Мистер Икс

– Нет, я из Нью-Йорка. – Я поднял голову, разглядывая подсвеченные цифры номеров этажей над дверями лифта.

– Надеюсь, с вашей мамой все в порядке.

Кобби переводил взгляд с меня на свою мать и обратно.

– У нее инсульт, – сказал я. Долгое мгновение мы оба внимательно изучали светящуюся желтым стрелку «вверх». – А вашу уборщицу, наверное, зовут миссис Люм?

Она осветила меня удивленной улыбкой:

– Вы ее знаете?

– Нет, но ее знают мои тетушки.

Пока мы беседовали, из вестибюля понемногу подходил народ. Все внимательно наблюдали, как над дверью в левый лифт зажглась сначала цифра 3, затем 2. Когда вспыхнула единица, толпа хлынула влево. Двери раскрылись, обнажив плотно спрессованную группу людей, которые просачивались в вестибюль, в то время как толпа ожидавших начала давить вперед. Лори Хэтч, не выпуская коляски, попятилась назад.

– Как тебя зовут? – спросил меня Кобби.

– Нэд. – Я следил, как справа от нас «двойка» сменилась «единицей».

Двери загруженного лифта закрылись. Через пару секунд справа открылись другие, выпустив тележку, которую толкал санитар. Он задержал взгляд на Лори, потом глянул на Кобби и затем многозначительно ухмыльнулся мне, когда я последовал за ними.

– Не спеши с выводами, приятель, – посоветовал я ему.

– А я и не сужу никогда с бухты-барахты, – ответил он. Мы оба рассмеялись.

Кобби похвастался мишкой:

– Его зовут Нэд. Это медведь по имени Нэд.

– Ох, Кобби. – Лори присела на колени надеть сыну снятую кроссовку.

Кобби навалился грудью на лямку коляски и самым своим низким голосом нараспев повторил:

– С бухты-барахты.

Лифт остановился, двери расползлись в стороны. Лори взволнованно взглянула на меня.

– Не понимаю, откуда это у него. – Толкнув коляску в коридор, она повернула не в том направлении. Я показал ей рукой, где отделение интенсивной терапии. – Он просто автоматически повторяет все, что слышит.

Я опустил взгляд на Кобби. Малыш внимательно посмотрел на меня и, изобразив на мордашке комическую взрослую серьезность, прорычал:

– С БУ-ХТЫ-БАРРАХ-ТЫ!

– У него, наверное, внутри магнитофон, – пожала плечами Лори.

– У него отличный слух, – сказал я, продолжая улыбаться. – Если он не станет комедийным актером, из него может получиться музыкант.

– Его отца хватил бы инфаркт. – Лори испугала меня взглядом, настолько полным негодования, что он обжег меня, как раскаленное клеймо. – Мы разведены.

Не сговариваясь, мы одновременно посмотрели на Кобби – мальчик, прижавшись губами к мишкиному уху, шептал, что никогда не судит с бухты-барахты.

– Он даже не хотел, чтобы я брала с собой в больницу Кобби.

– Ваш муж не испытывает симпатии к «Святой Анне»?

– Стюарт в совете Лаундэйла. Он считает, что достаточно просто заглянуть сюда, как подхватишь вирус.

– Он, наверное, знаком с Гринвиллом Милтоном?

Лори остановилась и удивленно взглянула на меня.

– Только не говорите мне, что вызнакомы с Гринни Милтоном! – Печаль мгновенно смягчила выражение ее лица. – Хотя это, конечно, вряд ли: он нигде не появляется, за исключением разве что университетского клуба и «Лё Мадригаля».

– Да нет, на самом-то деле мы не знакомы. Его жена – старинная подруга моей матери. Минут пять назад я звонил ей, рассказал о маме, и она упомянула, что ее муж в совете Лаундэйла.

– Ваша мать дружила с Рэчел Милтон? И я через пять минут могу с ней встретиться?

– Не исключено.

– Здорово. Так или иначе, это наше отделение. Самый малый вперед.

Я распахнул огромные двери и пропустил Лори. Цвик подняла глаза над конторкой и изготовилась к битве. Объявление под окошком, на которое я в прошлый раз не обратил внимания, объясняло причину.

– Ого, – проговорил я, – планы слегка меняются. – Я показал на объявление: – «Детям вход запрещен».

– О нет! – воскликнула Лори. – Черт возьми! Кобби, детей сюда не пускают. Тебе придется ждать меня здесь. Я быстро, буквально две минутки, хорошо?

Кобби поднял на маму глаза – в них плескалась тревога.

– Я могу посадить тебя у окошка, и тебе будет меня все время видно.

– Давайте я посижу с Кобби, – предложил я. – Делов-то.

– Нет, я не могу…

– А я хочу остаться с Нэдом и Нэдом, – заявил Кобби. – С этим Нэдом и с тем Нэдом.

– Сначала вы сделались моим гидом, потом вам пришлось выслушивать мои жалобы, а теперь становитесь нашей нянькой.

Неожиданно выскочила тетя Нетти и резко остановилась, задержав руку на дверной створке.

– Не помешала?

– Какие глупости, тетя Нетти. Этот миссис Хэтч. Она пришла навестить миссис Люм. Мы только что познакомились внизу, и я пообещал ей посторожить ее сына, пока она побудет в палате. Лори, это моя тетя, миссис Рутлидж. – Не удержавшись, я улыбнулся абсурдности того, что пришлось оправдываться.

– Здравствуйте, миссис Рутлидж! – Лори удалось скрыть ощущение неловкости куда лучше меня. – Не покажи мне ваш племянник дорогу сюда, я бы наверняка заблудилась.

Кобби воспользовался моментом для того, чтобы выступить со своим: «Я никогда не сужу с БУХТЫ-БАРАХТЫ!»

Лори простонала что-то вроде: «О Кобби!» Нетти вознамерилась было выплеснуть свое негодование на мальчика, но почти сразу смягчилась.

– Устами младенца… Малыш, как тебя зовут?

– КОБДЕН КАРПЕНТЕР ХЭТЧ! – выкрикнул Кобби и, откинувшись на спинку коляски, захихикал.

– Замечательное имя. – Нетти с королевским достоинством повернулась к Лори. – Уверена, миссис Люм будет рада вашему приходу.

Через окошко я наблюдал, как Лори Хэтч подходит к боксу миссис Люм, а тетя Мэй ковыляет к сестринскому посту. Я опустился на корточки у коляски. Динозавры были любимыми животными Кобби, а любимым динозавром был тираннозавр реке. Тетя Нетти ретировалась внутрь отделения. Тетя Мэй придирчиво оглядела сестринский пост, оперлась на стойку и схватила степлер со стола. Затем сунула его себе в сумку.