Моя дорогая служанка

– Ладно, в следующий раз посоветую Андрюше именно так и сделать.

– Ну, в общем, с тобой все ясно… Что ж, жалко, что ты не поедешь, очень жалко, придется нам с Аллой одним загорать… Слушай! Чуть не забыла… Ко мне в салон вчера знаешь кто приходил? Никогда не отгадаешь! Юлька Дудукина. Помнишь такую?

– Ну, как я могу забыть Дудукину! Сто лет ее не видела… И что у нее новенького?

– Представляешь, она замуж вышла этой зимой! Я ее стригу, а она мне рассказывает про свою семейную жизнь. Муж у нее – менеджер в какой-то фирме, пылесосы продает, представляешь?! Американские, дорогущие! Но зато всю пыль засасывают, даже от соседей, через щели в полу. Мощные, как ядерный реактор! Ими даже массаж себе делать можно – такой многофункциональный. Правда, цена им на самом деле – тысяч двадцать, не больше, а они их за сто тридцать гонят, представляешь?! И ведь находятся же лохи, покупают это чудо техники!.. Но зато он всех диванных клопов вместе с их отходами жизнедеятельности из диванов высасывает… Ну, вот… Живут они у нее, в квартире…

– Кто, клопы?

– Какие клопы?! Я про Юльку и ее мужа. Так вот. Живут они в квартире, подаренной Юльке ее бабушкой… Я Дудукину спрашиваю: «И какие у тебя планы на жизнь?» Она говорит: «У меня планы – наполеоновские! Я собираюсь делать ремонт… Хочу наклеить обои оливкового цвета… А еще я хочу поставить кондиционер… Купить новую прихожую». А я ей: «Что же, говорю, у тебя за семейная жизнь такая?! Ты все время говоришь: я, я, я… А как же твой муж? Ты должна говорить: мы. Мы собираемся делать ремонт… Мы хотим наклеить обои… Мы хотим поставить кондиционер… Даже странно как-то слышать это от замужней-то женщины!» А она мне говорит: «Мой Гена такой занятой человек, он редко когда дома бывает, все на работе, на работе, все свои америкосовские пылесосы продает, поэтому я…»

– Подожди, Свет! – перебила я подругу. – Как, ты сказала, она рассказывает про свою семейную жизнь? «Я собираюсь делать ремонт… Я хочу наклеить обои оливкового цвета…»?

– Ну да! И еще она хочет поставить кондиционер и купить новую прихожую… Эта Дудукина…

– Светка! Ты у меня гений! – закричала я, подпрыгнув на своей кровати, с которой еще не успела встать.

– Я?! Ну, вообще-то, я всегда это подозревала… Подожди, а при чем здесь я? Это Дудукина хочет купить прихожую…

– И Дудукина у нас тоже – гений! И муж у нее просто молодец со всеми его пылесосами и клопами! Вы все молодцы!.. Знаешь что, Светка, поезжай на дачу и отдохни там как следует и за себя, и за меня, ты это заслужила! Все, давай!..

Я бросила трубку на аппарат и побежала в ванную. Я быстро приняла контрастный душ, почистила зубы и рванула на кухню готовить себе кофе. Потому что озарившая меня догадка требовала осмысления, а продуктивно думать я могла не иначе как под мой любимый напиток, забравшись с ногами на диван.

Итак, я, кажется, поняла наконец, какого звена недостает в нашей цепочке людей и событий. Практически с самого начала я чувствовала, что во всей этой истории есть какая-то несостыковка, что что-то чему-то не соответствует. И вот только сейчас я все поняла, и все сразу встало на свое место. Спасибо Светке, которая, болтая о всяких пустяках, совершенно нечаянно подсказала мне ответ на мучивший меня столько времени вопрос.

Я отхлебнула кофе… Серафима Аркадьевна… Эта женщина понравилась мне с самого начала. Только она говорила со мной откровенно, спокойно, выдержанно. Я бы сказала: с достоинством. В отличие от ее родственников, которые либо откровенно игнорировали меня, либо пытались лгать мне. Правда, это было только вначале, позже, когда я помогла оправдать папочку, а затем и сыночка, они изменили свое отношение ко мне.

Итак, Серафима Аркадьевна… Умная женщина, тактичная, выдержанная… Она не рыдала, как ее дочь, а объективно оценивала события.

И все-таки что-то странное было в ее словах… Но что?.. Я долго думала об этом, но никак не могла уловить. И вот теперь неожиданно догадка озарила меня. Рассказывая о себе, она всегда говорила так: «Мне пора уезжать жить на дачу… Я там насажала всего… Так что Маргарите, наверное, придется нанять домработницу, а я отправлюсь на дачу. Мне никак нельзя ее запускать…» Да-да, она всегда говорила: я, мне, и никогда: мы, нам. Странно, почему? А где же ее муж – настоящий полковник? О нем не говорилось в прошедшем времени, да и никто из родственников не сказал мне, что он умер. Тогда где же он? Почему бабушка живет на даче одна, а не с мужем? Странно? Более чем! Конечно, я не уверена, что этот полковник имеет отношение к нашей истории, может, и не имеет, но у меня такое правило: если что-то кажется странным, я начинаю это раскапывать. Как правило, это никогда не оказывалось напрасным трудом: когда странные вещи получали объяснение, это проливало свет на происходящие события и помогало в раскрытии преступления.

Итак, Татьяна Александровна, нам предстоит срочно выяснить, что там с этим таинственным полковником, почему все о нем умалчивают, где он находится и вообще что собой представляет.

Я едва дождалась половины девятого. Не знаю почему, но мне казалось, что звонить людям раньше этого времени неприлично. Я долго слушала гудки, но трубку так никто и не взял, и я решила перезвонить позже. Может, Серафима Аркадьевна ушла на рынок за молоком?

Чтобы не терять времени даром, я решила покачаться. Взяла гантели и начала делать с ними упражнения. Ровно в девять я позвонила снова, и снова никто не подошел к аппарату. А может, Серафима Аркадьевна уехала на дачу? Жалко, что я не догадалась взять номер ее мобильника. Ну, что ж, в таком случае буду звонить на домашний каждые полчаса, кто-нибудь, когда-нибудь да появится в их доме!

Я просто перезанималась с гантелями и скакалкой, вся вспотела и решила принять душ.

Из ванной комнаты вышла ровно в одиннадцать и снова набрала домашний номер семьи Удовиченко. И снова в трубке была тишина. Да, похоже, бабушка уехала на дачу. Хотя мне кажется странным, что в такой момент, когда ее дочь сидит в изоляторе временного содержания, она думает о ягодках-цветочках. Но может, это отвлекает ее от дурных мыслей и помогает хоть немного развеяться?

Я почувствовала, что сильно голодна, и решила приготовить себе настоящий обед – суп с фрикадельками. Фарш в моем морозильнике имелся: я купила его еще в тот день, когда Мельников приходил ко мне в гости. Я достала фарш и картошку из холодильника и поставила воду в кастрюле на огонь.

Я стояла возле плиты с половником и помешивала им мой почти готовый суп, когда неожиданно услышала звонок телефона. И кто же это по мне соскучился?

В трубке раздался голос Мельникова:

– Привет, Тань!.. В общем, так, мать… Я тут подумал-подумал и решил, что ты права…

– Ну, правильно, я всегда права!.. А в чем, Андрюша?

– В том, что твоя тетя Удовиченко может быть отпущена под подписку. Я повторяю: под подписку. Обвинения с нее никто пока не снимает…

Я просто своим ушам не поверила:

– Что, правда, Андрюша? Ты ее отпускаешь? У тебя что, сегодня хорошее настроение? Когда отпускаешь-то?

– Ну! Затараторила, обрадовалась!.. Через час, я думаю, она выйдет. Пока тут бумаги оформим, пока то да се…

– Тогда спасибо, что позвонил! Я ее встречу. Она мне очень нужна!

– Именно так я и подумал… А насчет твоей идеи про новых работодателей…

– Да-да? – навострила я ушки.

– Действительно, выплыла тут одна парочка пожилых людей, у которых Карина убиралась. Не сказать, что особо состоятельные, но жена – инвалид, а муж работал на двух работах, вот и нанял девушку помогать жене по хозяйству, так как та сама не все могла делать.

– И что, сильно пожилые?

– Не очень. Жене немногим за пятьдесят, мужу пятьдесят шесть. Наши ребята их проверили. Только она, как оказалось, у них давно не работала, больше двух месяцев.

– Почему?

– Ты будешь смеяться, Тань, но причина до банального проста: они ее уволили. Выгнали с треском, да таким, что слышал весь подъезд… Вернее, выгоняла одна хозяйка…

– Думаю, не надо обладать даром провидения, чтобы понять, что наша Карина и там залезла в постель к хозяину.