Мне больно от твоей любви 2

– Мы не вправе решать это за нее.

– Воо-от! Теперь я узнаю привычного Никитина! – Смеется она. – Я так понимаю, твое благородство работает только в ее сторону?

– А я вот понять не могу, Вик, какие ты цели преследуешь?

– Личные, Марик. Личные!

– Ну и где Грач тебе так насолил? Что столько яда в его сторону? Может, уже расскажешь, за что ты жаждешь мести? Только вот не надо говорить, что это из-за того, что он тебя бросил. Не поверю.

– Ты прав! – Забирает у меня из рук вейп и затягивается. Запрокидывает голову, медленно выдыхая дым в потолок.
– Дело вовсе не в этом. Не-е в э-этом!

– В чем тогда?

– Поверь, он заслужил.

– Не хочешь просветить?

Она молчит, нервно кусая губы. В глазах пылает злость.

– Ну-у? – Тяну, не выдержав, когда молчание затягивается.

– Не важно.

– Нет, Викуля. Это важно! Мы с тобой в одной лодке! Так что давай договоримся быть честными хотя бы друг с другом.

– Ну хорошо! Ладно! Все равно ты уже знаешь! – Практически кричит она в раздражении, даже подскакивает на пол, а потом так же резко опускается назад, меняя позу. – Это Грач виноват в том, что Тарханов со мной сделал!

– Че-е-го? Каким это боком?

– А ты не врубаешься? На кой я вдруг понадобилась Тарханову? Я-то уж точно ему дорогу не переходила. Да и девочки вокруг него крутятся на всё готовые и куда эффектнее меня.

– Ну-у коне-ечно! Как я раньше этого не понял. Ведь в универе мало кто знал, что вы расстались.

– В точку, Милый!

– Мля!

– Этот мудак думал, что я и есть девчонка Грачевского. И о том, что я не та, кто им нужен, выяснилось только утром. Уже после всего случившегося.
– Истерически засмеялась. Так, как это делают психически неуравновешенные люди. Однако она быстро взяла себя в руки.

Нехорошая догадка режет меня как ножом. Я не хочу верить в мысль, что вертится в моей голове. Но все же осмеливаюсь произнести ее.

– Это ты сдала ему Юльку. – Не спрашиваю, а скорее констатирую факт.
– Поэтому и прибежала ко мне, а не к Грачевскому. Грач бы сразу все понял. – От осознания задыхаюсь словно ударили под дых. Сжимаю кулаки от злости на Матвееву. Хотя и понимаю, что она попала под раздачу. И невольно приняла на себя удар вместо подруги.

Вика кивнула в знак подтверждения.

– На хрена ты это сделала?!

– Я не специально, так получилось.

– Дура! – Подскочил на ноги, чуть было не перевернув стоящий передо мной журнальный столик. Вика в испуге вжалась в спинку кресла.

Подошел к окну и открыл створку. Наблюдаю за движением машин на дороге, пытаясь прийти в норму. Втягивая в себя нагретый от жары воздух. Нет, он не облегчал мое состояние, а скорее даже наоборот…Но, оборачиваться и смотреть на Матвееву мне не хотелось. Она уже видела меня в таком состоянии поэтому понимала, что сейчас меня лучше не трогать. Однако, когда молчаливая пауза начала давить на нас обоих, все-таки продолжила:

– Знаешь, трудно было не догадаться, что со мной сделали, когда утром очнулась голая в чужой кровати. Я плохо соображала. Все тело болело. Состояние было словно от жёсткого похмелья. Меня накрыла паника вперемешку со страхом от понимания, что я вообще ни черта не помню. Но стоило мне увидеть самодовольную физию Тимура, как ко мне флэшбэками стали возвращаться воспоминания. Как признался сам Тарханов: я не должна была ничего помнить. Но то ли Тимчик с дозировкой ошибся. То ли на меня препарат не подействовал в полной мере. Я не знаю.

Она говорила спокойно, словно рассказывала вовсе не о себе. Иногда даже усмехалась. От этого становилось немного жутко. Так что мурашки разбегались по телу.

– Короче, у меня случилась истерика. Я кричала, обещая написать заявление в полицию. Бросалась на этого гада с кулаками, а он только издевался. Подсовывая мне ручку, бумагу и даже образцы заявления распечатал из интернета. Скотина! А когда ему надоело надо мной потешаться. Он показал одно интересное видео. Как ты понимаешь, со мной и им в главных ролях. Да только вот его рожи, разумеется, видно не было. И предупредил, что если мой парень не сдаст предстоящий бой, то он выложит эту запись в сеть. Тогда-то пазл и собрался. Мне стоило бы заткнуться. Прикусить язык. Но вместо этого начала смеяться над ним. И не подумав, брякнула, что он лох и что у Грача совсем другая девушка. Только когда слова уже вылетели, поняла, что натворила. Я, конечно, пошла на попятную и стала все отрицать. Но было уже поздно. Тимур засомневался. Вколол мне какую-то дрянь, от чего я вырубилась. Когда пришла в себя, был уже вечер. Услышав голоса за спиной, продолжила делать вид, что сплю. Невольно став свидетелем их разговора с братом. Из которого и узнала об их конфликте с Грачевским. И о том, что они хотят на него надавить. Я даже немного злорадствовала, когда Богдан отчитывал младшего братика за то, что со мной прокол вышел. Потом они куда-то ушли, а я сама не поняла, как снова вырубилась. Полностью пришла в себя уже в общаге. В первые дни даже из комнаты боялась выходить. Но все же пришлось взять себя в руки и отыскать тебя. Знаешь, можешь, злиться Никитин - сколько тебе влезет! Но я не специально подставила ее!

Я молчал, пытаясь все проанализировать и разложить по полочкам. Внутри меня словно что-то боролось, а мысли противоречили друг другу. А когда поднял взгляд на девушку, заметил, что она беззвучно плачет.

– Теперь ты знаешь. Я выложила перед тобой все свои карты. И понимаю, что виновата. Но я хотя бы попыталась все исправить! – Она издала нервный смешок. – Знаешь, даже обидно, что вы все так трясетесь над Юлькой. Носитесь с ней, как собака с любимой косточкой. В то время как остальные девчонки для вас с Грачевским всего лишь грязь под ногами. Стоило ей оказаться в опасности, как вы все ринулись ее спасать! А вот к примеру, за меня даже и заступиться некому. Скажи мне, Марик, разве это справедливо?

– Наверное, нет. Не знаю.

Я наполнил из графина два стакана водой. Один залпом опустошил сам, другой протянул ей.

– Мне уйти?

Отрицательно киваю.

– Останься. – Хриплым голосом произнес я. В горле словно что-то мешало. – Вика, прошлого уже не вернешь и не исправишь. И если кто и виноват, то это Грач. А я не в праве тебя осуждать. Наверное, любой бы на твоем месте хотел бы отомстить. Но мой тебе совет, не живи только этим. Первые минуты после отмщения возможно и будет легче. Почувствуешь радость и эйфорию. А потом все равно начнется откат, как от наркотиков. И поверь, будет только хуже.

Она благодарно кивнула.

– Хорошо, я подумаю над этим.

– А ты кому-нибудь мстил?

– Хотел.

– Кому, если не секрет?

– Не поверишь, Грачевскому. – Усмехнулся я.

– А почему передумал?

– В Юльку влюбился и понял, что все остальное неважно. Кстати, ты завтракала?

– Нет.

– Тогда давай сдадим номер и пойдем в какую-нибудь в кафешку.

– Давай. – Улыбнулась Вика. А затем направилась в ванную, чтобы поправить потекший макияж.

Вот и как, Грач умудрился заварить всю эту кашу? Похоже, их расставание с Юлькой и в правду к лучшему. Ведь у него талант вляпываться в дерьмо, а потом втягивать в него и остальных.

***

Весь день мы провели с Викой. Сходили с ней в кино, прогулялись по торговому центру. Я купил ей новое платье для вечеринки. Мне хотелось порадовать девчонку и отвлечь от того, что с ней случилось. Пусть с виду Матвеева кажется сильной. Но, как и любой человек, все равно нуждается в поддержке и дружеском плече. А еще от чего-то чувствовал перед ней свою вину. Глупо, конечно, мы с ней толком даже не общались в то время. Но все равно было как-то не по себе после ее слов: о том, что за нее некому заступиться.