Мне больно от твоей любви 2

– Юль, я чем угодно готов поклясться. Но поверь, я не спорил на Крис. Я бы никогда с ней так не поступил, понимаешь. Да, возможно, сейчас тебе в это сложно поверить, но это так. Эта девочка очень мне дорога! И наш с тобой сегодняшний поцелуй позволил мне в этом окончательно убедиться. – Он усмехнулся.
– Еще месяц назад я бы душу дьяволу продал за то, чтобы ты сама попросила о поцелуе. А сегодня, когда это произошло, понял, что мне это не нужно. Сам не знаю, как так получилось. Прости меня, Юлька. Да, я люблю тебя. И ты даже представить не можешь, сколько раз мечтал тебе об этом сказать. – Горько рассмеялся.
– А сейчас, когда ты рядом и нам, по сути, ничего не мешает, до меня вдруг доходит, что Кристину я люблю больше. И чтобы, сука, это осознать, мне нужно было ее потерять! Черт! – Ударил кулаком о стену позади себя.
– Да как так, а! Где эта гребаная справедливость?! Клеймо на мне какое-то что ли? Почему никогда не могу быть с теми, кого люблю? И, парадокс - всегда из-за Грачевского. Вот скажи, а, какого хрена он туда сегодня приперся? У меня из-за этого урода даже шанса с ней поговорить и объясниться не было.

Из его груди вырвались странные звуки. И было непонятно, то ли сводный смеялся, то ли плакал.

Все освещение в спальне - это зажжённая Марком аромасвеча, стоящая на письменном столе. Брат сидел так, что видеть его лица в данный момент не могла, собственно, как и он моего. И была даже этому рада, потому как он не мог видеть тех слез, что бесконечным потоком скатывались из моих глаз. Я смотрела на Марка, на то, как сильно дрожали его руки, которые он время от времени сжимал в кулаки, пытаясь успокоить дрожь, и не знала, как сказать о Кристине. Понимала, что это нужно как-то сделать, но не могла. Слова застревали в горле. А после его признания мне было стыдно за то, что мы поцеловались. Чувствовала себя настоящей предательницей по отношению к Марку и Кристине. Осознавая, что была то не нужное звено, что мешало им соединиться и построить отношения. И от этих мыслей вновь получила болезненный удар в сердце.

Да зачем я вообще сюда переехала? Ведь если бы осталась жить у бабушки, все бы было по-другому. Парни бы продолжали дружить. Кирилл никогда бы не рассорился с братом. А Грачевский продолжал бы встречаться с Викой. Да и Кристина наверняка бы была счастлива рядом с Марком. Но появилась я и, сама того не желая, поломала им жизни.

– Марк …– начала я, но оборвала фразу и лишь судорожно набрала в легкие воздух.

Нет. Пусть ему скажет кто-нибудь другой.

– Мм-м.

– Расскажи мне все. – Попросила, зная, что что-то все-таки нужно сказать.
– Если ты говоришь, что на видео не ты, тогда кто?

– Я не знаю. Сам понять не могу. Но Кристина точно не из тех девчонок, что будет прыгать по койкам. Хотя на монтаж это тоже не похоже.

– Но у вас же с ней что-то было, да?

Кивнул.

– Так получилось.

– Так получилось? –Вскинулась я от накатившей злости.

Как же все-таки у парней все просто!

– Блин, Марк! Ты говоришь так, как будто это случайность! Словно ты просто поскользнулся и упал на нее.

– Юль, не кричи! – Прикрикнул, он.
– Мне и так фигово.

– Я не кричу! Но если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, говори все так, как оно было. Правду!

– Что, фотоотчет тебе предоставить? Так, извини, не составил. Можно, конечно, еще конспект в деталях написать… – Он впервые так резко со мной разговаривал.

Мы оба были на эмоциях, но все же… Все же было обидно.

Я подскочила на ноги в желание уйти и оставить его одного.

– Да плевать я хотел, кто мне верит, а кто нет! Главное, чтобы она поверила! Однако, Юля, это все-таки неприятно. Ладно, они! Ну ты то! Разве я тебе хотя бы раз соврал? Или у тебя был хотя бы один повод во мне усомнится?

– Н-нет.

– Тогда почему тебе недостаточно моих слов?

– Достаточно. Я верю, что ты не спорил на нее. Просто хочу понять, почему так все вышло.

Всхлипнула, и Марк, осознав, что я плачу, подошел и прижал к себе. Наверняка решив, что это из-за него.

– Прости за то, что накричал. Просто… Просто мозг уже кипит от всей этой ситуации. И вроде бы ничего и не делал. Ладно, почти ничего. Но все равно чувствую себя редкостным ублюдком. Хочешь, чтобы я все рассказал. Расскажу. Только пообещай больше не плакать, хорошо?

– Угу.

Он отстранился, стер большими пальцами слезы с моего лица и усадил обратно в кресло. Сам же опустился рядом, облокачиваясь спиной на окно. Теперь мы отчетливо видели друг друга.

– Это произошло примерно недели две назад. Мы тогда с Артемом в баре напились, а ты же знаешь, что перед отцом пьяным не появляюсь. Мне проще заночевать в не дома, чем слушать его нравоучения. Поэтому снял номер в гостинице. Так вот, Крис как-то узнала, где я нахожусь. Хотя, наверное, найти меня не так-то сложно. Я же всегда останавливаюсь в «Авроре». Короче, она позвонила и сказала, что ждет внизу. Честно был удивлен, ведь мы договаривались больше не видеться. А тут вдруг сама захотела встретиться. Наверное, если бы она не плакала, то просто бы посадил на такси и отправил домой. Но в таком состоянии оставить ее не мог. Кристина вела себя странно. Не могу это объяснить, но казалось, что была чем-то напугана. Несколько часов пытался разузнать, что случилось, но без толку. Она молчала и просто плакала. Так ничего не добившись, уложил ее спать и сам вырубился. Потом проснулся, почувствовав, что она меня целует. Когда она начала расстёгивать мой ремень, я попытался ее остановить. Но Крис снова заплакала и начала нести какую-то чушь, что-то типа: «Помоги мне, я хочу узнать». Обещала, что о нашей близости никто не узнает и что это будет всего один раз. В общем, я был пьян, а она настойчива. И это случилось. Она шептала мне, что хочет, чтобы я был ее первым. Только не знаю, зачем соврала. Юлька, Кристина не была девственницей. Поверь, не зависимо от своего состояния могу отличить первый ли я у девчонки. Конечно, не стал на этом акцентировать. В конце концов, это ее дело. Да вот только ревность пиздец как душила. Хотя и понимал, что не имею на это право. Мне тогда еще нужно было задуматься: С чего я вдруг стал ее ревновать? Но сослался на обманутые ожидания. Хотел утром с ней поговорить. Но она сбежала, пока я спал. Оставила записку с просьбой забыть о том, что было между нами. Как в каком-то дурацком кино. Хочешь, могу показать тебе ее. Даже не знаю зачем сохранил. Не раз пытался с ней встретиться и поговорить за эти дни. Но она игнорировала меня, и везде в черный список закинула. И сегодня избегала оставаться со мной наедине. А в ресторане, когда мы танцевали, просила все забыть и больше не поднимать эту тему. В итоге мы немного поссорились. Я психанул. Вышел на веранду, а там ты. А дальше Грач приперся.

– Что за спор?

Он долго и протяжно выдохнул.

– Короче, я, Грач и еще несколько наших парней тогда, еще год назад, на днюхе Серого, поспорили на бабки: кто за год трахнет больше телок. Знаю, даже звучит это стремно. Но вот такие мы мудаки!

После этих слов словно провалилась под лед и не успела перед погружением вдохнуть в легкие воздух. Во всяком случае кислорода в комнате мне было явно недостаточно. Я, конечно же, догадывалась, что они играют в подобные игры. Да и Марк уже как-то раз об этом говорил. Но все равно было мерзко.

Как они могли?

Что Глеб, что Марк… Какие же они… Боже! Слов таких подобрать не могу, чтобы охарактеризовать… Как же хотелось отвесить им обоим пощёчины, а лучше и вовсе отходить папиным армейским ремнем. Чтобы их мозги на место встали.

Кто им дал такое право?

Да разве так можно поступать с людьми?

А потом в голове промелькнула мысль, от которой и вовсе захотелось удавиться.

– Значит, Глеб … Он на меня…- Произнести вслух свою догадку было куда, сложнее.

– Думаешь, я бы позволил? Нет, конечно. Грач не участвовал в споре с тех пор, как стал встречаться с Викой. И вернулся, только когда вы с ним расстались.

Сделала вдох. Я и не заметила, что не дышала, пока ждала ответ.

Сводный брат рассказывал мне все с самого начала: о споре, о ставках, о жеребьевках, о том, как они скидывали в общий чат доказательства, об их стычках с Глебом, о том, как ему выпало имя моей подруги. А я слушала, ощущая тошноту от всего этого. Марк рассказал даже о Матвеевой, и отчего-то не была удивлена. Ведь она любит ввязываться в подобные авантюры.

И тут меня накрыло чувство мощного дежавю.

– Марк! Твой телефон? Ты виделся с Викой накануне?

– Да, вчера подвозил ее до общаги. – Марк закрыл ладонями лицо. – Да твою ж мать! Как я сам не догадался! Посадил эту змею себе на шею! Эта сучка же помешана на мести к Грачевскому! Вот я идиот, а! Только ты то как это поняла?

– Да потому, что Вика уже проделывала подобный фокус с телефоном Стаса. А потом переписывалась от его лица с влюбленной в него девятиклассницей. Матвеева тогда поспорила с кем-то, что разведет эту девочку на публичное признание в любви. И даже то, что они в тот момент только начали с Соколом встречаться, ее не остановило. Но в итоге Стасу кто-то проболтался перед школьной дискотекой, и он не просто бросил Матвееву, а проучил. И прилюдно поцеловал ту самую девчонку после ее признания. Даже вроде повстречался с ней какое-то время. Вика, конечно, просила прощения, говорила, что поступила так из-за ревности, но Соколовский до сих пор ее видеть не хочет.