Москва подземная
Шрифт:
Чекисты взяли в оборот босяка. Тот упираться не стал и сразу сознался: карта липовая, а сработана в подвале на Трубной. Подобных «раритетов» уже изготовили немало. А продают их не только в Москве, но и в Париже, и в Берлине. После Первой мировой войны охотников до чужих сокровищ там оказалось много.
Подпольную мастерскую на Трубной тут же накрыли. Готовые к продаже карты изъяли. Вот только с изготовителями заминка вышла. Они уверяли, что планы московских подземелий нарисовали для розыгрыша своих приятелей. Но какие-то урки обчистили мастерскую и стали сбывать липовые схемы с указанием кладов.
В
Последнее предсказание
Даже в московских преданиях не упоминается, когда родился, как появился в Первопрестольной, почему ушел в подземелья юродивый Прошка.
Рассказывали пресненские старики, будто он, ослепший после почти тридцатилетнего пребывания во тьме, вышел на поверхность в начале Первой мировой войны.
Попросил хранитель подземных тайн своих почитателей провести его по Москве.
— Буду прощаться с Первопрестольной, — заявил Прошка. — Три дня похожу, а на четвертый Господь приберет меня…
И шептались его почитатели:
— Ишь ты, совсем слепой, а точно указывает, куда идти…
Прикасался юродивый к стенам монастырей, церквей, часовен и плакал навзрыд:
— Скоро напьется антихрист крови и погубит вас. И то, что на земле, и то, что под землей. И начнется на Москве маета, ибо нельзя отделять белосветье от тьмы, верхнее — от нижнего, ибо лишь вместе они — сущее… Рухнут храмы, замкнутся подземелья — обезумеет народ…
Люди слушали странное предсказание, но понять не могли. Тревожно становилось от слов блаженного, а переспрашивать боялись.
В день смерти Прошка несколько раз повторил загадочную фразу: «Каждый порушенный дом — обрывает связь подземного мира с белосветным… Рухнут храмы, замкнутся подземелья — обезумеет народ…».
НЕВОССТАНОВИМЫЕ УТРАТЫ
«И возликовали плясуны на гробах»
В двадцатые-тридцатые годы XX века, когда в столице началось массовое уничтожение архитектурных и исторических памятников, старые москвичи нередко вспоминали малопонятные пророчества «подземного» Прошки.
Действительно, «возликовали плясуны на гробах». Радость от разрушения памятников звучала в выступлениях ораторов, в газетных статьях, в песнях и стихах той поры.
Так, например, В. Блюм писал в августе 1930 года в газете «Вечерняя Москва»: «В Москве, напротив Мавзолея Ленина, и не думают убираться восвояси „гражданин Минин и князь Пожарский“ — представители боярского торгового союза, заключенного 318 лет назад, на предмет удушения крестьянской войны…»
Увы, таких ниспровергателей нашей культуры были тысячи.
Восторгался варварскими разрушениями и обласканный советской властью «агитстихотворец» Демьян Бедный:
От храма Христа-Спасителя — Фить! — Нет и помину, Исчез неизвестно куда! Вот это темпы, да! Нам — радость, а старому — драма. От такого, сказать с позволения, Храма, Мусорный след. А ведь строился сколько лет!.. Нынче от этого чуда Осталась груда Мусора и кирпичей…Теперь их нет
Они создавались талантом и трудолюбием русских строителей и архитекторов. Они возводились на деньги русского народа. На копеечки нищих и на крупные пожертвования богатых людей. Они были свидетелями исторически значимых и малых событий нашей страны. Они поражали великолепием и чудотворными силами своих икон…
Теперь их нет… Россия понесла колоссальную духовную утрату.
На протяжении примерно двух десятков лет в Москве снесли больше храмов, чем за два предыдущих столетия.
Вместе со святынями гибли и подземелья. Иногда после взрыва и снесения зданий в подвалах под ними умирали скрывавшиеся там люди.
Начиная с 1918 года менее чем за четыре десятка лет по приказу властей в Москве снесены следующие храмы и монастыри.
Его закладка началась в мае 1407 года. Согласно преданию, основательницей этого монастыря стала супруга Дмитрия Донского, великая княгиня Евдокия Дмитриевна.
Находился он у Спасских ворот и примыкал к Кремлевской стене.
Снесен Воскресенский монастырь в 1929 году. Вместе с ним уничтожены кельи, старинные захоронения. Подземелье, хранящее множество тайн, частично засыпано и замуровано.
Идея его строительства возникла в начале 1861 года. Возведением этого собора хотели увековечить память об отмене крепостного права на Руси.
Закладка храма произведена лишь в сентябре 1913 года на Миусской площади. По приказу советских властей его окончательно разрушили в 1941 году.
В нем было две церкви: Святого Георгия (упомянута в летописи 1493 года) и во имя иконы Казанской Божьей Матери (построена в 1652 году боярином Родионом Стрешневым).
Когда в 1935 году монахи узнали, что оба храма через несколько дней будут снесены, они укрыли самые ценные иконы в подземелье. Дальнейшая судьба этих святынь не известна.
Располагалась у Кремлевской стены, рядом с проездными воротами Константино-Еленинской башни.
Летом 1928 года церковь разрушили. Под ней обнаружили древний колодец и два лаза. Городские власти запретили их обследовать и приказали засыпать.
В летописи 1330 года отмечалось, что князь Иван Калита «заложил церковь камену на Москве, близ своего двора». А спустя несколько лет он «сотвори ту монастырь, и собра в он черноризцы, и возлюби его паче всех инех монастырей, и часто приходи в он молитвы ради…».
Располагался этот собор во дворе Большого Кремлевского дворца. В нем погребали великих княгинь.