'Моссад' - Первые полвека

После ареста Натансона и ещё десяти членов разведгрупп до Беннета непременно бы добрались, вопрос был только во времени. Египетская контрразведка явно окрепла после того, как в ней начали работать "признанные мастера" - бывший шеф варшавского гестапо Леопольд Глейм (в Египте он назывался Али Нашер), советник Гиммлера Бернхард Бендер (в Египте работал как полковник Ибн Салем), руководитель гестапо в Дюссельдорфе Иоахим Дэмлинг и ещё несколько выкормышей нацизма. Беннет понимал, что надо уходить; у него были возможности экстренной эвакуации - но плохая подготовка других агентов лишила его последнего шанса. Марсель Ниньо после первых арестов агентуры несколько дней находилась на свободе - но "под колпаком" египетской контрразведки. По неопытности не обнаружив за собой слежку, растерянная Марсель явилась за советом и помощью прямо на квартиру Беннета. Египтяне ворвались вслед за ней к нему в квартиру и обнаружили Макса с включенным передатчиком на связи с Тель-Авивом. Как и остальных арестованных, его подвергли жестоким пыткам (о их тяжести можно судить хотя бы по тому, что Марсель Ниньо дважды пыталась покончить с собой; один раз ей удалось выброситься из окна - но её подлечили и продолжали пытать, пока не "сломали", а ещё одного арестованного еврея, который просто ничего не знал и не мог сказать, замучили до смерти). Так же не выдержали пыток и остальные арестованные. Не сломался только Беннет - и только ценой своей жизни. 21 декабря 1954 г. в тюремной камере он вскрыл себе вены и умер за день до того, как должен был предстать перед судом (он не знал, что в порядке "партнерских отношений" с подачи БНД правительство ФРГ объявило Беннета своим гражданином и вынести смертный приговор немцу в Египте вряд ли решились бы). Тело Беннета было отправлено в Италию для похорон, и только в 1959 году он был тайно перезахоронен в Израиле. И только в 1988 году Израиль официально признал Беннета своим агентом и на специальной церемонии в министерстве обороны в Тель-Авиве ему было посмертно присвоено звание подполковника.

В результате всего произошедшего резко усилились преследования евреев в Египте и других арабских странах, обострились отношения с египетским руководством и заметно пострадал престиж Израиля на международной арене. Специальная операция принесла в конечном итоге гораздо больше вреда, чем "пользы". Живущему в стеклянном доме нельзя швыряться камнями. В самом Израиле в результате "дела Лавона" (ответственность за провалы была возложена прежде всего на министерство обороны, которому подчинялся "Шерут Модиин"), были отправлены в отставку министр обороны и шеф "Амана" Джибли, один из инициаторов операции "Сузанна". Дисциплинарные взыскания понесли Бен-Цур и ряд работников военной разведки, которые курировали операцию.

Харел требовал, чтобы вообще вся агентурная работа была выведена из "Амана" и передана в "Моссад", но в конечном счете был достигнут компромисс. Ответственность за операции в арабских странах осталась в руках военной разведки, а Харел получил возможность расширить небольшой оперативный департамент "Моссад" и ориентировать его на проведение разведопераций в остальной части мира. Во главе департамента были поставлены Рафи Эйтан и Аврахам Шалом (урожденный Аврахам Вендор). Оба эти руководителя впоследствии станут известны как своими блестящими операциями, так и скандалами.

Военную разведку возглавил генерал-майор Харкаби. Последним штрихом в этом деле стала "разборка" с Зайденвергом, которому удалось бежать из Египта - и это одна из самых темных страниц в истории разведсообщества Израиля.

Харкаби продолжал доверять Эль-Аду. Но по версии, поддерживаемой самим Маленьким Иссером, Харелу, якобы обладавшему каким-то особым нюхом на предательство, удачный побег Абрахама из Египта показался подозрительным и возникли опасения, что Эль-Ад стал двойником - как за несколько лет до него Давид Маген. Харел тайно от Харкаби направил агентов "Шин Бет" в Европу для слежки за Эль-Адом. И вот через совсем немного времени агентам "Шин Бет" удалось установить, что в Бонне Эль-Ад встретился с офицером аппарата египетского военного атташе и якобы передал ему секретные документы израильской разведки. Доклада наблюдателей было достаточно для того, чтобы Харел окончательно пришел к печальному выводу: агент "Шерут Модиин" оказался предателем. Эль-Ада немедленно отозвали в Израиль и арестовали. Следствие продолжалось 9 месяцев, и в июле 1959 года он был предан суду за шпионаж в пользу Египта. Суд, который проходил в условиях необычной даже для Израиля секретности, приговорил Эль-Ада к 10 годам тюрьмы. Военная цензура запретила публиковать детали этого процесса и имена всех, кто был связан с этим делом. Газеты упоминали о нем как о "езек биш", то есть "гнилом деле". В этих публикациях Джибли назывался "старшим офицером", Бен-Цура называли "офицером запаса", а Эль-Ада - "третьим человеком".

Но другая версия этого дела весьма значительно отличается от этой - и нельзя сказать, что не имеет права на существование. Неоспоримым остается факт, что мастерам допросов из "Шин Бет" так и не удалось "сломать" Эль-Ада и добиться от него признания в том, что он сотрудничал с разведкой Египта, или в том, что он предал своих товарищей в Каире и Александрии. Отрицал Эль-Ад свою вину и на суде - и полной уверенности в его вине, по-видимому, у судей не было. Приговор кажется суровым; но если бы все обвинения против Эль-Ада соответствовали действительности и были признаны судьями, он бы получил как минимум вдвое больше, если не пожизненное заключение. Сам же Зайденверг после выхода из тюрьмы уехал в Калифорнию и там издал книгу о том, как Харел сфабриковал против него дело. Он также рассказал, что офицеры "подразделения 131" вступили в сговор, чтобы свалить вину за провал операции "Сусанна" на Пинхаса Лавона, который не мог вникать и не вникал в профессиональные моменты.

Самооправдания осужденных - не самый достоверный источник. Но логический анализ подсказывает, что сводить все к предательству одного человека - упрощенное решение. Характерные черты этой операции, например, причины и последовательность арестов, уход из под удара нескольких важных агентов (а Элиаху Когена, радиста, "обслуживавшего" разведгруппы, Эль-Ад уж "раскрыл" бы в первую очередь), довольно долгий промежуток времени, который был дан контрразведкой перед арестом Ниньо - все это свидетельствовало, что "раскрутка" шла не сверху, что египетская контрразведка раскрывала агентурную сеть последовательно, по цепочкам, а не пользовалась наводкой предателя.

Структура.

После существенных потрясениях в разведывательных службах Израиля, которые произошли в связи с "делом Лавона", сформировалась новая структура "Моссада". В конце пятидесятых и в шестидесятые этот "институт" разделялся на восемь департаментов. Наиболее важными из них являются информационный, оперативного планирования и координации, исследовательский, политических акций и связи с иностранными разведслужбами. Остальные департаменты учебный, финансов и кадров и оперативно-технический, - играют вспомогательную роль и обеспечивают работу основных подразделений.

В информационном и политическом департаментах имеются как географические, так и функциональные отделы.

Весь аппарат "Моссада" был не слишком велик, особенно по сравнению с такими гигантами, как ЦРУ или КГБ - что, впрочем, естественно для маленькой страны. Но в области агентурной разведки успехи и возможности израильского разведсообщества оказались уникальны. Специалисты признавали, что разведка Израиля; обладает лучшим в мире агентурным аппаратом. Это связано конечно же с кадровой политикой самого известного из директоров "Моссада", Иссера Харела, который всегда гордился тем, что его агентство в отличие от других западных разведывательных служб полагается прежде всего на агентурные источники.

Кадровая политика опиралась на правильное использование объективных предпосылок, на высокий профессионализм и талант вербовщиков и, что очень важно, на высокую идейную мотивацию кандидатов и агентуры.

Предпосылки.

Рослые голубоглазые блондины из Скандинавии, крепко сбитые шатены-"ашкенази", сухощавые смуглолицые брюнеты из стран Магриба, темнокожие стройные олим из Эфиопии или Судана - среди них есть немало таких, которые внешне практически не выделяются в "своих" странах. Тысячелетия "рассеяния", вынужденного проживания евреев в разных странах, среди самых разных народов, привели к появлению многочисленных этнических особенностей. Несмотря на предписанную религией жесткость, фактическая ассимиляция происходила всю историю (не только путем освященных религиями браков); кроме того, представляются совсем не лишенными оснований мнения о том, что в еврейство влились группы иного этногенеза, но с тою же религиозною принадлежностью. Климатические особенности мест проживания, которые воздействовали на десятки поколений, также сказались на внешних чертах евреев диаспоры. Если к особенностям внешности добавляется совершенное, естественное владение важными мелочами, на которых проваливается огромное число агентов - манерой одеваться и вести себя в данной социальной среде, безукоризненное знание страны, её истории, географии и культуры, то мы получаем готового кандидата в разведчики-нелегалы. Большое значение имеет и владение языком, не только "нормативным", но и диалектами. Совершенно естественно в диаспоре владение несколькими языками; очень и очень многие разговаривают без всякого акцента.

Получается так, что в среде олим всегда можно найти нескольких человек, которые потенциально весьма пригодны для загранработы и при соблюдении определенных условий могут быть в кратчайший срок безукоризненно внедрены. Кроме того, этот "кадровый резерв" с годами сохраняется - скажем, двенадцатилетний мальчик, вывезенный родителями из Чехии, со временем (при прочих условиях) может вернуться если не в свою родную Прагу, то скажем в Брно под другим именем и прекрасно работать, - но уже не только на оружейную промышленность этой страны. В целом ряде стран, не слишком пораженных антисемитизмом и ксенофобией, не требовалось создания легенды нееврея, - а следовательно, не стоял так остро вопрос внешности и языка (или акцента).

Потенциальных агентов можно найти и в диаспоре. При соблюдении определенных условий (в общем-то считается, что "работать" евреям в своей стране нежелательно - провалы оборачиваются вспышками антисемитизма и прочими сложностями) эти люди могут выполнять задания если не в "своей" стране, то в близком этнокультурном регионе. В самом деле, очень широко используется принцип двойного или даже тройного перекрытия легенд например, агент работал в Бельгии, выдавая себя за выходца из Южной Франции, хотя языковые и поведенческие навыки на самом деле были им приобретены в детстве, проведенном в многоязычном квартале города в Северной Италии. Удачно действовало принятие "легенды" иностранца, представителя какой-нибудь "нейтральной" страны - скажем, канадского или датского бизнесмена или специалиста, - для работы в арабской или африканской стране.