Монстры большого города

– Пока, да. И ещё какое-то время здесь пробуду. Я вот по какому поводу звоню. Ты помнишь, о чём я тебя просила перед тем как меня подстрелили?

– Конечно, помню.

– И как успехи? Удалось что-нибудь узнать?

– Удалось. Я тщательно всё проверил. У старшего Элмерса кроме квартиры никакой другой недвижимости больше нет.

– А у младшего?

– А вот с ним не всё так просто. У Бена Элмерса есть кое-какая недвижимость в Англии. Всё легально, открыто и…

– Что там у него в Англии, меня мало волнует. Есть ли у него что-то в Элдер Сити или поблизости? – нетерпеливо перебиваю Эрика.

– Сейчас, погоди немного.

Валентайн делает паузу, и, по всей видимости, с чем-то сверяется.

– Есть у него небольшая ферма за городом. По документам она принадлежит человеку, который уже почти полвека лежит в земле, - сообщает Эрик.

– И давно Элмерс её приобрёл?

– Он её не приобретал. Ферма досталась ему от отца. Это он владел ей раньше. Документы на чужое имя оформлял тоже он.

Даже так? Интересно. Похоже, даже у легендарного Джима Элмерса были свои секреты. Не зря я привлекла Валентайна к этому делу.

– Ты заглядывал на эту ферму? – интересуюсь после короткой паузы.

– Нет. Ты же не об этом меня попросила.

– Считай, что только что я попросила тебя именно об этом. Я сейчас немного не в форме, а ты…

– А мне надо срочно гнать в Филадельфию. Извини, но отменить или перенести поездку я не могу. Даже ради тебя, - спускает меня Эрик с небес на землю.

Губу приходится закатать. Уточнив местоположение фермы, благодарю Валентайна за помощь, и обещаю чуть позже рассчитаться за проделанную работу. Я пока не в том состоянии, чтобы сломя голову куда-то мчаться, но как только оклемаюсь, и смогу твёрдо стоять на ногах, обязательно проверю, что Бен Элмерс прячет на этой ферме.

30

ДЖОН

Немного погоняв мяч во дворе, приглашаю ребят немного посидеть в кафе, пообещав взять на себя все расходы. Вот только всю мелочь из своей копилки я уже давно потратил, а потому решаю взять денег у отца. Вернувшись в дом, зову отца, но он не откликается. Напрягаю слух, и слышу, как льётся вода. Ясно, душ принимает. Вместо того чтобы просто немного подождать, решаю незаметно вытащить из бумажника пару мелких купюр. Немного стыдно воровать у собственного отца, но откуда ещё взять денег двенадцатилетнему пацану? Да и не воровство это, а просто экономия времени. Нисколько не сомневаюсь, что отец даст мне денег, если я попрошу. Успокоив себя таким объяснением, нахожу в комнате отца его куртку, висевшую на спинке стула.

Осматривая карманы, натыкаюсь на пузырёк с аспирином. Открутив крышку, заглядываю внутрь, и сразу понимаю, что никакой это не аспирин. Полгода назад, играя с парнями в футбол, я сильно ударился лбом о штангу ворот, от чего потом у меня пару дней сильно болела голова. Чтобы заглушить боль, я принимал аспирин, а потому точно знаю, что в пузырьке что-то другое. Те таблетки были другого цвета и другой формы. Хочу было попробовать одну, и уже подношу ко рту, но слышу, что отец вышел из ванной. Едва успеваю закрыть пузырёк, убрать его обратно в карман куртки и обернуться, как отец заходит в комнату. Как я и ожидал, на просьбу дать мне денег для похода в кафе он отвечает согласием. Причём даёт даже больше, чем я просил. Искренне благодарю отца, и выбегаю на улицу.

Сидя в кафе, пьём газировку и жуём чипсы. Мои друзья веселятся, рассказывая различные забавные истории и анекдоты, но мне совсем не до смеха. Осушая вторую банку, никак не могу забыть про найденный пузырёк. Неужели у отца какие-то проблемы со здоровьем? Маму я совсем не помню, потому что она умерла сразу после того, как родился Бен. Кроме отца у нас больше никого нет. Что с нами будет, если и его не станет? Парни замечают, что я как-то уж слишком сильно раскис, и пытаются выяснить, в чём дело, но я в ответ лишь отшучиваюсь.

Вечером лёжа в кровати никак не могу заснуть, и решаю поговорить с отцом. Когда захожу в его комнату, отец работает за компьютером.

– С тобой всё хорошо? – спрашиваю с порога.

– Конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что копался в твоих вещах, и случайно нашёл аспирин, который на самом деле никакой не аспирин, а что-то другое.

В ответ на моё признание отец хмурится, и встаёт из-за стола. Под его тяжёлым взглядом мне становится неуютно, и я даже начинаю немного жалеть, что вообще затеял этот разговор.

– Ты ел эти таблетки? – интересуется отец строгим тоном.

– Нет.

– Тогда почему ты думаешь, что это не аспирин?

– Потому что аспирин выглядит по-другому.

Взгляд отца заметно смягчается.

– Закрой дверь, - приказывает он мне.

Закрываю, и повторно интересуюсь, всё ли у него хорошо со здоровьем. Отец как-то странно на меня смотрит, и от этого взгляда мне становится не по себе. Наверное, именно так голодная кошка смотрит на мышь, прежде чем на неё накинуться.

– Со мной всё нормально. Проблема в твоём брате, - неожиданно признаётся отец.

Услышав это, вздрагиваю.

– Что с Беном? – спрашиваю взволнованно.

– Он серьёзно болен. Это наследственное заболевание. Тебе в этом плане повезло, а ему – нет.

– Он умирает? – ужасаюсь от услышанного.

– Нет. Хоть заболевание и серьёзное, но не смертельное. Твой брат… Как бы помягче выразиться. Временами он слышит голоса в голове и видит то, чего на самом деле нет. И это не просто игра воображение. Понимаешь?

Киваю в ответ, но вместе с тем ловлю себя на мысли, что никогда не замечал, чтобы брат странно себя вёл или как-то выделялся на фоне других мальчишек. Зато вспоминаю, как однажды рано утром застал на кухне отца, когда он сварил для нас кофе. Он тогда измельчил какую-то таблетку, пока из неё не получился порошок, и высыпал его в кружку Бена. В мою чашку он досыпать ничего не стал. И тут я всё понимаю.

– Ты кормишь Бена таблетками, а он этого даже не знает! – озвучиваю свою догадку.

– Да. Но это исключительно для его же блага. Пойми, ему очень нужно это лекарство, но если Бен узнает правду, то может отказаться его принимать. Ты же не хочешь, чтобы с твоим братом случилось что-то плохое?

В ответ качаю головой. Если что-то случится с Беном по моей вине, я никогда себе этого не прощу.

– Надеюсь, ты понимаешь, что твой брат не должен знать о нашем разговоре? – уточняет отец.

– Понимаю. Я ничего ему не скажу.