Мой любимый босс

— Зайчонок, ты там читала вроде, так читай, — отмахнулся от меня Михайловский.

— Котя, — тихо сказала я, но Леша все равно услышал и замер.

Отложив все свои дела, он повернулся ко мне с мукой на лице. Для кого-то это покажется странным, но перед тем, как я начинаю выносить ему мозг, я всегда говорю «Котя».

— Что такое, Вась?

— А может, мы поженимся после рождение наших деток?

— Почему? — нахмурился Леша.

— Зайчонок, но я такая сейчас большая, в какое платье я вообще смогу залезть? Я не красивая, — начала я, вот честное слово плакать не хотела, слезы как-то сами побежали, я честное слово ни-ни.

— Ага, значит не красивая? — приподняв бровь, спросил Леша.

— Угу, — покивала я головой, шмыгая носом.

— Так, давай, я помогу тебе подняться, и пойдем ка мы ванную.

— Зачем? — спросила я, когда Леша потянул меня в ванную комнату.

— А там у нас зеркало в пол.

— Зачем на зеркало?

— Вот сейчас все и узнаешь!

Леша завел меня в ванную, поставил перед зеркалом и встал сзади.

— Что дальше?

— Васька, ты просто посмотри на себя? Что в тебе может быть не красивого?

— Я не смогу надеть красивое платье.

— Зайчонок, это такой бред, у нас есть деньги, а за любые деньги что тебе только не сошьют. И вообще посмотри на себя. Посмотри на это большое пузико. Разве оно не прекрасно? Там растут наши дети, наше счастье. Твоя фигура сейчас идеальна, понимаешь? Если бы мы женились, и ты бы была одета, как сейчас, в платье с мишками, то я был бы самым счастливым мужчиной. И больше никогда я не хочу слышать, про то, что ты не красивая! Для меня ты самая красивая женщина! Твои голубые глазки, разве они не прекрасны, смотри, насколько красивый цвет. Представляешь, если у нашей дочи будут твои глаза, насколько она будет красива? У тебя аккуратный носик, скулы, а твои губы красивой, идеальной формы, они дарят мне восхитительные поцелуи, что в тебе не красивого, женщина? Для меня, ты всегда красивая, не забывай это. Даже когда я держал тебе волосы над унитазом, и ты была вся зеленая, я считал тебя красивой.

— Ох, я сейчас буду плакать, — призналась я.

— Ну, вот снова плакать, — усмехнулся Леша. — Ранимая моя девочка, пойдем плакать на кровать, а то здесь пол холодный, а ты босиком, где твои зайчата, я их давно не видел.

— Они под кроватью.

— Так, и ты не можешь их достать, а почему мне не сказала.

— Забыла.

— Забыла она. Пошли доставать твоих зайчат, потом пойдем, я накормлю тебя ужином и байки, завтра у нас насыщенный день, солнышко.

Алексей

Я продолжал гладить своего зайчонка по пояснице. Она уже давно сопит, но я не могу остановиться, зная, что даже во сне ей становится от этого легче. Наши дети совсем измучили мамочку, иногда становится страшно, когда она морщится от боли. Я все понимаю один, но там их два, и если раньше я всегда радовался, когда они пинали Ваську, позволяя почувствовать мне их, то сейчас я уговариваю их пожалеть мамочку и не пинать так сильно.

Я посмотрел на руку любимой, быстрее бы уже надеть на её пальчик кольцо и начать новый этап наших с ней отношений. Давно нужно было уже пожениться, но все оттягивалось из-за отсутствия друзей.

Я хочу подарить Василисе что-то особенное, и я почти все подготовил, уже завтра Василиса станет моей женой, и нас будут окружать самые близкие и родные люди. Жаль, что мои родители не увидят, как я счастлив с ней.

Они погибли в автокатастрофе, когда мне было 17 лет, а у Васьки была только бабушка, которая тоже умерла довольно рано. Может, это было самой первой нитью, которая нас связывала. Мы оба чувствовали себя одинокими, надеюсь, что наши дети никогда этого не почувствуют.

Рука начинает неметь, только после этого я перестаю её гладить и прижимаю к себе, свою ранимую женщину. Кто бы мог подумать, что в Ваське прячется столько женственности, ранимости. Я уверен, что в течении нашей долгой жизни, она будет меня удивлять еще много раз, и я жду этого с нетерпением. Зарываюсь носом в макушку Василисы, вдыхаю родной запах и засыпаю.

Василиса

Утро, как я не люблю утро, ненавижу. Я тянусь рукой к будильнику, чтобы его выключить, но внезапно понимаю, что это не будильник, что по квартире раздается звук дверного звонка.

— Котя, открой, — шепчу я, и пытаюсь укрыться одеялом с головой, но звонок не прекращается, да что же это такое.

Я открываю глаза и сердито поворачиваюсь в сторону Леши, но к моему удивлению его нет рядом со мной, и что это значит? Приходиться корячиться и вставать с кровати, для меня это теперь очень сложно сделать, я как большая огромная неваляшка.

А звонивший в дверь, никак не успокоится.

— Да иду я, иду! — кричу я.

Когда я открываю дверь, мня практически сносит Лев, он радостно кричит.

— Тетя Ася!

Я смотрю на Льва, на Нику и ничего не понимаю.

— Может, ты нас пропустишь, бегемотик, — нежно улыбается Ника.

— Конечно — конечно.

Когда мы уже сидим на кухне и распиваем чай с тортиком, который принесла Ника, я, наконец — то, прихожу в себя.

— Что вы делаете в России? Где Кир? Где Леша? Вы надолго?

— Так Васька, сбавь обороты, — смеется Ника.

— Так расскажи мне что-нибудь, я ничего не понимаю.

— Хорошо, я могу сказать тебе только то, что мы здесь со Львом, чтобы приготовить тебя к вечеру.

— Ага, и что будет вечером?

— Сюрприз. Поэтому одевайся и поехали по магазинам, в три Кир заберет Льва, и мы пойдем в салон красоты.

— Ого, я уже боюсь вечера, с такой-то подготовкой, — пробормотала я, послушно направляясь в спальню, чтобы переодеться.

* * *

— Почему мы уже два часа ездим по бутикам и примеряем свадебные платья? Мне вроде предложение не делали, а такое ощущение, что я сегодня замуж выхожу, — бурчу я.

Ножки, мои бедные ножки устали, да ещё и поясница болит, и вообще я спатеньки хочу, и больше ничего не хочу.

Хотя-я-я, можно ещё рыбку, запечённую в духовке, о-о-очень хочу рыбку. А-а-а, я схожу с ума, что я только не хочу, как все бы это объединить в одно.

— Зачем тебя все время спрашивать, если ты все время отказываешь, — хмыкнула Ника.

А я посмотрела на неё своими чистыми и невинными глазами, в которых стремительно наполнялась влага.

КАК ПРЕДЛОЖЕНИЯ НЕ БУДЕТ??? СОВСЕМ НЕ БУДЕТ? ААААААААААА!

— Вась, ты чего плачешь? — озадачено спросила Ника, когда я громко разрыдалась.

А я ещё громче заплакала, потому что сказать причину своего поведения не могла. Они все думают, что я зажралась, а я все ждала того самого, того единственного, на которое я смогу сказать «ДА». НЕ СПРАВЕДЛИВО!

— Вась, ну ты чего? Да будет вроде предложение, я же не могу тебе все рассказать, тогда сюрприза не будет, — успокаивала Ника.