Мой неуловимый миллиардер

Я поднимаюсь с дивана, колеблясь. Я знаю, что не должна этого делать, но на секунду мне приходит в голову мысль попросить ее обняться. Я прикусываю губу и слегка качаю головой, отказываясь от этой идеи. Хотя я знаю, что мне было бы приятно провести время с этими двумя, не думаю, что это разумное решение. Больше всего мне сейчас нужно держать дистанцию с Фомой. Став няней его детей, я лишусь такой возможности. От него не убежишь.

– Мне нужно идти, Лена.

Лена поднимает взгляд, и на мгновение в ее взгляде мелькает разочарование. Она одинока, как и я в ее возрасте. Это разбивает мне сердце, но я не могу избавить ее от боли. Возможно, я сам являюсь причиной ее одиночества. Могла ли неверность отца стать причиной расставания ее родителей? Одна только мысль о том, что я причинила боль этому милому ребенку, убивает.

Я тяжело сглатываю и отворачиваюсь. Мне нужно убираться отсюда.

– Пока, Коля!
– прощаюсь я, и он снимает наушники, одарив меня милой улыбкой, и мое сердце начинает биться чаще.

Надеюсь, со следующей няней им повезет больше. Я буду лично проверять наших сотрудников, чтобы убедиться, что им достанутся лучшие из лучших. Это самое малое, что я могу сделать.

У меня тяжело на сердце, когда я беру сумку, и чувство вины только усиливается, когда мы с Фомой пересекаемся взглядами.

– Могу я поговорить с тобой, Валерия? Наедине.

Мне стоило бы отказать, но в его глазах нет ничего, кроме профессионализма, поэтому я киваю и иду за ним.

Глава 17

Сергей

Мы идем в кабинет, Лера молчит, и, по правде говоря, я тоже не знаю, что сказать. Все, что я знаю, - она понравилась моей дочери. Может, это не слишком очевидно, но я совершенно уверен в этом.

– Присаживайся, - говорю я Лере, жестом указывая на кресло напротив моего стола.
– Ты давно работаешь няней?

Она пристально смотрит на меня, явно пытаясь понять, по каким причинам я спрашиваю ее об этом - по личным или профессиональным.

– Почти семь лет. Компания, в которой я работаю, принадлежит моей сестре, и сначала я просто помогала на старте, но потом вошла во вкус.

Я киваю.

– Как тебе удается совмещать работу с учебой?

Лера садится ровнее, ее сомнения исчезают, сменяясь профессионализмом, которого я ожидаю от няни своих детей. Я смотрю ей в глаза, и воспоминания захлестывают меня. Я все еще помню, как целовал ее бедра, как она задыхалась, когда я прикоснулся губами к ее уху. Я не могу смотреть, не желая ее. Я не должен нанимать ее. Я не могу быть с ней еще и дома. Я едва справляюсь с ролью ее научника.

– В начале учебы, когда у меня было много занятий, я работала только в качестве подменной няни, которая выходила к клиентам, если основная няня не могла выйти на смену. Сейчас график учебы достаточно гибкий, и за первую половину дня я успеваю выполнить все необходимые дела, чтобы после обеда посвятить все свое время работе няней.

Она выглядит такой серьезной, сидя напротив меня. Я все еще хочу ее так же сильно, как и два года назад, но, как и тогда, я знаю, что не могу себе этого позволить.

Лера отводит взгляд, явно смущаясь моему пристальному вниманию, и от этого внутри приятно теплеет. Я вздыхаю и провожу рукой по волосам, изо всех сил пытаясь совладать со своими эмоциями.

– Ты последний человек, которого я хотел бы видеть рядом со своими детьми, учитывая нашу историю, но ты нравишься Лене, - говорю я в конце концов.
– С Колей все в порядке, а вот Лене в последнее время приходится нелегко. Думаю, ты можешь ей подойти.

Лера снова поворачивается ко мне, ее удивление очевидно.

– Оу, - выдыхает она шепотом.

– Я бы хотел нанять тебя, Валерия, но прежде чем я это сделаю, нам нужно поговорить. По-нормальному поговорить.

Лера скрещивает руки на груди и смотрит в окно, а я смотрю на нее. Длинные темные волосы красиво рассыпались по плечам, и мне хочется запустить в них пальцы, а потом притянуть ближе. Я стискиваю зубы и отворачиваюсь. Я никогда никого не хотел так сильно, как ее.

– Я не думаю, что мне стоит на вас работать. Нам и так приходится часто видеться из-за моей диссертации, - говорит она.

– От того, что мы будем видеться, никуда не деться, так какая разница?

Она удивленно смотрит на меня, но потом кивает.

– Наверное, вы правы.

– С твоего позволения, я хотел бы прояснить ситуацию между нами. Мы не можем так долго избегать этой темы.

Она напрягается, но кивает.

– Та ночь два года назад. Мы с бывшей женой уже подписали документы о разводе, но они еще не были оформлены. То, что должно было быть простой бюрократией, в итоге превратилось в затяжную битву.

Она выглядит удивленной, и ее плечи опускаются. Лера... Я не сомневаюсь, что миллион ужасных мыслей пронеслись у нее в голове, когда она увидела детей.

– Мы с Эмили... развод свалился мне на голову буквально из ниоткуда, для детей - это был шок. Они, да и я, думали, что мы счастливая семья. Сказать, что я был удивлен, когда Эмили попросила о разводе, - ничего не сказать.

Лера смотрит на свои руки, поэтому я не вижу выражения ее лица. Я не знаю, о чем она думает, но понимаю, что должен быть с ней честным.

– Вот почему я ушел после той ночи, Валерия. Я не стану лгать тебе и притворяться, что она ничего не значила для меня, потому что это не так. Все было волшебно. Ты заставила меня снова почувствовать себя собой и улыбнуться, после нескольких месяцев ада. Тот вечер навсегда останется в моей памяти, и несколько раз я жалел, что не дал тебе правильный номер, но в конце концов, думаю, я сделал правильный выбор. Я собирался вернуться в Англию, а дети уже достаточно натерпелись. Я собирался перевезти их с собой в Россию. Я не мог ввести в их жизнь новую женщину и уж точно не мог встречаться с тобой так, как ты того заслуживаешь. Я отдаю своим детям большую часть себя, Валерия. У меня нет времени на свидания, даже если бы я захотел. Вот почему я ушел. Дело не в тебе. Просто мы встретились не вовремя.

Она кивает, выражение ее лица настороженное.

– Я понимаю. Это был просто секс, тут нет ничего страшного. Но я не понимаю, почему ты просто не сказал мне об этом. Зачем тебе понадобилось из кожи вон лезть, давать мне неправильный номер? Почему бы просто не сказать правду?

Я отвожу взгляд, сердце щемит. Поверит ли она мне, если я скажу, что та ночь была, возможно, последней, когда я чувствовал себя на самом деле счастливым?

– Не знаю, - честно признаюсь я ей.
– Наверное, это потому, что я до последней секунды не знал, как поступить. Потому что я не принял решение, пока ты не попросила мой номер. Хотел бы я найти для тебя лучшее оправдание, Валерия, но у меня его нет.