Моя мастерская волшебностей

— Договорились! — Маленькая цена за посрамление мерзавца.

Дмитрий увидел нас издалека. На его лице мелькнуло замешательство. Глаза пытливо скользнули по сплетённым пальцами наших рук и переползли на Тана. Брови поднимались выше и выше, как разводные мосты в Питере. Взгляд снова скользнул на меня, по новому изучая все детали моей, заигравшей теперь для него новыми красками, внешности.

Вредный Тан, пользуясь ситуацией, наклонился и шепнул мне на ухо, прикоснувшись к нему (блин!) губами:

— Вы раньше встречались?

Я притворилась, что он сказал мне нечто крайне приятное и захихикала. Если добавить сюда ещё и невольно покрасневшие от чрезмерной близости щёки… В общем, Дима всё понял правильно.

— Привет, Инна! — Гаркнул он на всю улицу.

— Привет, — небрежно кинула я и отвернулась, сделав вид, что нас прервали посередине разговора.

— Как дела? — Дмитрий был сама приветливость. — Что нового?

— Ты нас познакомишь? — В мягком голосе Тана мне почему-то померещилась угроза.

Видимо, не только мне, потому что парень напротив поёжился и поспешно отвёл глаза от лица моего спасителя.

— Конечно, — кивнула я. — Это Дима. Знакомый.

— Мы близко дружили, — какого-то чёрта добавил этот идиот.

— Раньше, — поправила я.

— Хорошо, — обаятельно улыбнулся мне Тан. — А то бы пришлось его убить.

И после этого заявления он подтянул меня в себе и крепко обхватил за талию, обозначив собственную территорию. На мужском языке это, очевидно, значило «смотри, придурок, она теперь моя».

— Ну ладно, пока! — Сказала я Диме, поняв, что столь тесный контакт заставляет меня задыхаться от целой бури незнакомых ощущений.

— Созвонимся! — Крикнул он нам вслед.

Как только мы отошли подальше, я с облегчением отстранилась. Лицо и всё тело горело, словно на улице стояла жара.

— Спасибо, — пробормотала я. — Только, наверное, не стоило делать это так реалистично.

— Извини, — совершенно без раскаяния отозвался Тан.

К счастью, стоило покинуть знакомые территории, как стало значительно легче. Окружающие особы женского пола хоть и начинали смешно рисоваться, а также вести себя преувеличенно громко при виде моего спутника, однако в общение не вступали. И на том спасибо.

Спустя некоторое время я, наконец, расслабилась и начала наслаждаться прогулкой.

— Ну и кто такой этот Дима? — Спросил Тан, увлечённо посматривая по сторонам.

— Да так, парень один, — размыто ответила я.

— Правда? Никогда бы не подумал, — ядовито отозвался он. Мне страшно захотелось больно ущипнуть его за бок.

— Ну… мы какое-то время гуляли вместе. Я думала, что встречаемся, а оказалось — нет. Он бабник.

— Кто? — Заинтересовался Тан.

— Ухлёстывает за каждой симпатичной девушкой, — пояснила я. — А мне не нравится чувствовать себя одной из многих.

— Ещё бы, — серьёзно согласился он.

Как следует находившись по улицам, мы пошли обратно. Точнее, Тан, увидев мою усталость, сжалился и предложил вернуться. Хотя ему самому явно было мало.

— Потом ещё погуляем, — вздохнув, пообещала я. — А сейчас нам бы за покупками зайти…

Так как товарец мне требовался разноплановый, целью стал большой торговый центр поблизости от дома. Помимо кучи магазинов, там был ещё кинотеатр и даже небольшой парк развлечений. Я, что греха таить, хотела впечатлить своего спутника, поэтому и выбрала именно это место.

Первым делом мы посетили супермаркет на первом этаже. Тан с огромным интересом следил за процессом покупки еды. У них в Хейзельхальме, конечно, не было никакого самообслуживания, да и такой выбор им только снился. Я с удовольствием отвечала на вопросы по поводу назначения тех или иных продуктов, игнорируя компанию ржущих, как лошади, девчушек, которые таскались за нами и делали вид, будто заняты своим делом.

Например, моего гостя очень удивил отдел разных сладостей, где возлежали десятки видов печенья, пряников, шоколада, казинаков и прочего. Я взяла пару разных упаковок ему на пробу, жалея, что ограничена в средствах. Кроме того, прихватила конфет в красивых фантиках для клиентов. Хотела же поставить в лавке вазочку в рекламных целях…

— Так, вроде всё купили, — наконец, сказала я. — Можно бы конечно еще чего-нибудь, но денег не хватит. Надо оставить на пряжу …

— Тебе нужны деньги? — Зацепился за фразу Тан.

— В моём мире они добываются не так легко, как в твоём, — с сожалением признала я. — Именно поэтому я хочу начать закупать там какие-то основные продукты. Хоть какая-то экономия будет.

— Понял, — сосредоточенно кивнул мой спутник. — Надо подумать…

Признаться, тогда я пропустила его слова мимо ушей. А зря…

Затем мы пошли на второй этаж (девчушки не отставали, продолжая делать вид, что им туда и надо). Пробежавшись по магазинчикам, я, наконец, обнаружила пряжу. Выбрав пару мотков, купила.

— Так удобно, оказывается, когда в одном большом здании сосредоточены все товары… — начал, было, Тан, но закончить не успел.

— Извините, — пискляво спросила его одна из девочек, лет восемнадцати. — А вы не подскажете, где тут кинотеатр?

— Чуть дальше в ту сторону, — сухо вклинилась я, получив в ответ ненавидящий взгляд.

— Может, вы посоветуете, на какой фильм лучше сходить? — Попытала счастья она ещё раз, выделив слово «вы» и при этом неотрывно глядя на губы Тана.

— Мы с моей девушкой предпочитаем более взрослые развлечения, — равнодушно отмахнулся он, словно разговаривал с первоклашкой. — Попробуйте спросить у кого-нибудь из сверстников.

Та вспыхнула, весьма болезненно восприняв намёк на юный возраст. У неё даже искривились губы, словно вот-вот заплачет. Кажется, мой спутник снова нашёл самое слабое место. Её подруги даже не стали пытать счастья. Видимо, она была самая смелая среди них.

Наконец, с покупками было покончено, и мы отправились домой. Тан бесцеремонно забрал у меня все сумки и нёс их с завидной лёгкостью. Через двор, к счастью, прошли беспрепятственно. То ли после хлёстких слов Тана никто не решался подходить, то ли уже разнёсся слух, что мой друг весьма не любит навязчивых девиц. Ладно, посмотрим, что дальше будет. Уже заходя в подъезд, я заметила Лёшу, который, спрятавшись за дальним деревом, следил за нами. Как только он поймал мой взгляд, сразу же скрылся. Нда. И смешно, и грустно.