Мороженое со вкусом чили

— Соня, что ты делаешь? — Макс нахмурился, но я его уже не слушала.

Хватит. Я не хочу быть той маленькой Соней, которая всего боится. Которая запугана до соплей, прячась в ванной. Которая ненавидит себя за свое существование на чертовой планете. Которая состоит из всех комплексов, имеющихся на земле. Повалила его на диван и залезла рядом. Задернула его футболку и радостно охнула, прижав руку ко рту.

— Ты не соврал. И, правда, кубики… — провела пальцем по рельефу пресса, ощущая кожей всю твердость мышц.

— Прекрати. Ты выпила, — Громов мягко схватил за запястье, будто защищался.

Слова пронзили током.

— То есть тебя смущает что я пьяна или то, что полезла к тебе именно я?

— Не в этом дело, — качнул головой и присел на диване. — Я просто не хочу, чтобы ты пожалела о своем решении.

— С чего ты взял, что это случится? — вяло усмехнулась, собирая себя по кусочкам и отодвинулась.

Он придвинулся ближе, притянул к себе за шею ладонью и прошептал в губы:

— Потому что ты заслушиваешь лучшего.

Я смотрела на него полупьяными глазами. Желудок свернуло. Тошнота подкатывала к горлу.

— Тогда просто поцелуй меня, Громов, если тебе не противно, — выдохнула ему.

Прикрыла глаза в ожидании первого поцелуя, но ничего не произошло. Он не двинулся с места. Я приоткрыла один глаз в непонимании. Макс смотрел на меня, изучая лицо и поглаживал большим пальцем щеку.

— Вопрос три.

Да что б его. Ругалась про себя и сдавленно вздохнула с нотками разочарования.

— Задавай…

— Ты хочешь невинный легкий поцелуй или…

Не успела ему ответить, как его губы накрыли. Он высунул кончик языка и провел им по моим губам. Я не сопротивлялась. Приоткрыла их в ответ и наш поцелуй перерос во что-то сумасшедшее и страстное. Громов нажал пальцем подбородок и скользнул языком внутрь, поглощая меня без остатка. Внутри все перевернулось вверх дном. Мы будто боролись. Поначалу невинно, затем опять по новой и возвращались снова к спокойному ритму. Языки сплетались между собой, исследовали, пробовали на вкус. Сигареты, запахи, его горячая ладонь превращали в тающее мороженое. Как на зло, не получив воздуха, желудок пару раз перекувыркнулся.

— Макс… — в передышке между поцелуями, выдавила я.

— Да? — он прижался лбом ко лбу, сбивчиво дыша.

— Меня тошнит…

— Я настолько ужасно целуюсь? — усмехнулся, и отстранился, но увидев мое лицо, очнулся. — Твою мать…

Я прижала ладонь к губам, чувствуя, что тошнота нарастает. Он вскочил с дивана и схватил за руку. Аккуратно потянул на себя и развернув спиной, направил в закрытую дверь. В ванную. Включил свет на боковой стене. Крышка унитаза была поднята, и я медленно скатилась вниз. Громов осмотрительно собрал мои волосы в кулак, чтобы они не мешали. И меня прорвало. Вино и остатки еды за день оказались в унитазе. Слезы хлынули из глаз. От обиды и смущения. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы он этого не видел. Но, он, наоборот, присел рядом и гладил по спине.

— Тише. Дыши.

Еще один позыв и меня опять вывернуло. Я плакала. Стыдясь того, что происходит. Особенно после поцелуя. Не стоило столько пить. Глупая. Идиотка. Дура.

— Теперь ты точно сбежишь, — вытирала слезы ладонью.

— Не говори глупостей. Принести воды?

Отрицательно мотнула головой. Тошнота отпускала. Голова становилась ясной, но тяжелой. Теперь, Макс точно не захочет ничего общего. И все слова, которые он мне говорил — испаряться. Останутся где-то на загвоздках памяти уроком. Я не имею право на любовь. Я не достойна иметь отношения и это мое персональное наказание.

— Могу я умыться?

Он потянулся к тумбочке и достал оттуда запасную новую зубную щетку.

— Ты точно в порядке? — мягко спросил, продолжая гладить по спине.

— Да. Можешь оставить меня одну на пару минут?

— Конечно.

Он встал и вышел из ванной, но дверь до конца не закрыл. Я кое-как на ватных ногах поднялась. Смыла свое ночное приключение и сжала руками раковину. Из последних сил привела себя в порядок. Оплошала. Окончательно. Умыв лицо холодной водой, вышла в гостиную с опущенной головой. Громов подскочил ко мне.

— Я испортила наш поцелуй. Прости…

Он обхватил ладонями мое лицо и смотря в глаза, сказал:

— Это был самый лучший поцелуй в моей жизни, Веснушка.

Я всхлипнула. Даже сейчас он врет идеально.

— Дурак…

Макс улыбнулся и прижав нежно к себе, положил подбородок на макушку.

— Твой дурак.

Глава 9

Проснуться с больной головой не самое лучшее доброе утро. Во рту горький привкус с весьма специфическим запахом. Дикая сухость, сковывающая всю полость и раздирающая горло. Я почти ничего не помню из вчерашнего вечера, кроме нашего разговора с Максом. Губы припухли. Дотронулась пальцами и охнула. Мощный скачок картинки в памяти нашего с ним поцелуя возник из ниоткуда.

— Проснулась? — Громов присел на край кровати и протянул стакан свежевыжатого апельсинового сока вместе с таблеткой.

Какая забота. Каким Богам нужно молиться за его появление?

— Да… — благодарно приняла напиток.

— Как ты себя чувствуешь? Желудок все еще болит? — обеспокоенно интересовался он, рассматривая мое несчастное бледное помятое лицо.

— Подташнивает еще, — между глотками взяла из его ладони таблетку, запихнула в рот и выпила.

— Может тебе отлежаться сегодня дома? — залезая в кровать, Макс улегся рядом на бок и уперся на руку, прижав ладонь к щеке.

— Пары никто не отменял, — поморщилась от легкой боли.

— Так, физкультура же, а тебе в таком состоянии явно нельзя заниматься нагрузками.

— Мне, итак, надо справку принести. Если я этого не сделаю, мне поставят неуд, — расстроенно пробубнила, ковыряясь пальцами в одеяле. — А как я тут оказалась? Ну, в твоей кровати?

— Мне пришлось тебя уложить, — дернул плечом и улыбнулся. — Я же говорил, что спать ты будешь здесь, а я на диване. А насчет справки не беспокойся. Я все решу.

Да что же ты за принц на белом коне, который решит все проблемы? Он потянулся ко мне, упираясь на руки и нежно поцеловал в щеку. Я растаяла. В очередной раз.

— Правда? Ты не обязан. Ты столько сделал для меня, — растерянно прикусила губу.

— Иди сюда, — раскинул руки для объятий, и я, немного обдумав, прильнула к нему. — Твой телефон разрывался сегодня. Расскажешь в чем дело?

— Я пока не готова, — прошептала.

— Хорошо. Кстати, тебе бы принять душ и попробовать немного поесть. Я пока что-нибудь приготовлю, — заботливо взял за руку и поглаживал пальцем ладонь. — Что хочет, моя девочка?