Москва атакует

Девушки ещё раз переглянулись, удивляясь, насколько хорошо они понимают друг друга. Так, переговариваясь, они подъехали к телецентру.

Ровно без пяти десять переодетая и накрашенная Оксана перешагнула порог эфирной студии. Девушка заняла место за столом, быстро просмотрела текст на экране стоящего перед ней ноутбука. Программный директор из-за стекла начал загибать пальцы: три, два, один – зажглась надпись: «Эфир».

– Доброе утро, дорогие владимирцы, с вами Оксана Андреева. О событиях в городе.

Москва. Кремль. Триумвират. 29 июня 2015 г.

Киприянов напряженно расхаживал по кабинету, подготовка к войне шла медленно, его войска по-прежнему оставались тем, чем и были, – сборной солянкой. Переформирование затягивалось, между кавказцами и кантемировцами постоянно возникали стычки. С каждым днем положение становилось всё более напряжённым. Дугин докладывал, что есть убитые и раненые с обеих сторон. Вчера мотострелки и кавказцы не поделили тренажерный зал, в результате двое кавказцев и сержант из роты материально-технического обеспечения погибли, ещё трое с переломами различной степени тяжести оказались в госпитале. В стычке участвовало больше шестидесяти человек, виновных в побоище определить не удалось. Если в ближайшее время не сказать войскам «фас», бросив на острие атаки зэков и кавказцев, то армию ждёт маленькая гражданская война, результат которой трудно даже предугадать. Генерал глянул на часы: ровно в десять Дорохов и Дугин должны делать доклад о состоянии дел. Сначала планировали провести видеоконференцию по Интернету, но специалисты из отдела информационной защиты гарантий дать не могли и советовали вообще отказаться от этой затеи: слишком многим хотелось бы заполучить эту информацию, цена вопроса была необычайно высока. Пришлось генералам бросать всё, жечь дефицитное топливо и нестись почти за сотню километров на личную встречу.

«Диктатор всея Руси» снова бросил взгляд на часы. Секундная стрелка заканчивала круг. Решительным шагом Киприянов направился к двери и ровно в десять распахнул её.

– Господа генералы, – обратился он к присутствующим.

Дугин и Дорохов встали и отдали честь.

– Прошу садиться, – занимая место во главе стола, разрешил Киприянов. – Начнём с вас, Иван Михайлович.

Дугин поднялся и кашлянул, его сборную солянку обозвали Первой российской сводной бригадой, дзержинцы стали Второй.

– Первая бригада закончила переформирование и насчитывает двадцать пять тысяч активных штыков, но необходимо провести слаживание отдельных подразделений. На данный момент условно боеспособными можно считать около десяти тысяч бойцов, остальные, – он скривился, – нуждаются в тренировках.

– Сколько реально вы можете бросить в бой? – прямо спросил Киприянов.

– Двенадцать тысяч, – глядя в глаза генералу, ответил Дугин, – это бригады «Чёрная сотня» и «Кавказ», насчитывающие четыре тысячи человек, Первый мотострелковый добровольческий полк, полк из Таманской дивизии. В составе ударной группировки два вертолётных соединения из восьми машин, двенадцать установок залпового огня «Смерч», пятнадцать самоходных гаубиц «Мста-С». В составе мотострелковых полков пятьдесят танков Т-80У и около сотни единиц легкой бронетехники БМП-3 и БТР-80, новой техники на штурм не выделено. Вот, в принципе, и всё, остальное – пушечное мясо. По данным разведки, в городе сейчас сосредоточено около шести тысяч боевиков, ожидается подход подкреплений из Рязани и Нижнего Новгорода. С учетом этих сил нам будет противостоять группировка в количестве десяти тысяч бойцов. Операция непременно приведёт к огромным потерям в живой силе и технике. Учитывая отсутствие численного перевеса, необходимого для взятия укрепленного района, а также невозможность использования тяжёлых типов вооружения и авиации, считаю штурм нецелесообразным. И город не возьмем, и людей погубим. Для взятия Владимира необходима полноценная группировка в двадцать пять тысяч человек.

– Город нужно взять любой ценой, – побелев от гнева, выкрикнул Киприянов, саданув по столу кулаком.

От удара подпрыгнули бутылки с минеральной водой. Одна покатилась по столешнице и упала на пол.

– Даже если мы возьмем город, – подал голос Дорохов, – то понесём такие потери, что дальнейшая экспансия на Нижний и Рязань будет невозможна. Это будет пиррова победа…

Киприянов бешено буравил взглядом дзержинца.

– Вы отказываетесь выполнять приказ? – ледяным тоном поинтересовался он.

Дугин и Дорохов слаженно кивнули.

– Такой? Да, товарищ командующий, – сказали они хором.

– Это не приказ, это авантюра, – добавил Дорохов. – Дайте нам месяц, мы подготовим войска, сделаем из отребья армию и тогда спокойно возьмём город.

Киприянов задумался, если он попробует настоять на приказе, то получит мятеж, и тогда бригады развернут танки не на Владимир, а на Кремль, гарнизон сможет продержаться против них минут двадцать. Два боевых генерала размажут Киприянова и его гвардию тонким слоем по брусчатке Красной площади.

– Хорошо, вы получите этот месяц, – выдохнув набранный для крика воздух, сказал Киприянов. – Что ещё необходимо?

– Нужно что-то делать с бригадами «Кавказ» и «Чёрная сотня», – снова поднявшись, заявил Дугин. – Это боеспособные части, но совершенно неуправляемые, к концу подготовки от них останется по паре батальонов, это в лучшем случае.

– Предложения?

– Их необходимо расформировать или бросить в бой немедленно, эти подразделения подрывают боеспособность бригады. Лучше лишиться части бойцов, чем получить банду.

Феликс, соглашаясь с Иваном Михайловичем, кивнул.

– И против кого их бросить в бой? – ехидно поинтересовался Киприянов. – Вы же только что говорили о дополнительной подготовке. Четыре тысячи город взять не смогут.

– Партизанская война, – сказал Феликс. – Кавказцы привыкли воевать небольшими группами. Зэки, конечно, «мясо», их раздолбают в момент, а вот кавказцы могут стать для Владимира настоящей проблемой, перережут дороги, будут устраивать засады, парализуют область, это даст нам огромное преимущество. А зэков мы расформируем и раскидаем по бригадам добровольцев, там их за месяц превратят хотя бы во что-то напоминающее бойцов. Когда они перестанут быть группой, проблема отпадет.

– Хорошо, готовьте план, – обдумав предложение Дорохова, согласился Киприянов. – Пусть уж лучше их перебьют… А как вы заставите воевать «Кавказ»?

– Среди кавказцев есть три авторитетных полевых командира, с ними мы нашли общий язык, – пояснил Дугин. – Они готовы идти резать неверных и поднять на это святое дело своих нукеров. Но требуют оплату золотом. Поскольку золотой запас остался в Москве, мы сможем себе это позволить. А своих бойцов они как-нибудь уломают.

– Сколько они хотят? – В диктаторе мгновенно проснулась жадность.

– Сто килограммов каждый.

– Терпимо, – после минутного молчания согласился бывший генерал, – но всё сразу давать нельзя – по десять килограммов в неделю, и только за активные боевые действия. Это будет нашей гарантией, чтоб не разбежались и не переметнулись.

Дугин кивнул, соглашаясь:

– Это разумные условия, я передам их Тураеву, на данный момент он является командиром бригады.

– Совещание закончено, – поднимаясь, объявил Киприянов. – У вас месяц, и больше никаких переносов.

Генералы поднялись и, отдав честь, вышли. Им удалось отвоевать немного времени, так необходимого для них и новой армии.

Москва. Поздний вечер.

Квартира на Садовом кольце. 29 июня 2015 г.

На кухне сидели трое мужчин в обычной гражданской одежде: джинсы, футболки, – ничего необычного. Плотные шторы были задёрнуты, с улицы не проникал ни один лучик света. Тусклая лампочка с трудом освещала небольшую кухню, пробивая своим светом мутный плафон. На столе стояла сковорода жареной картошки и банка из-под тушенки, полная сигаретных окурков, под потолком висели густые клубы сизого дыма. Взгляды мужчин были направлены на станцию спутникового телефона, стоящую перед ними.