Мой папа рок-звезда

— Что все? — все же заставляю себя едва слышно вымолвить вопрос.

Он снова усмехается и смотрит на меня глазами ребенка, полного азарта. Ему будто не терпится рассказать мне о многом, но он упорно молчит, втянув губы. Кивнув, медленно подходит ко мне и, положив на талию свои загребущие руки, притягивает к себе. Носом скользит по шее, отчего табун мурашек разбегается в разные стороны, а мозг плавненько та-а-ак превращается в кисель.

— Потеряю тебя навсегда, — тихо шепчет в висок.

Сердце отбивает барабанную дробь, пальцы на руках начинают подрагивать, когда я кладу их на шею парня. Антон это чувствует, кладет сверху свою руку и сжимает мои дрожащие пальцы, успокаивая. Набираю в легкие больше воздуха, пытаюсь угомонить шебутное сердце, но оно напрочь отказывается слушаться взволнованную до предела хозяйку.

А как тут не волноваться, когда такое говорят?

— М-да? — вскидываю взгляд на парня, заглядываю в насыщенно синие глаза и пропадаю. Неожиданно во мне просыпается смелость и все преграды, что стояли передо мной ранее, расплываются в синем мареве глаз.

— Знаешь, чего я сейчас хочу больше всего на свете? — теплое дыхание касается губ.

— Чего? — путаясь пальцами в длинных волосах парня, кончиком языка скольжу по губам и замираю, когда синие омуты, напоминающие бездну, опускаются на мои губы. — Чего же? — шепчу, предвкушая сладкий поцелуй.

— Тебя.

18. Алевтина

— Ты до сих пор с этой? — презрительный взгляд карих глаз впивается в меня так, словно я клеща энцефалитного подцепила, гуляя по лесу, и отодрать его без последствий совершенно невозможно.

Неприятный осадок в любом случае останется.

С утра пораньше Антону в голову пришла замечательная идея. Сходить в кино и поесть мороженого в моем любимом кафе, что может быть лучше? Само кафе расположено на втором этаже торгового центра и представляет собой помещение с панорамными окнами, со множеством столиков, мягкими креслами, полукруглыми диванчиками разных расцветок и с просто огромным ассортиментом мороженого в больших вазочках. Одно из популярных мест города. Настолько, что ждать очереди на свободный столик — пустая трата времени.

Мы выбрали комедию и остались довольны, поели вкусного мороженого с шоколадным сиропом и вот… стоим напротив женщины в стильном брючном костюме и слушаем оскорбления в мой адрес.

Антон заметил ее сразу и даже попытался незаметно сбежать, но удача явно оказалась не на нашей стороне.

Она заметила нас раньше. Широко улыбнулась и направилась в нашу сторону. Нам ничего не оставалось делать, кроме как дождаться ее и узнать, что ей от нас надо. Еще на расстоянии я почувствовала, что ничего хорошего из этой «случайной» встречи не выйдет.

И оказалась права.

— Да, с ней, — Антон крепче сжимает мою руку и интуитивно заводит себе за спину. — Поговорим об этом потом, а сейчас нам пора. — Делает шаг в сторону, но останавливается, когда слышит недовольный вскрик в спину.

— Что значит пора? Ты так и не ответил, что нашел в этой оборванке, — женщина уверенно делает шаг вперед, тычет в меня пальцем с красивым и явно дорогим маникюром, но не смотрит в мою сторону. Все ее внимание обращено к Антону. — Она тебе не пара! — шипит, сверкая в меня ненавидящим взглядом.

— Мне, наверное, лучше уйти, — пытаюсь вырваться из крепкого захвата парня и скрыться от чужих осуждающих глаз.

Еще никогда я не попадала в ситуацию, где сотни глаз смотрят на меня с недовольством, а другая сотня с жалостью. Пожалуй, так стыдно мне в первые в жизни. И хуже всего, что я просто не знаю, что делать со всем этим и в какую сторону бежать. Стыдливо опускаю взгляд на грязную плитку торгового центра и безрезультатно пытаюсь высвободить свою руку. Как только у меня это получается, Антон перехватывает ее и сильнее сжимает, отрезая дорогу к отступлению.

— Не вздумай, — мельком обращается ко мне и возвращается к странной женщине. — Мам, тебе не кажется, что это не твое дело, с кем мне встречаться? — Антон зол настолько, что я замираю на месте и больше не пытаюсь вырваться. От слова «мам» медленно поднимаю взгляд, внимательно рассматриваю женщину, стоящую перед нами, и понимаю, почему Антон не любит о ней говорить. Красивая и ухоженная, в дорогих брендовых вещах и ужасная эгоистка. Ну какая из нее мать? Никакая. — Аля моя девушка и поверь, тебе лучше смириться с моим выбором. Узнаю, что вставляешь палки в колеса, помяни мое слово — будет плохо!

— Это мы еще посмотрим! — женщина встряхивает густую копну волос шоколадного цвета и, резко развернувшись на высоких каблуках, уходит в сторону выхода.

О чем она? Что значит посмотрим? Неужели я настолько плохая партия для ее сына, что она сделает все, чтобы мы расстались? Не хочу в это верить. Это просто не может быть правдой! Встряхиваю голову, пальцами касаюсь висков и массирую. Я немедленно должна успокоиться, пока не наговорила лишнего или, хуже того, не сделала чего плохого.

— Антон, она права, — выдыхаю и жмурюсь до белых пятен перед глазами. — У нас ничего не получится.

— О чем ты, Аля? — Антон большим пальцем касается подбородка, приподнимает и с тревогой заглядывает в мои глаза. Слезы скопились в уголках век и вот-вот покатятся по раскрасневшимся от стыда щекам, явив на свет всю мою боль.

— Твоя мама права, я тебе не пара, — шепчу, ища в глубине его глаз здравомыслие. Он-то должен понимать, что такая простушка, как я, не для него. Что на дворе двадцать первый век, и сказок давно не существует.

— Так, понятно, — устало выдохнув, Антон растирает переносицу и прикрывает глаза. — Кажется, пора тебе открыть тайну моей семьи. Только имей в виду, если что-то из сказанного просочится в прессу, мой отец нас обоих сотрет в порошок.

Он шутит, а мне вот совершенно не смешно. Киваю и жду ответа, почему ему безразличны угрозы матери. Ведь она права.

Во всем права.

Я согласна с каждым гневно словом, брошенным в мой адрес, только вот подтвердить их делом не могу. Я слишком слабая, чтобы уйти от Антона добровольно. А так, конечно, она права. Кто я такая, чтобы стоять на пути у ее талантливого, преуспевающего в музыкальной карьере сына? Конечно, она давно успела подыскать ему достойную невесту, о чем не забыла упомянуть, смотря прямо на меня, при этом не забывая самодовольно улыбаться.