Моя прекрасная бабочка

— Для этого обряда нужны подружка и дружок. По преданию кто участвует в этом обычае, тот вперёд всех друзей жениться и выходит замуж.

Я улыбнулась, увидев, как побледнел Юра. Моя подруга только улыбнулась и сразу дала согласие, толи такая смелая, то ли не верит в эту примету.

— Серж, ты должен меня спасти! Не хочу я жениться! — подлетел к нам друг.

— Если бабуля что-то затеяла, её не остановить. Смирись Юрик, — засмеялся Сергей.

Деятельная бабушка уже ставила посреди зала два стула спинками друг к другу. Потом она позвала меня и Машу. Мы сели на стулья и Ольга Романовна произнесла.

— Свадьба закончена. Больше ты Настя не Воронова, а Беркут. Больше ты не невеста. Теперь ты мужняя жена, — она сняла с меня фату и повязала простую цветную косынку, — А ты Маша новая невеста. Скоро будем и на твоей свадьбе плясать, — на подругу одели фату.

Почему-то этот простой ритуал заставил трепетать сердце. Только теперь я в полной мере осознала, что стала женой. Нас заставили встать и снова усадили за праздничный стол. Сейчас во главе сидели Маша и Юра, как жених и невеста, а мы с Серёжей был подружкой и дружком.

— Выпьем за новых жениха и невесту! — провозгласил Олег Никифорович, — Только горького кричать нельзя.

Всё дружно заголосили.

— Счастья молодым!

Эпилог.

Четыре года спустя.

Настя

– Андрюша, я опаздываю в институт. Надеваем быстро брючки и рубашку, — поторапливаю сына.

Маленький Беркут сидит на кровати надув щёчки, а взгляд недовольный такой. Я подошла к его деревянному ложу в виде машинки и присела перед ним на корточки.

— Чем ты недоволен, сынок.

— Мне не нравятся эти блюки! Я не буду их носить! — заявляет он.

— Во-первых, брюки. Скажи р-р как тигр.

— Не буду! Папа говолит, мужчина главный. Что хочу то и делаю!

— Так, мужчина, отставить пререкания! Маму надо слушаться, она старше, — в комнату вошёл Сергей, на ходу завязывая галстук.

— А я всё лавно главный! — малыш встал и топнул ножкой.

— Вот чему ты учишь ребенка! Он теперь меня совершенно не слушает, — возмущаюсь.

Сергей подходит к сыну и берет его на руки.

— Давай так. Ты будешь слушаться маму, а брюки мы наденем другие. Хорошо?

— Холошо, — Андрей кивает головой.

Вздыхаю и достаю другую одежду из комода. Мой маленький сын уже сейчас настоящий привереда. Если что-то не нравиться носить не будет. А ещё он копирует поведение отца и пытается мной командовать. Стараюсь не поддаваться, конечно, но иногда это плохо получается. А порой встревает папа, и начинает потакать капризам любимого сынка, вот как сейчас. С ними иногда так тяжело, но я люблю своих мальчиков больше всего на свете. По утрам Сережа отвозит нас в садик, а потом оставляет меня у ворот института. Я будущий педиатр, учусь на втором курсе. Даже Машка была удивлена, когда я выбрала такую сложную и ответственную профессию. Кстати о ней, Машуля давно замужем. Как только её парень пришёл из армии, сразу сделал подруге предложение. Только с детьми они не спешат, Маша хочет сначала доучиться. А вот Юрка так и ходит холостым и всё время заявляет, что он не семейный человек. Меняет девиц, как перчатки и много работает, в этом весь Юрка.

Машина остановилась у садика. Серёжа вышел из автомобиля и на этот раз пошёл отводить сына сам. Я посмотрела на них, идущих за руки, и засмеялась. Этот сорванец даже папину походку копировать пробует. Как же я вас люблю, мальчики мои.

Сергей

Отвёз сына в садик, а Настю в институт. Её учеба занимает много времени, но меня это даже радует. Я её люблю и если бы она сказала, что будет домохозяйкой, то слова бы не сказал, но это же Настя. Она заявила, что на шее у меня сидеть не будет никогда. За эти четыре года, что мы живём вместе, я понял окончательно, что не зря принял решение жениться на ней. Она вывела меня из темноты клубов и баров на свет. Юрка тоже теперь там редко бывает, кстати, надо к нему заглянуть.

Захожу в святая святых Попова. Угловой раздвижной диван, стенка, массивный стол. В кабинете друга можно смело жить. Знаю, что он иногда здесь ночует.

— Привет, дружище!

— Привет! — Встаёт из-за стола, протягивая руку.

С удовольствием пожимаю его ладонь. Наша дружба с годами только окрепла.

— Присаживайся, — кивает головой в сторону кресла.

— Лучше прилягу, — падаю на диван, — Как у нас дела?

— Всё пучком. Ты же знаешь, у нас по-другому не может быть.

— А как на личном фронте?

— Всё также, весело и сладко, — улыбается он.

Да, узнаю друга, ему как всегда большего и не надо. Вдруг в кабинет входит растерянный помощник бессменный и незаменимый Денис. За четыре года они с Юрой сдружились и перешли на «ты».

— Юр, тебе тут какая-то дамочка коробку принесла. Сказала, чтоб передал тебе и убежала. Вот, сам разбирайся. Тяжёленькая.

Денис поставил коробку на стол, а та вдруг запищала. Парень отскочил от неё как ужаленный. Я мигом поднялся и, подскочив, открыл верх «подарочка». На меня смотрели голубые глазки ребенка в розовом комбинезоне. Сверху лежала записка: «Она твоя».

— Нифига себе финт!

— Что за хрень! — потрясённо воскликнул друг, взирая на дитя круглыми глазами.

— Не хрень, а девочка, — я развернул лежащее там же свидетельство о рождении, — Таск, Попова Анна Юрьевна. Мать — Жорина Ника Игоревна. Отец — Попов Юрий Петрович.

— Ника?! — потрясённо.

— Ты её знаешь?

— Да, месяцев десять назад встречались неделю. Серж, да успокой ты ее, наконец!