Мой безумный Новый год

– Ты был прав от первого до последнего слова – я любила тебя все эти годы. Любила, но боялась обнажить свои чувства. И не только перед тобой, но даже перед собой. Потому что… Если бы я могла допустить хотя бы мысль, кто ты для меня на самом деле, я бы просто не вынесла… Не смогла жить, зная, что ты на самом деле не мой. Что ты чей-то муж, и каждый раз, покидая меня, вновь возвращаешься к ней. К своей законной жене. Целуешь её, ласкаешь, так как ещё недавно меня… Знать, что на самом деле я всего лишь твоя любовница… Пускай ты никогда меня так не называл, но фактически это так. Все эти годы я была просто твоей любовницей, хоть я и это отрицала всеми возможными способами. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Я так не хотела вновь становиться чьей-то любовницей, что добровольно лишила себя любого статуса, любой значимой роли в твоей жизни. Как и права мечтать о взаимности и о нашем с тобой совместном будущем.

– Лерка… - ошарашенно смотрит на меня Захаров, точно я сейчас говорила на неизвестном ему иностранном языке.

– Кость, я просто хочу сказать тебе спасибо. За то, что вновь научил меня чувствовать. За то, что я всё-таки умею любить… Хотя я искренне думала, что эта способность уже давно атрофировалась у меня за ненадобностью.

– Лер, я ничего не понимаю… Ты говоришь, что любишь меня и при этом уходишь?! Ты хочешь окончательно сломать мне мозг?!

– Ты привёз меня в этот дом, чтобы между нами не осталось никакой недосказанности. Это просто ответный шаг с моей стороны.

– Но ты же сказала, что меня любишь!! – Захаров сжимает мои ладони и с отчаянием смотрит мне в глаза.

– Кость, я говорю о том, что на самом деле происходило между нами все эти годы, - закусываю до боли нижнюю губу, пытаясь унять подступающие слёзы. – Но это не имеет никакого значения сейчас. Мы слишком поздно научились откровенно разговаривать друг с другом. У нас было множество шансов всё изменить, но мы ими не воспользовались. Несмотря на свои чувства ко мне, ты ставил на первое место деньги и бизнес, а я – свои страхи и гордость. У такой любви просто не было шансов.

– А с ним, хочешь сказать, у тебя есть шанс?!

– Кость, любовь очень многогранна. Есть любовь, которая зажигает внутри тебя свет. Она меняет тебя к лучшему, открывает в тебе новые удивительные грани. Именно это я чувствую рядом с Ромой. И между нами не просто страсть. За эти новогодние праздники он стал мне одним из самых близких людей на свете… Но есть и другой тип любви. Она прекрасна и мучительна одновременно. Она безрассудна, она разрушает всё, сжигает дотла. Так было у нас с тобой… В этом чувстве не было ничего созидательного. Мы целенаправленно, с особой жестокостью причиняли бред близким нам людям. Ты можешь как угодно относиться к своей жене, Кость, но она ведь правда любила тебя все эти годы… А ты ей изменял. И Ромка… Ромка совершенно не заслуживал увидеть того, что он увидел вчера. Наши чувства не сделали нас с тобой счастливыми, Кость. Они разрушили и наши жизни, и жизни тех, кто искренне нас любит. А мы с тобой просто потеряли несколько лет, скрываясь за недосказанностью и мучая друг друга. Рано или поздно этому должен был прийти конец. И вот он наступил.

– Значит… он для тебя свет, а я тьма? – подводит горький итог Захаров, отстраняясь от меня.

– Тьма притягательна, Кость, - киваю я, нежно касаясь его руки, что лежала поверх одеяла. – Именно поэтому я вчера не смогла не ответить на твой поцелуй. Но я не хочу потерять себя без остатка… А ещё ты прав – я эгоистичный ребенок. Возможно, эмоционально я так и осталась на уровне маленькой девочки. Я хочу быть для тебя на первом месте. Я не хочу делить тебя и твоё внимание ни с твоей женой, ни с твоим ребенком.

Замолкаю, вспоминая слова Ромки, которые он сказал мне тогда в баре.

Лер, мне нужна ты вся полностью: от каждой твоей мысли до каждого вздоха. Мне нужно не только твоё тело, мне нужны твои эмоции, чувства… Мне нужно твоё сердце, в котором не должно быть место другому мужчине. Можешь называть меня мечтателем, можешь узурпатором, можешь этим новым модным словечком – абьюзер. Но я такой. Я не хочу тебя ни с кем делить!

Кто бы мог подумать, что в этом вопросе мы будем полностью солидарны с товарищем писателем. Хотя во многом другом мы с ним были полные противоположности. Но это не мешало нам стать по-настоящему близкими…

– Ты говоришь, тогда у нашей любви не было ни одного шанса… И я с тобой согласен, Лер. Но сейчас? Сейчас, когда мы с тобой изменились? После того как между нами не осталось никаких секретов, ты по-прежнему так думаешь?

– Кость, мы действительно изменились, но увы – не в наших силах стереть прошлое и начать всё с чистого листа. Мы слишком много всего с тобой натворили. И есть вещи, которые уже не исправить...

Безотрывно смотрим друг другу в глаза и молчим. Да и что тут можно ещё сказать?

– Значит, это всё? – растеряно говорит Захаров, будто бы читая мои мысли.

– Да. Это всё.

– И мы с тобой теперь никто? И что на работе теперь будем делать вид, что мы не знаем друг друга? Просто знакомые и ничего больше?! Так, Лер?!

– Кость, вряд ли у нас это получится, - с сомнением протягиваю я, качая головой. – Ты ведь не просто знакомый. Ты мой… родной знакомый. Можешь смеяться над тем, что я сейчас скажу, но мне кажется, что ты навсегда останешься у меня вот здесь…

Прижимаю ладони к своему сердцу. Прикрываю глаза, чтобы унять совершенно ненужные сейчас слёзы.

– Даже такая разрушительная любовь, как у нас с тобой, забирает частичку души. И это не проходит бесследно, Кость.

Захаров резко откидывает одеяло и опускает голову на сцепленные в замок руки.

– Знаешь, что самое смешное, Лер? – говорит он, не поднимая на меня взгляда. Он стал для тебя тем светом, который делает тебя лучше. А для меня этот свет – ты. И ты уходишь.

Пронзает меня насквозь своими словами, запуская внутри агонию. Но я должна уйти. Так будет правильно. В этой истории нет место многоточию.

– Нет, Кость. Но я очень надеюсь, что ты ещё встретишь ту, которая озарит твою жизнь настоящим светом.

Аккуратно, сгорая внутри от невыносимой боли и всепоглощающей нежности касаюсь кончиками пальцев его щеки и встаю с кровати.

К счастью, Захаров не кидается за мной вслед и не устраивает сцен на прощание. Медленно, чуть пошатываясь от пережитого напряжения, выхожу из спальни и спускаюсь вниз. Подхватываю за ручку чемодан и выкатываю его на улицу, навсегда покидая дом, который так и не стал для нас с Костей местом, где обитает счастье.

У ворот нашего домика уже стоял белый припаркованный автомобиль. Невидящим от слёз взглядом мажу по номеру и сверяю его по памяти с теми цифрами, которые прислала мне в смс местная служба такси.

Номер мне кажется смутно знакомым, и неспроста. По закону вселенской подлости мой заказ достался тому самому болтливому водителю Ильичу, который привез меня в конце декабря в «Васильевский».

– Я что-то не понял, - без излишних церемоний заявил он, усаживаясь в машину после того, как загрузил в багажник мой чемодан, - Я же вроде вас отвозил на другой конец области. Я же вроде вас отвозил на другой конец области. Вы что решили весь наш край посмотреть за новогодние праздники?!