Молох морали

– - А всё из-за вас, дорогой Андрей Данилович. Не хотел же идти. Как чувствовал. Бренчал бы себе сейчас на рояле или лежал бы с книгой у камина. А уж глупость-то ваша и вовсе непростительна: я же просил вас Ростоцкого найти, а не сестрицам убитой всё выкладывать. В итоге - у меня от криков до сих пор в ушах звенит. Это вы нарочно, что ли?
– Дибич заметил, что Нальянов вовсе не рассержен, скорее благодушен.

– - Вы вроде бы называли меня Андрэ, - не обращая внимания на упрёки, напомнил Дибич, - А где Анна и Лиза?

– - Не люблю фамильярности, Андрэ, но если не возражаете...
– Нальянов улыбнулся ему теперь почти дружески, - а барышень к доктору увели, в больницу, что при церкви.

К ним подошёл что-то изучавший у тела полицейский. Дибич отметил скуластое, умное и очень тонкое лицо, чем-то удивительно напоминавшее борзую. Сходство довершал взгляд быстрых и внимательных глаз странного серо-карего цвета.

– - А время вы не запомнили, Юлиан Витольдович?
– голос незнакомца был подобострастен и мягок. Дибич понял, что тот знает, что говорит с сыном тайного советника полиции.

Нальянов отозвался спокойно, кивком подтвердив предположение полицейского.

– - На берег я вынес труп в шесть двадцать восемь, доплыл до тела минут за пять, обратно плыл медленнее, прикинем минут семь-восемь, итого, с моста она упала около шести с четвертью.
– Он напрягся, - да, шесть на церкви пробило, Вениамин Осипович, когда мы с господином Дибичем с моста спускались. Дождь как раз только начался. Чтобы до берёз дойти, нужно минут пять, но мы шли медленно. Ещё минут пять мы дождь пережидали. Стало быть, да, время - пятнадцать минут седьмого.
– Нальянов сел на бревно и снова хлебнул коньяку.

– - Но ведь это не время убийства, - Дибич теперь размышлял почти спокойно.
– Убийца, а это любой случайный прохожий, мог задушить жертву и раньше. Я вообще не понимаю, зачем он её в воду сбросил, тело куда проще было в кустах спрятать, - он закусил губу.

Юлиан хмыкнул. Вельчевский резко повернул к нему голову.

– - Это не так?

– - Увы. Это сделал тот, кто был на пикнике.
– Нальянов не интриговал полицейского, тут же пояснив, - Ростоцкий был с собакой. Та могла учуять покойницу и привести к убийце. Случайный убийца точно под куст бы сунул, а этот знал о собаке. А на воде след не возьмёшь.

Взгляд полицейского просветлел: искать среди узкого круга людей было проще. Нальянов походя представил Дибичу Вениамина Вельчевского, и последний обратился к Андрею Даниловичу с вопросом, как всё произошло? Тот не затруднился с рассказом, но поправил Нальянова.

– - Мне показалось, что Юлиан Витольдович до тела доплыл быстрее, минуты за три...

В эту минуту появился бледный Ростоцкий. Он на глазах постарел и ссутулился, около тела Анастасии замер, было заметно, что его знобит. Нальянов предложил ему остатки коньяка, но старик, похоже, даже не услышал его.

– - Когда это случилось?

Вельчевский ответил, что тело сбросили с моста около шести с четвертью. Ростоцкий уставился невидящими глазами на тело девушки и странно двигал губами, словно что-то пережёвывал.

– - Шесть с четвертью? А сейчас сколько?

Дибич вынул часы. Время приближалось к восьми.

– - Кто, после того, как мы с Андреем Даниловичем ушли, оставался в Сильвии?
– поинтересовался Нальянов.

Старик сосредоточился, закрыл глаза и отчётливо проговорил.

– - Анюта, служанка моя, с корзиной суетилась, да Аннушка всё гитару рассматривала. Павлик ушёл на реку, Аристарх - за хворостом, Серёжа в лавку побежал, Леонид с невестой гуляли где-то, Лариошу я не видел, девочки тоже погулять пошли. А Настенька... Она же первая ушла...- старик горестно развёл руками.- Потом Лизанька подошла.

– - Соберите там всех, кто был, - попросил Вельчевский, и старик потрусил к ставшему заметным меж деревьев костру.

Темнота, усугублённая ненастьем, сгущалась. Тело сфотографировали, сверкнув магниевыми вспышками, и, уложив на носилки, прикрыли простыней и унесли.

– - Вы уверены, что убийца там, на пикнике?
– Дибич внимательно вгляделся в безмятежного Нальянова. Тот не проявлял ни малейшего интереса к убийству, не спуская глаз с речной глади.

Нальянов пожал плечами.

– - В случайного бродягу верится с трудом, публика тут чистая, за отребьем следят, людей немного, каждый дачник на виду. Это не Питер, здесь не затеряешься.

– - Но приезжие...
– не согласился Дибич.

– - Здесь нет дешёвых комнат по пятнадцать рублей за сезон, - лениво растолковал Нальянов, - тут и за сотню дачу не снимешь. Цены от восьмисот до тысячи. Мне знакомый адвокат жаловался, что с его окладом пятьсот рублей в Павловске и Петергофе делать нечего.

– - Значит, вы уверены, что это не случайность...

– - Да нет, случайный человек не исключён, но если мышь пропала в гадюшнике, глупо подозревать кошек с соседнего двора, - он смолк, потом зевнул.
– Я не думаю, что Вельчевский задержит нас, мы, благодаря друг другу, вне подозрений, а в сговоре нас не заподозришь. Завтра он навестит меня, а сейчас я хотел бы принять горячую ванну. На девять мучеников Кизических я ещё никогда не купался.
– Нальянов поёжился, потом неожиданно рассмеялся, - кстати, через пару дней, по древним поверьям, Вальпургиева ночь.

Дибич почувствовал, как в душе закипает раздражение. Нальянов даже не трудился изображать нечто приличное случаю, и это откровенное безразличие заставило Андрея Даниловича снова сыграть ва-банк.

– - Хочется надеяться, что в результате разбирательства не всплывут некоторые "случайные" обстоятельства, - с улыбкой проговорил он.
– Например, не выяснится, что вы были раньше знакомы с мадемуазель Шевандиной.

– - А если и выяснится?
– рассмеялся Нальянов, - что с того? Я её не убивал, дорогой Андрэ, и вы тому - первый и надежнейший свидетель.

Дибич скрипнул зубами от злости: Нальянова было не пронять.

– - Свидетель чему?
– тонко улыбнулся он.
– Вы вытащили на моих глазах упавшее в воду тело. Но девица могла ненароком упасть в реку, а вот вы, когда плыли с ней к берегу, могли сцепить руки у неё на шее, - Дибич ни на минуту не верил этой гипотезе, она казалась ему бредовой, просто желание сбить спесь с Нальянова пересиливало всё остальное.

Нальянов блеснул глазами и расхохотался.

– - А неплохая версия, между прочим, - он несколько секунд трясся от смеха, чуть не давясь им.
– Да только есть одно обстоятельство, дорогой Андрэ, которое сводит это дивное предположение к нелепости.