Мой начальник – Демон

— Какая хорррошенькая… ведьмочка… и где же такие водятся? — поинтересовался ехидно «Папа», и поманил меня своим пальцем с длинным черным когтем. — Иди сюда… не укушу… пока не укушу.

Адарион ухватил меня за талию и тоже иронично ответил:

— Тебе и отсюда видно преотлично.

— Адарион, — возмутилась маман, спихивая с колен супруга разомлевшего было льва, чтобы тут же самой усесться. — Слушайся папу!

Маман шефа как то внезапно преобразилась, став блондинкой, холеной, стройной, с пышным бюстом, в шикарном черном вечернем платье, открывающем шею, плечи, ложбинку на груди. По внешнему виду ей больше двадцати лет и не дашь.

Адарион проигнорировал материнский призыв взглядом, и недовольную мимику отца, что бы как можно более спокойно заявить:

— Довольно уже комедию разыгрывать. Просили представить. Вот… моя избранная, Ирэна.

— Ой ли… Ирэна… судя по всему ведьма, а по ауре еще и темная? — не поверил папа, и нахмурился, и потом как рыкнет: — Имя истинное скажи!!

Я испуганно дернулась, а шеф недовольно поднял одну бровь и требовательно заявил:

— Я бы попросил не рычать на МОЮ ведьму!

Папочка глянул на нас высокомерно, приобретая удивительную схожесть с сыном, причем старшим. Затем вдруг ухмыльнулся, и махнул на нас рукой, мол, ладно — живите пока.

Я невольно поежилась, снова запыхтела, ибо не нравились мне эти многозначительные взгляды собственно на одну молчаливую ведьму, которая строила в голове план мести своему демонниду. Рот, значит, заткнул, да?! Ну я тебе!!!

— Извини, — развел руками шеф, совершенно не выказывая раскаяния на своем лице.

А мне много и не надо, так как, поняв, что меня уже не держат, рванула в сторону Азалии, дернула ее за руку и потащила за собой вон из зала, попутно пообещав всей гордой братии демоннов наколдовать (именно наколдовать) рогов и поувесистей. А вслед убегающим ведьмочкам взревело несколько мужских голосов.

— Твою едрепень!

— Я не понял… это что сейчас было?! Ведьму мою верни!

— Да кто защиту взломал?! Опять?!

И до того как Азалия, быстро сориентировавшись, подтолкнула меня в какую-то незаметную нишу, я еще успела услышать за закрывающейся дверью возмущенные крики, опять мужскими голосами, требующими немедленно развеять этот ужас на их головах. Следом раздались трепетно-возмущенные крики, исполненные женскими голосами: «Сами вы — рогатые уроды! Да у нас во сто раз краше… Я тебе рога-то пообломаю!»

Азалия рассмеялась — тоже видать расслышала, и потащила меня по узкому коридорчику, затем велела стоять тихо и не пыхтеть.

— Что случилось-то? — прошептала она, поправляя мою прическу.

— Ы-ы-ы-ы… — все же решила ей пожаловаться.

— Ого, голоса лишил? Вот тиран! — ласковый голос не вязался со смыслом слов, а ручки уже поправляли мое платье. — Ничего, сейчас-сейчас… ну-ка, попробуй, скажи что-нибудь?

— Хочу ведьму…

Это не я! Завизжали мы вместе, громко, звонко, и тут же обернулись на звук.

— Фу… бестолочь, напугал! — выдохнула Азалия, и захлопала в ладоши. — Получилось, ты так кричала!!

— Да уж… сама оглохла. Это кто? — пробубнила я недовольно, показывая рукой на маленького гнома в зеленом кафтане и колпаке. — Где-то я его уже видела.

— Так это же посыльный, — пожала плечами моя подельница ведьмовской наружности, и насупилась. — Чего тебе надобно, старче?

— А я еще даже очень ничего, — обиделся гномик, и сделал странные движения бедрами. — Ведьму хочу… очень-очень!

— Сдурел? Какую ведьму?! — зарычали мы вдвоем с Азалией, затем переглянулись и улыбнулись друг дружке. Вот здорово, когда ведьмы-подружки.

— Любую… мне велено передать: «хочу ведьму… приведи любую… главное молодую…»

— Что? — опешила уже я, и вспомнила. Точно — посыльный. — Это же ты мне посылку принес… а там шеф был вместо посылки!!

— Тс-с! — шикнул на меня гномик, и насупился. — Это был конфиденциальный заказ.

— А сейчас что? — нахохлилась Азалия, и склонилась ко мне ближе. — Слышь, подруга, а ты зачем меня искала-то?

— План есть повеселиться. Убери ты этого…

— Не надо. Я понял. Приду позже. Ловить момент нужно правильно, — назидательно-осуждающе произнес гном и испарился.

— Хм, не нравится мне этот посыльный. Кому это ведьму вдруг молодую стало нужно? — возмущенно прошипела Азалия, и снова схватила меня за руку, чтобы потащить обратно.

— Аза, а мы же только что оттуда сбежали? — удивилась я.

— Лучше вернуться. Ийерамиша серчает. И твой, кстати, тоже очень злится. Так что быстро — что делаем, когда, кого берем, и главное — тема шабаша?

— О, ты про шабаш сама догадалась? — восхитилась я неподдельным восторгом.

— Да. У меня, знаешь ли, тоже не было ни свадьбы, ни девичника, ни… а, даже стриптиза мужского не дали посмотреть, и вообще… Мы же с тобой можем целую неделю не только общаться, но и видеться в любой момент. Мне мой безро… о, то есть уже рогатый, личный портальчик выдал, настроил на мою иринаали.

— С чего вдруг? — я не поверила такой удачи.

— Ну… так… виноват же, вот и заглаживает. — Хмыкнула в ответ Азалия, и я поняла, что мастер Смерти тоже может испытывать угрызения совести из-за обращения невинной светлой ведьмочки в темную.

Вышли мы дружно, встречали нас все в том же составе, и даже слова не сказали сердитого, а то, что смотрят так, будто… Эм, платье мне свое уже заранее жалко, Адарион церемониться с ним вряд ли станет. Потому молчу, делаю вид, что все хорошо, все нормально, и подхожу к потемневшему ликом с алыми глазами демону, который шеф, поднимаюсь на цыпочки, целую его в подбородок и показываю на урчащий животик.

«Я такая голодная, несчастная ведьмочкаааа», — делаю жалобные глазки, и прикусываю нижнюю губу зубками, предварительно проведя язычком по губам.

И тут заметила, что у мужиков уже нет рогов. Не порядок! Мысленно хихикала, когда меня закидывали на высокие стулья, затем кого-то из слуг гоняли за подставочкой, затем за подушечками. И вот я сижу, как царица, на пьедестале, стол ломится от еды, и даже не еды… а что, неужели это можно назвать едой, ползущее, шевелящееся, склизкое и пахнущее? О, видимо есть любители, вона как уплетать начали! Меня сейчас стошнит!

— Фууу… как вы эту каку едите? — не выдержала, рассекретилась.

— Что? — возмутился сосед напротив, который в данный момент пытался съесть собственно «каку», затем удивленно посмотрел на извивающееся блюда на вилке, и отложил в сторону. — И правда, что-то пахнет не очень…