянно моргала.

Через полминуты, одетый в джинсы и джемпер, с Библией в руке Володя выскочил в при-хожую.

– Куда ты?
– слабым голосом окликнула его мать.

– А со Шнырёвым, - сказал Володя невпопад, - я разберусь без вашей помощи!