Мой князь Хаоса

— Я не перестаю думать об одной женщине, Фрэй. Мне было слишком хорошо с ней. Непривычно, неприемлемо, невероятно хорошо. И я больше ни на что не обращал внимания. Но однажды я впервые увидел, как выглядит ее счастье. Увидел настоящую улыбку. Жаль, в этот момент она не понимала разницы между сном и явью. А потом она проснулась и заплакала.

Голос мужчины на мгновение оборвался, чтобы затем стать тихим и грустным.

— И видеть ее слезы оказалось больнее, чем видеть кровь отца на собственном клинке.

А потом Дариэн Астард надолго замолчал. Орел рядом спокойно доедал угощение, пока повелитель вспоминал все те дни, что провел рядом с княгиней Порядка.

Всплыл в памяти образ Рамона Айвери. Мужчины, которого он приставил к Эленике в качестве телохранителя. Храбрый юноша с горячим нравом и не менее горячим сердцем. Когда-то Дариэн даже ревновал к нему свою маленькую княгиню. Теперь уже стало ясно — зря. Маркиз никогда не позволил бы себе претендовать на руку собственной повелительницы. Честь была в крови у этого юноши. Такой верный человек среди светлых не помешал бы князю Хаоса. Жаль, что он останется верным лишь своей госпоже и тому пути, который она выберет. Собственно, как и весь ее народ.

Внезапная вспышка озарила размышления мужчины. Ему в голову вдруг пришла мысль, о которой еще месяц назад, до встречи с Эленикой, он мог думать лишь в самых черных кошмарах. Но теперь все вдруг становилось таким до боли логичным, что у него невольно затряслись кончики пальцев.

Уголки губ князя задумчиво приподнялись, руки сжались в кулаки. Оранжево-черные глаза вдруг стремительно потемнели, будто лава внутри них застыла камнем. Мужчина закрыл глаза и вздохнул. А, когда открыл, радужки резко вспыхнули ослепительной обжигающей яркостью.

— Странно, что я не задумывался об этом раньше… — улыбнулся он своей мрачной опасной улыбкой.

Жгучее полуденное солнце над Милантаром было, как всегда, прекрасно. Но сегодня — особенно. Потому что сегодня Дариэн Астард понял, что не смирится с потерей единственной женщины, боль от утраты которой сумела затмить перед его мысленным взором даже воспоминания об убийстве собственного отца.

А значит — битва еще не окончена.

Глава 25. Прощение

Ее Светлейшество княгиня Порядка уже месяц имела удовольствие наслаждаться отсутствием повелителя Хаоса в своем доме и в своей жизни. Уже месяц она была свободной незамужней женщиной, которая «бесстрашно бросилась на защиту собственного народа, ценой своей жизни пытаясь уничтожить проклятого командира темных". Так говорили про нее подданные, с благоговением и обожанием взирая на хрупкую фигурку госпожи.

А Эленика молчаливо краснела. Никто здесь и не думал подозревать ее в порочной связи с повелителем Кровавого заката. А бывший муж исчез, словно для того, чтобы лишний раз не смущать княгиню.

Все было до того прекрасно, что девушку невольно начинало подташнивать. Она приторно улыбалась в ответ на комплименты, кивала головой своим многочисленным поклонникам и обожателям, а мечтала лишь о том, чтобы исчезнуть из этого мира всеобщей радости и «розовой пастилы».

Ей не хватало князя Хаоса. Не хватало странной болезненной честности, которая была между ними. Она могла накричать на него, высказать ему все, что думает. А он ответил бы что-нибудь откровенно-дерзкое, почти циничное, но правдивое, как лезвие. Она бы покраснела, а он ее поцеловал. И все было бы неправильно, возмутительно и даже практически преступно. Но зато внутри стало бы горячо и спокойно, словно так и должно быть всегда.

Только князя Хаоса рядом не находилось. Потому что он, наконец, сделал то, что она просила. Оставил ее в покое. И теперь можно было лишь наслаждаться тем приторно-сладким миром, который больше не устраивал Эленику Тимьен.

Однако, сегодня был необычный день. Потому что в гости к княгине Порядка явился Леонарел Фальтон, еще совсем недавно именовавшийся князем Палирским. Бывший супруг, к счастью так и не изведавший ложа своей жены.

— Леон? — воскликнула с удивлением девушка, спускаясь в холл по широкой лестнице. Ее светло-персиковое платье струилось по ступенькам, волосы были убраны назад в крупные локоны. На тонких запястьях сверкали маленькие цепочки белого золота, а в ложбинку между грудей спускалась коралловая капля.

Светлый мужчина застыл на пороге особняка, не сводя глаз с девушки. Невооруженным глазом было видно, что он очарован. А вспыхнувшее в радужках желание княгиня безошибочно научилась распознавать благодаря урокам повелителя Хаоса.

— Доброго дня, княгиня, — низко поклонился бывший правитель светлых.

Сейчас на нем был простой, но добротно сшитый костюм, украшений и прочего лоска, присущего благородному сословию, найти было совершенно невозможно.

Словно в ответ на изучающий взгляд девушки, мужчина сказал:

— Не удивляйтесь моему гардеробу, миледи. Наш новый распрекрасный повелитель запретил мне появляться на людях в регалиях князя Порядка.

— Ну что вы, я вовсе не… — начала было Эленика, но Леонарел резко вскинул руку, скривившись.

Стало ясно, что обсуждение этой темы болезненно для него. И все же княгиня не могла не спросить, стоило им обоим усесться в креслах друг напротив друга:

— Где вы остановились, милорд?

— Теперь вы можете звать меня просто Леон, — вздохнув, ответил мужчина и тряхнул копной распущенных ржаных волос. — Тем более из ваших уст это звучит невероятно приятно.

Он улыбнулся, а Эленика невольно вздрогнула, вспомнив, как он еще совсем недавно грубо прижимался к ней этими вытянутыми влажными губами…

Она не злилась на бывшего мужа, нет. Ведь не так давно она обязана была всецело принадлежать ему. И в таком случае он имел бы полное право целовать ее тогда, когда захочет, и так, как захочет.

Но при одной мысли об этом княгиня начинала испытывать невольную благодарность к Дариэну Астарду. И, к сожалению, это лишь усиливало желание увидеть своего… врага?

Теперь Эленика уже не могла считать князя Хаоса своим врагом. Он дважды сохранил ее жизнь. И уже давно был чем-то большим, чем любой мужчина в ее жизни.

Она глубоко вздохнула.

— О, не расстраивайтесь, Эленика, — поспешил добавить Леонарел, приняв тоску княгини на свой счет. — И не беспокойтесь обо мне. Я пришел сообщить вам, что все готово.

Последние слова мужчина сказал восторженным шепотом. И тут же придвинул кресло ближе к девушке, наклоняясь к ней и почти опаляя своим дыханием.