Мне больно от твоей любви 2

– Ах ты, Сука!

Теперь уже сводный брат был в бешенстве. И это пугало еще больше. Одним своим ударом Марк рассёк бровь Глебу. И точно так же, как и Грачевский, сопровождал каждый последующий удар словами:

– Я! На нее! Не спорил!

– Врешь! – Профессионально блокировал удары Глеб.

А затем провел какой-то прием и сумел отбросить от себя Марка. Но стоило им оказаться на ногах, как они, подобно двум магнитам, притянулись к друг другу продолжив драку.

Сводный братец был куда крупнее моего бывшего парня. Но все же Глеб оказался сильнее, ведь за его плечами опыт в боях без правил.

Эмоции захлестывали. На каждый глухой звук я зажмуривалась. Было невыносимо смотреть на то, как два дорогих мне человека причиняют друг другу боль.

И даже не заметила того, что кто-то поднял меня на ноги и удерживал в сильных руках, не позволяя вновь безрассудно броситься к парням. Как оказалось, это был Кирилл.

Около нас уже собралось множество людей. Захар, Макс и еще несколько одноклассников бросились разнимать парней. Но получалось у них это довольно-таки плохо. Они отлетали от Глеба и Марка, словно кегли от шара для боулинга. Кому-то даже скользом прилетело по скуле.

Грачевский вновь провел какой-то прием, так что Марк оказался лежа на животе, а его шея зажата в локтевом суставе соперника.

– Отошли все! – Яростно выкрикнул Глеб, и парни, что пытались их разнять, остановились. И даже назад попятились, словно он был их вожаком. А двое и вовсе вцепились в руки Макса, не позволяя ему прийти на помощь к брату.

– Значит, не спорил, говоришь? – Оскалился он. – Тогда это, блядь, что?

Свободной рукой он достал из куртки свой телефон и продемонстрировал сводному какое-то видео. Я не видела, что именно на нем, но отчётливо было слышно скрип, шорох и голос Кристины, произносящий имя: Марк.

– Она же, Мразь, моя сестра, и ты знал об этом. – Он сильнее зажал шею сводного, немного придушивая его, от чего из горла Марка вырвался сдавленный кашель. И он впился пальцами в руку Глеба, пытаясь высвободиться, но безуспешно.
– Но ты все равно принял лот. Хотел бабла срубить поскуда? Да вот хрен тебе! Выигрыш Фил забрал! А я ведь тебя когда-то другом считал! А ты…

– Ты придурок, Грач. На ви-део не-е я.

– А может быть, и номер телефона не твой?

– Номер мой. Но я ничего не выкладывал.

– Врешь, Сука! – Сплюнул кровь на землю, развернул Марка и нанес ему удар.

Вновь завязалась потасовка, в ходе которой телефон Глеба отлетел в нашу сторону и, проскользив по асфальтированному покрытию, оказался буквально в паре метров от меня. Я проследила за ним и даже промелькнула мысль подойти и поднять, но чьи-то женские руки меня опередили. И только подняв свой взгляд, поняла, что это была Кристина. Видимо, гаджет при падении завис, и, судя по звукам, он раз за разом на повторе транслировал то видео.

Взглянув в экран, подруга побледнела. Через ее плечо стали заглядывать любопытные одноклассники. Среди зевак стал расползаться гул, шепот и смешки. Я видела, как затряслись руки подруги, после чего из них выпал злополучный телефон. Кто-то вновь поднял его, и перешептывание усилилось.

В толпу, расталкивая всех, ворвался Захар и, нецензурно ругаясь, вырвал из рук парней смартфон Глеба. Наконец отключил видеозапись и убрал гаджет себе в карман. Друг кричал что-то еще любопытным одноклассникам, пытаясь их разогнать, но, разумеется, его никто не слушал. Помнится, кого-то Трофимов даже ударил. А Марк и Глеб не обращали на это внимание, потому что были заняты попытками вырваться от удерживающих их парней. Для того чтобы снова броситься друг на друга.

– Урод!

– Мразь!

Сыпались взаимные оскорбления, угрозы и нецензурные ругательства.

– Как ты посмел ее тронуть!

– Все не так было, Грач!

– Скажи еще, что ты не спал с Крис!

Марк замолчал и напрягся. И по тому, как они с Кристиной посмотрели друг на друга в этот момент всем сразу стало очевидно.

Да. Они переспали.

– Кристина. Это не то, что ты подумала! Не верь, прошу тебя. Ты же знаешь, что все было не так. – Каждое его слово отдавалось скрежетом по моему сердцу. Казалось, что Марк действительно был в отчаянье. Столько боли, столько надрыва было в его голосе.

Нет. Нет. Пожалуйста, нет.

Он не мог так поступить с Крис.

Ведь не мог же?

Или мог! И доказательство тому - то видео.

Мне вспомнился наш разговор двухлетней давности.

«…- Марк. Если ты говоришь, что его друзья такие, то зачем ты с ними общаешься?

– Да потому что я такой же, как они. Не надо вешать на меня нимб, сестренка. Я далеко не хороший мальчик, я такая же сволочь, как и Грач. Возможно, даже хуже…».

– Крис, подожди. Черт! Да пустите вы ме… - Он вновь не успел договорить и вновь от удара по лицу. Но в этот раз его ударил Кирилл.

Но в какую пору он там оказался?

Ведь еще минуту назад Назаров удерживал меня.

В его руки вцепился Макс, не позволяя больше нанести удары старшему брату. Который не мог ему ответить, потому что его удерживали сразу несколько человек.

Это было как минимум нечестно. Но и Кирилла в какой-то степени было можно понять.

Хотя моему сводному брату, кажется, было уже все равно. Даже если бы его продолжали бить, он бы не сопротивлялся и все равно бы не сводил взгляда с того места, где несколькими секундами ранее стояла Кристина.

Кирилл скользнул взглядом по толпе, а после, бросив еще один полной ненависти на Марка, отправился вслед за сестрой.

Глебу все-таки удалось высвободиться. Заметив это, я бросилась к Марку, закрывая его собой. Грачевский остановился в нескольких шагах от меня. Еще никогда этот человек не смотрел на меня с таким презрением и отвращением. Словно это вовсе не я стояла перед ним. Мне кажется, в этот момент даже бы на вонючего бомжа с вокзала он смотрел бы с большей симпатией.

Глеб как-то по-особому мерзко усмехнулся. Выплевывая слова:

– Защищаешь?

– Да. – С вызовом ответила я.

– Эту, мразь!

– Да.

– Тогда чем ты лучше?

Я пожала плечами.

– Не пожалеешь о своем выборе?

Я не совсем понимала, что несет Грачевский, и о каком выборе говорит, но чисто на упрямстве ответила «Нет».

– Ладно, Кит! Живи пока! – Он вновь оскалился. – Под бабской юбкой. – Брезгливо сплюнув, прошел мимо нас, на ходу подкуривая сигарету.

Тот взгляд, которым Глеб посмотрел на меня, словно разрывал последнюю ниточку, связывающую нас. Потому что кроме холодной ненависти в нем больше ничего не было.