Могу я тебе кое что рассказать?

Смертельно устав, я чувствую, что засыпаю, но как только выключаю прикроватную лампу, экран моего телефона освещает комнату.

Кэм: Прости, что мне не удалось поцеловать тебя сегодня как следует.

Кэм: Мы можем покататься завтра на лыжах, только вдвоем?

Ханна: Мне бы очень этого хотелось. Наверстаем упущенное x

Я засыпаю с телефоном в руке и улыбкой на лице.

Мак’и’Наслаждение

В баре

Ты ощущаешься просто невероятно.

О мой бог. Что, черт возьми, я сделал, чтобы заслужить это.

(Стонет и умоляет)

Можно мне кончить? Пожалуйста?

Да? Продолжай двигать бедрами.

О, черт. Да.

Да.

Пожалуйста? Пожалуйста?

Глава 28

Кэмерон

Ханна на своем обычном месте — растянулась на шезлонге, в одной руке книга, в другой чашка кофе около бедра.

Я наблюдаю за ней с того места, где остановился на полпути вниз по лестнице, жалея, что не могу подойти прямо сейчас и заключить ее в объятия. Ее волосы собраны в неряшливый пучок, так и просящий, чтобы я распустил его своими пальцами. Ее губы, которые в данный момент надуты из-за книги, которую я ей купил, принадлежат моим. Я чувствую это всем своим существом.

Если бы я мог просто побыть с ней наедине пять минут, я бы сделал эти пять минут лучшими в нашей жизни. С другой стороны, наверное, хорошо, что у нас всегда есть компания, потому что пяти минут никогда бы не хватило, чтобы удовлетворить потребность, которую я испытываю, когда смотрю на нее.

— Доброе утро, Ханна, — я делаю последние несколько шагов в гостиную. — А где все?

— Доброе утро, Кэмерон, — говорит она, ее вежливые слова заглушаются улыбкой, яркой и широкой, и все это для меня. — Мои родители только что ушли. Они прокатятся на лыжах, чтобы навестить друзей в соседней деревне. А Райан еще не появился.

Я пересекаю комнату и сажусь у ее ног, оставляя поцелуй на ее голом колене. Ее взгляд устремляется на лестницу, и я провожу кончиками пальцев вверх и вниз по нежной коже ее лодыжки:

— Райан с Кайлой. Он пошел к ней после того, как ты легла спать прошлой ночью.

Она садится прямо, роняя книгу на пол:

— Ты хочешь сказать, что мы сейчас одни?

— Думаю да?

Она бросается к подножию лестницы.

— Райан! Ты наверху? — улыбка расплывается по ее лицу, когда ответа нет. — Хочешь сказать, что я сидела здесь и читала, когда могла бы прокрасться к тебе в постель?

— Мне бы это понравилось. Ты бы разбудила меня своим прелестным ротиком, — я запрыгиваю на ее место, прислоняюсь к спинке и похлопываю себя по бедру. — Иди сюда.

Моя девочка становится смелее и, не теряя времени, опускает колени по обе стороны от моих бедер, чтобы оседлать мои ноги. Ее руки забираются мне под футболку, проворные пальцы скользят по моему животу, когда она прикусывает губу и запрокидывает голову.

Мои руки начиная с ее колен, скользят вверх по бедрам, большими пальцами забираясь под подол ее пижамных шорт. Я хочу не торопиться, но не знаю, сколько у нас времени, и не буду тратить ни секунды на разговоры, в которые мог бы заставить ее кончить.

Наклонившись вперед, я оттягиваю ее футболку в сторону, чтобы попробовать на вкус ее ключицу, в то время как другой рукой хватаю ее за задницу и подтягиваю ее еще выше, туда, где мой твердый член уже ждет в штанах.

Она приземляется точно так, как надо, прижимаясь к выпуклости.

— Ох, Кэм, пожалуйста, я хочу…

— Можно я трахну тебя здесь?

— О боже, да. Пожалуйста, — выдыхает она. Я еще даже не поцеловал ее. Сжимаю ее подбородок, наклоняя ее лицо вниз, и она открывается для меня, мой язык вторгается в ее рот без лишней мысли, отчаянно ища блаженства, которое я когда-либо находил только с ее поцелуями.

Я переворачиваю ее на спину и надавливаю на ее бедра, прижимая ее к стулу, оставляя между нами немного пространства.

— Перегнись через спинку шезлонга и стяни это жалкое подобие шорт. Я хочу видеть тебя целиком.

Она делает, как ей говорят, и быстро. Все расплывается, когда она выставляет передо мной свою задницу, пухлая розовая кожа блестит между ее бедер. Я хочу съесть ее, подразнить или просто сидеть и смотреть. Восхищаться каждым изгибом, каждой складочкой, каждой капелькой, стекающей по ее бедру, пока она ждет, когда же я прикоснусь к ней. Я бы хотел, чтобы она умоляла, извивалась от пустоты, обезумев от предвкушения.

Слишком много вариантов и мало времени, но я жадный мужчина. Я опускаю голову, чтобы облизать ее от клитора до входа и снова вниз. Ханна стонет и дико извивается, прижимаясь ко мне бедрами.

— Оставайся прямо здесь.

— Куда ты идешь? — в ее голосе мольба, как будто она не может вынести разлуки даже на мгновение. Я не могу притворяться, что мне это не нравится.

— Я сейчас вернусь. Не шевелись, черт возьми.

Я перепрыгиваю через две ступеньки за раз, мчусь в свою комнату за презервативом и спешу обратно вниз. Опускаюсь на колени позади нее, вытаскиваю его из упаковки, стягиваю пижамные штаны ниже бедер и натягиваю.

— Ты готова, детка? — она отвечает, прижимаясь ко мне задом, выгибаясь дугой, вцепившись руками в спинку шезлонга.

Я сжимаю в кулаке основание своего члена, скольжу головкой вверх и вниз по ее губкам, слегка приподнимая бедра, чтобы оказаться между ними. Она тугая, особенно в шортах, которые держат ее бедра вместе, но она такая скользкая для меня, что требуется всего несколько медленных толчков, пока я не погружаюсь очень глубоко.

— Черт. Блядь! — кричит она.

— Для такой воспитанной девушки у тебя чертовски грязный ротик, Ханна, — мои слова только подбадривают ее, и она начинает двигать бедрами назад, подстраивая мои толчки под свой собственный темп.

Я был так сосредоточен на ней, на изгибе ее поясницы, на выпуклости ее задницы, что даже не поднял глаз, чтобы вспомнить, где мы находимся.

— Встань прямо, — говорю я ей, отстраняясь и поворачивая ее набок. — Руки на окно.

Схватив ее за бедра, я снова вхожу в нее, и сила моего толчка прижимает ее к стеклу.

— Аххх, холодно, — выдыхает она.

— Хорошо-холодно или плохо?

— Хорошо. Не останавливайся. Никогда не останавливайся.

Вдалеке видны точки людей, спускающихся с холма, и я благодарю свою счастливую звезду за то, что у их шале нет соседей в этом направлении.