Мистер Ивнинг

— Любезная сеньора, выслушайте меня, — дрожа, прошептала мадам Ленора. — Хотя он и вправду обладал кошачьим телом, он был не котом, а юным принцем — в этом у меня нет сомнений. Он говорил на аристократическом языке, а не мяукал, как обычный кот. И он любил меня, и я любила его. Если он не вернется ко мне, я умру.

— В доме есть спиртное? — спросила сеньора Клеандра одного из слуг. — Коньяк, быть может, — добавила она.

Слуга немедля принес ясновидящей наперсток лучшего бренди. Просмаковав напиток, сеньора Клеандра откинула вуаль и, пристально глядя на мадам Ленору, сказала:

— Если это не кот, а, как вы говорите, принц, я могу оказать вам услугу. Но прежде мне необходим предмет, который исчезнувший часто трогал — полагаю, речь идет о чем-то, что он держал в своей лапе.

— Принесите сеньоре бархатные штанишки Голубого Котика, — распорядилась мадам Ленора. Впервые за неделю она поднялась и, превозмогая боль, дошла до самого большого кресла в комнате.

Мадам Ленора собиралась сообщить сеньоре Клеандре дополнительные сведения о своем исчезнувшем друге, но ясновидящая впала в глубокий транс: ее голова склонилась набок, вуали сползли с лица, и стало видно, что ее подбородок и верхняя губа покрыты густыми волосами.

Ясновидящая заговорила не своим голосом:

— Твой возлюбленный Голубой Котик — узник, дорогая госпожа, пресловутого дрессировщика и мима Герберта из Старой Вены. Голубой Котик был передан Герберту печально известным негодяем Кирби Джерихо, и твой дражайший кот вынужден каждый вечер появляться на сцене, играть на гитаре, плясать и кувыркаться.

Тут сеньора Клеандра открыла глаза и поправила вуали, так что борода исчезла. Ясновидящая грозно взглянула на мадам Ленору.

— В течение двух недель вы должны питаться только сырой говядиной, — посоветовала она певице.

— Но где, дорогая сеньора, я отыщу Герберта из Старой Вены? — спросила та.

— Вы — певица и никогда не слышали о Герберте из Старой Вены? Тогда я вам сочувствую.

Сеньора Клеандра быстро написала адрес шоумена и передала его огорошенной мадам Леноре.

— Сколько я вам должна? — поинтересовалась мадам Ленора, после того как взяла себя в руки и несколько раз прочитала адрес Герберта из Старой Вены.

Ясновидящая уже направлялась у двери. Обернувшись, она произнесла низким баритоном:

— Должны? Да в своем ли вы уме? Ни гроша. Думаете, я стану брать деньги за поиски кота, будь он хоть замаскированным принцем, хоть гоблином? Сеньора Клеандра не берет денег за поиски животных.

Она распахнула дверь и вышла вон.

Несмотря на свою слабость, мадам Ленора последовала за ясновидящей с криком:

— Вы заслужили вознаграждение, дорогая госпожа. Прошу вас, вернитесь и примите любой дар, какой вам придется по душе.

Но было поздно. Тяжелая входная дверь захлопнулась за гостьей, и поток холодного воздуха ворвался с улицы, заставив мадам Ленору кашлять и чихать.

Слова сеньоры Клеандры о том, что Голубого Котика можно найти у Герберта из Старой Вены, воодушевили мадам Ленору, но и причинили ей глубокую боль. Теперь она вспомнила, что много лет назад училась в Студии Чревовещания и Варьете Герберта из Старой Вены, как это называлось в ту пору. Герберт был очень доволен ею, в те давние времена она была его любимой ученицей. Но они поссорились, потому что Герберт, который некогда был очень известен в Вене, сделал мадам Леноре предложение — она ответила отказом, и в результате он стал ее злейшим врагом. Она поняла, что будет очень трудно вернуться в студию Чревовещания и Варьете, особенно ради того, чтобы умолять о возвращении Голубого Котика. Но теперь мадам Ленора не сомневалась, что, если она не найдет кота, выздороветь и вернуться на сцену ей уже не удастся.

Сеньора Клеандра предупредила Герберта из Старой Вены, что мадам Ленора собирается прийти в его студию и забрать Голубого Котика.

Хотя певица изрядно изменила внешность в тот вечер, когда она отправилась в Варьете, она знала, что Герберт, который тоже был ясновидящим, сразу опознает ее, даже если она предстанет в виде швабры.

И все же, собравшись с силами, она смело вошла в маленький театр и села на видное место недалеко от сцены.

Молодой человек в лимонном трико, казалось, жонглировал сотней разноцветных шаров, но, разумеется, это умелая постановка света размножала один шар. Было легко поверить, что юноша швыряет в небо бесчисленные шары и легко их ловит, точно дрессированный морской котик.

В конце выступления он поклонился мадам Леноре и послал ей несколько воздушных поцелуев.

Затем появилась девочка, наряженная русалкой: благодаря ловкости Герберта, настроившего свет, казалось, что она плывет по чудесному зеленому морю. Она тоже узнала мадам Ленору и низко поклонилась ей после выступления.

С громким гиком на сцену выскочил Джузеппе Феллорини, силач из труппы Герберта. Мускулистыми руками он поднимал один тяжелый предмет за другим, в том числе что-то вроде рояля и Толстуху, которая, говорят, весила пятьсот фунтов. Он слишком гордился своей силой, чтобы кланяться мадам Леноре, и почти не смотрел на певицу, но вместо этого послал воздушные поцелуи бешено рукоплещущей публике.

Тут приглушили огни, и зазвучали виолончель и арфа — нежные, чуть печальные. Догадавшись, что сейчас появится ее «принц», мадам Ленора потянулась за флаконом с нюхательной солью, чтобы не лишиться чувств.

Голубой Котик в костюмчике, усыпанном жемчужинами и брильянтами, вышел на сцену с гитарой. Не заметив мадам Ленору, он начал перебирать струны и запел знаменитые слова:

В твоем садике душистом

Потерялся я навек,

Твое яркое окошко

Затворилось предо мной

Ты ушла, и я пропал.

Тут лапы Голубого Котика задрожали, голос сорвался. Он узнал мадам Ленору. Поднявшись с сияющего серебряного стульчика, он воскликнул:

— Мадам Ленора, неужели это вы? Скажите мне, что глаза меня не обманывают.

Мадам Ленора не могла себя сдержать. Она вскочила и бросилась к сцене. Кот и певица обнялись и разрыдались.

— Ты должен немедленно отправиться со мной домой, дорогой Котик, — мадам Леноре с трудом удалось выговорить эти слова.

Но в этот момент они услышали ужасающий голос такой силы, что люстры маленького театра дрогнули и закачались.

— Вы ничего подобного не сделаете, мадам Ленора — ведь это вы, верно? Уберите руки от моего звездного исполнителя, а ты, Голубой Котик, марш в свою гримерку!

Разумеется, это был Герберт из Старой Вены.

— Как ты посмела прерывать представление! — завопил он.

Мадам Ленора не могла припомнить, чтобы он когда-нибудь был так взбешен. Но и она больше не была раболепной ученицей в студии Герберта.