Мой рыцарь, мой герой

– Впрочем, мне все равно. Когда дело закончится, мы получим деньги, каких я и представить себе не мог. Мы станем богачами, почти как Беннет. Девки будут пачками сыпаться к нам в постель.

Пэр рассмеялся.

– Да, ради этого стоит немного потрудиться, - весело заметил он. Ладно, тебе пора выбираться отсюда.

Его собеседник отпустил такую грубость, что Мэгги просто ушам не поверила, а потом расхохотался.

– Хорошо, ухожу.

Девушке казалось, что она в глубоком шоке, и к ее ужасу уже ничего невозможно было прибавить.

Обыденность и бесстрастность голоса Пэра, говорившего о ее убийстве, довели страх до невыносимой отметки.

От звука приближающихся шагов сердце чуть не выскочило из груди. О Боже, они поднимаются по ступенькам? Открывшаяся входная дверь успокоила девушку. Нет, они выходят на крыльцо. Почему же эти люди не пошли через гараж: тогда она могла бы ускользнуть сквозь парадную дверь.

Затаив дыхание, Мэгги немного подалась вперед и посмотрела вниз. Пэр стоял, на пороге.

Уходи, страстно молилась девушка. Боже, пожалуйста, уведи его.

Пэр что-то сказал на прощание своему сообщнику и повернул обратно в дом, закрыв за собой дверь. Мэгги тут же метнулась назад, но он, не взглянув наверх, направлялся к телевизору и, включив его, расположился в кресле спиной к лестнице.

Девушка бесшумно прокралась обратно в спальню. Сознание терзалось невыносимой болью открывшейся правды. Смутные подозрения вспыхнули слишком жарким огнем. Ей надо немедленно выбираться отсюда, но единственный путь к спасению лежал через окно.

Маргарет не дыша прошла через комнату и осторожно ощупала выступ за окном. На улице было темно, и она не видела ничего, кроме слабого света, падавшего на траву из окон нижнего этажа. Мэгги отчаянно подергала оконную раму, но не смогла сдвинуть ее с места, а в узкую форточку ей не пролезть. Она опять в заточении, как всегда.

Тем не менее надо как-то выбираться из опрятной маленькой тюрьмы. Что ей следует предпринять?

В книжках заключенные выбирались из темниц с удивительной изобретательностью, но ее мозг сейчас был абсолютно невосприимчив к чему бы то ни было. Она попала в полную эмоциональную зависимость от Пэра. Она рассказывала ему о себе такие вещи, которых раньше никому не доверяла, спала в его руках с доверием ребенка.

Подозрения зародились уже давно, но Мэгги глупейшим образом позволила Пэру развеять их. А теперь он собирался ее убить. Если только удастся улизнуть, она никогда больше не даст эмоциям управлять своим поведением.

Но сейчас надо взять себя в руки и попытаться воспользоваться случаем, который оказался на ее стороне: приступ тошноты предотвратил действие снотворного, она не успела погрузиться в глубокое забытье. Наверное, таблетка была в апельсиновом соке, подумала Маргарет, вновь ощутив на языке вкус сладкой жидкости.

Девушка неподвижно стояла у окна, вдыхая мягкий ночной воздух, взывая к своему разуму о помощи.

Думай!
– приказала она себе. Ради Бога, думай!

Но в ее сознании вновь и вновь всплывали воспоминания о том, как Пэр бережно ухаживал за ней, кормил ее и спал рядом. Губы и теперь ощущали вкус его поцелуя, отзвуки чувственного влечения к этому мужчине, кажется, до сих пор волновали кровь.

Ну что ж, значит, он провел ее: Мэгги не первая женщина, возбужденная убийцей. Люди способны ради денег на самые гнусные поступки.

Сжав губы, Маргарет начала осматривать комнату в поисках орудия защиты. Она бегло обследовала гардероб, время от времени оглядываясь через плечо, на случай если вдруг Пэр бесшумно поднимется наверх.

В гардеробе ничего подходящего не оказалось. Двигаясь как можно тише, девушка заглянула под кровать. Тоже ничего.

Маргарет на цыпочках поспешила в ванную. Теперь глаза привыкли к темноте, и она могла хорошо видеть, но и там единственной вещью, отдаленно напоминающей оружие, являлась зубная щетка, но против Пэра она вряд ли поможет.

Мэгги стояла, зажав рот рукой, сдерживая первобытный крик ужаса и боли.

Ничего больше, даже щетки для волос или тяжелой книги.

Пэр, должно быть, специально поместил ее тогда в кладовку проверить может ли она защитить себя. Поняв, что может, он позаботился избавиться от всего тяжелого, режущего и колющего.

Что ж, зубная щетка лучше, чем ничего. Если исхитриться воткнуть ее Пэру в глаз...

От такой перспективы Маргарет стало дурно, но она в конце концов решила использовать эту идею как единственно возможную для спасения.

Мэгги осторожно прокралась на лестницу. Пэр продолжал смотреть телевизор. Вернувшись в комнату, девушка еще раз поискала, чем можно ударить побольнее, но опять ничего не нашла. Пальцы по-прежнему крепко сжимали зубную щетку.

Подкравшись к окну, Мэгги попыталась разобраться в механизме, не позволявшем распахнуть створку, и тут же увидела, как свет внизу погас. Ее время истекало.

Пока Мэгги возилась с окном, в голову неожиданно пришла другая идея, которую она тут же принялась обдумывать. Если бы удалось соблазнить Пэра заняться любовью... И мужчины и женщины становились в такие минуты абсолютно беззащитными. В школе на уроках по самообороне она разучила несколько способов "отключения" мужчины на достаточно долгий промежуток времени. Если план удастся, у нее появится шанс скрыться.

Пэр появился на пороге - темное пятно на темном фоне. Он возник из ночи, словно демонический любовник. Маргарет даже через комнату воспринимала его напряжение, едва уловимое изменение в дыхании. До сих пор до конца не укладывалось в сознании, что он действительно мог причинить ей зло, но теперь она всеми своими чувствами, первобытным инстинктом ощутила, насколько реальную и почти неотвратимую опасность он представлял.

– В чем дело?
– хрипло спросил Пэр, приближаясь к ней.

Снотворное. Он ожидал найти ее спящей.

– Меня что-то разбудило, - пожаловалась Маргарет, как бы со сна растягивая слова.
– Я выпила стакан воды, так захотелось пить.

Девушка почти не видела его, но почувствовала, как он расслабился.

– Прости. Мне следовало приглушить телевизор, - мягко извинился Пэр и встал рядом.
– Давай обратно в постель.

Мгновение девушка колебалась, потом сонно сказала:

– Меня ноги не держат.

Сильные мужские руки бережно подхватили ее. Как можно быть одновременно жестоким и нежным?

– А почему ты схватила щетку?
– с веселым удивлением спросил он. Или только пытался изобразить веселье?

– Во рту ужасный привкус, - выпалила Мэгги первое попавшееся объяснение.

Потом она пробормотала его имя как можно более томно и расслабленно. Почувствовав, как поднимается при дыхании его грудь, девушка повернула голову и, движимая инстинктами, таившимися до сих пор где-то в глубине ее существа, поцеловала мужчину в ямку у горла, там, где тяжело бился пульс.

– Маргарет?