Множество жизней Элоизы Старчайлд

Она поймала себя на том, что играет с непослушной прядью волос.

– Я могу просить тебя об одолжении?

– Конечно, мадам.

Почему она просит его об этом? Она не знала этого юношу. Этого бретонского мальчика. Но голос в голове настаивал.

– Ты не мог бы приглядывать за мной? – спросила она.

Его глаза нервно забегали.

– Что вы имеете в виду, мадам?

Она улыбнулась юноше и заправила выбившуюся прядь под фуражку.

– Я недавно в этом замке, капрал Геллек. Мне бы не помешал друг. Кто-то, кто заметит, если я вдруг… не знаю… допустим, если я пропаду.

– Пропадете? – встревожено переспросил он. – Вам угрожает опасность, мадам?

– Нет, насколько мне известно. Но ты это сделаешь?

Он кивнул. В его глазах светилось любопытство.

– Спасибо.

* * *

Элис разбудила ее на рассвете. Марианна облачилась в единственный имевшийся у нее наряд – кремовое платье от дижонского портного. Элис помогла ей завязать шнурки на ботинках.

В голенище Марианна вложила нож.

Элис приподняла бровь.

– Это мера предосторожности, – сказала она служанке. – У меня нет таких острых зубов, как у тебя.

– Однажды я так сильно укусила за руку одного солдата, что он потом целый месяц не снимал бинтов.

– Неужели? – Марианна была впечатлена.

Ей пора было приступать к работе, чтобы зарекомендовать себя в качестве борца со шпионажем.

– Отведешь меня к капитану Муселю? – попросила она Элис.

Она встретила тучного адъютанта во дворе. Вокруг сновали молодые мужчины – призывники и добровольцы, пожелавшие присоединиться к походу Корсиканца против Австрии. Марианна гадала, что могло подвигнуть их на это. Неужели они не замечали плачевного вида солдат, вернувшихся калеками из русской кампании? Неужели перспектива облачиться в синий мундир и получить мушкет была столь притягательной?

– Каждый француз – солдат и обязан защищать страну, – сказал Мусель, словно прочитав ее мысли. – Так постановлено Законом Журдана [31] 1798 года. Каждый мужчина старше двадцати лет должен пять отслужить в армии.

Старше двадцати? Толпа состояла из одних мальчишек.

Они сидели за деревянным столом в лучах утреннего солнца и наблюдали за сбором войск. Мусель стучал пальцами по столу, точно это был военный барабан.

– Будущий пехотный полк, – сообщил он ей. – Четверть из них – добровольцы.

31

Закон Журдана – закон 1798 года, закрепляющий обязательную воинскую повинность в революционной Франции, предложенный французским генералом (впоследствии маршалом) и участником Наполеоновских войн Жаном-Батистом Журданом.

Высокая арка в южной части большого внутреннего двора выходила в каретный двор, где маршировали солдаты. Мимо идеально отточенным строевым шагом прошел взвод из пары десятков ребят при полном военном параде: черные сапоги, застегнутые до колен, темно-синие бриджи, синие кители с белыми пуговицами, белые диагональные портупеи от плеча до пояса, красно-синие камзолы, эполеты и высокие кивера с наполеоновским имперским орлом, вытесненным на золотой плашке.

– Знаете главное оружие, которым мы располагаем? – спросил Мусель у Марианны. – Оружие более мощное, чем мушкет? – Он усмехнулся и сам ответил на свой вопрос: – Наша форма. Ни одну армию в истории не одевали так эффектно. Какой юноша не захотел бы оказаться сейчас на этом плацу в таком-то наряде?

Они немного поговорили о шпионах. Мусель продолжал настаивать, что в Шато-Монбельяр-ле-Пен не было ни шпионов, ни предателей.

– Как вы можете быть уверены, капитан? – спросила его Марианна. – По-вашему, они бы как-то объявили о своем присутствии?

– Как, в таком случае, намерены это узнать вы? – поинтересовался адъютант со снисходительной усмешкой на губах.

– Спросите себя: кто наши враги? – начала Марианна. – Австрия. Швейцария. Испания. Англия. Представьте, что вы английский генерал Уэлсли [32] . Вы были разбиты французскими войсками на Пиренеях. Но грядут новые сражения. Вы это понимаете. Вы не хотите снова получить сокрушительное поражение. Что вам для этого нужно? – Марианна наклонилась вперед. Она научилась этой риторике у парижских сотрудников комитета. – Вам нужна информация. Сколько солдат во французской армии? Где они размещены? Какое у них оружие? Сколько лошадей? Хорошо ли они подготовлены? Согласитесь, что генерал Уэлсли щедро заплатил бы за такую информацию. Больше, чем стоят шинели тысячи солдат. Поэтому да, капитан Мусель, форма может быть главным оружием нашей армии, но информация – главное оружие англичан. Видите этих людей? – Она указала в противоположный конец двора. Солдаты в парадной форме рассредоточились и отдыхали, сидя на низком бортике, окружающем статую Нептуна – невольные сторожа сокровищницы Монбельяров. – Вы абсолютно уверены, что никто из них не продает Англии наши военные секреты? Что кто-то из них не откажется от английского золота в своих карманах? Вы знаете их всех поименно? Нет ли у кого-нибудь из них кузена из Англии? Дяди из Цюриха? Деда из Вены?

32

Артур Уэлсли, Первый герцог Веллингтон (1769–1852 гг.) – британский полководец и государственный деятель, участник Наполеоновских войн, принесший «седьмой» антифранцузской коалиции победу в битве при Ватерлоо в 1815 году.

– Мы не можем быть доподлинно уверены, – согласился капитан. – Но как мы можем защитить себя от случайного отдельно взятого предателя?

– Быть бдительными, – сказала Марианна, и сказала твердо. – Но если в наших рядах и есть шпионы, капитан, то вряд ли они затесались среди солдат. Информация, которой они располагают, слишком скудна. Офицеры – вот за кем нужен глаз да глаз.

– Офицеры? – Мусель начинал нервничать.

– Представьте еще на одну минутку Уэлсли, как он сидит в своем шатре. Где сейчас его планы? Быть может, разложены перед ним на столах? Быть может, он расставляет на них шахматные фигуры, вот так… – Марианна поставила воображаемую фигуру на воображаемую карту, – …и говорит: «Вот здесь у нас французская оборона, а здесь…» – другая фигура, – «…здесь у нас тысяча двести лошадей и сорок пушек, а здесь…» – последняя фигура, – «…здесь у нас император, его домочадцы и вся его императорская гвардия». Все ли верно я говорю?

Капитан смешался.

– Вполне вероятно.

– Вот и славно. – Марианна взглянула на часы во дворе. Было почти десять часов утра. – А теперь, если вы будете так любезны, проводите меня в конюшню, мне нужно занять у вас лошадь.

Десять километров до Кетиньи она проскакала, по-мужски перекинув ногу через седло. Марианна припоминала, что Мария-Антуанетта тоже любила ездить верхом в такой позе. И российская императрица Екатерина Великая, как ей рассказывали. Марианна надела мужские бриджи, позаимствованные на конюшне, и до бедер задрала свое кремовое платье. Элоиза была опытной наездницей, поэтому Марианна, хотя и провела в седле совсем немного времени, держалась на лошади легко и уверенно.

Она прибыла в монастырь немногим после полудня.

Сестра Агата с бледными глазами складывала алтарные одеяния в комнате для шитья. Она вскочила со стула и заключила Марианну в объятия.

– Только посмотри на себя! – воскликнула она. – Выше меня вымахала!

– Всего несколько месяцев прошло, – сказала Марианна. Но Агата не ошиблась. Она действительно выросла. – Я была в Париже.

– В Париже!

– И в Дижоне.

Сестра Агата радостно захлопала в ладоши.

– Ты должна все нам рассказать, – щебетала она. – Про все свои приключения. Как я молилась за тебя, Марианна. Каждый вечер и каждое утро молилась Пречистой Богородице, и Святой Белине де Труа, моей покровительнице, и Святой Медрине де-ля-Плюи.

– Агата, твоя доброта не знает границ. – Марианна взяла Агату за руку и вывела на улицу, к свету. – Я приехала на лошади, которую нужно накормить и напоить, если тебе не составит труда.

Бледные глаза Агаты моргнули. Она плохо видела на свету. Монахиня обвила лошадиную шею руками и принюхалась, ловя ее запах.

– Прекрасная лошадь, – прошептала Агата. Она поцеловала животное в лоб. – Я с удовольствием поухаживаю за ней.

– Я знала, что ты обрадуешься, – сказала Марианна. – Я приехала повидать мать-настоятельницу.

– Я отведу тебя к ней.

Мать Мария сидела в своем саду на скамейке. Они поприветствовали друг друга, и Агата их оставила. Марианна села рядом с матерью-настоятельницей, и они вдвоем любовались молодыми побегами на грядках.

– Новая жизнь, – сказала мать-настоятельница. Она говорила о растениях.

– Новая жизнь для всех нас. – Марианна вытащила из поясной сумки клеенчатый пакет. – У меня для вас подарок, матушка.

– Подарок? – На мгновение глаза пожилой женщины засияли и так же быстро потухли. – У нас не принято хранить личные вещи, дитя мое. Тебе это известно.