Моя шаманка Эви

Ее муж, Михаил Иванович, думает так же. Эта пара не пользуется интернетом и не смотрит телевизор, у них нет банковских карт, и страниц на госуслугах. Поскольку они живут в лесу. И только иногда выезжают в город по какой-то необходимости.

Иваныч повторяет, что лес его кормит. Он никогда не берет больше, чем ему нужно для жизни. И всегда частью даров делится. В лесу тоже есть свой дух, как и у всего, что нас окружает.

Эви разговаривает даже с утварью, которая нам служит. Чайник, который кипит очень громко, ворчит от старости, настаивает Эви.

Старая шаманка отлично считывает все знаки, которые встречает на своем пути. И понимает собак, птиц и кошек, а так же всех зверей, живущих в лесу.

Сейчас она перестала принимать людей для обрядов, а раньше к ней стояла очередь. И это утомительно – служить людям. Потому что приходят с проблемами, а не для того, чтобы поделиться радостью.

– Счастье любит тишину? – Спрашиваю у Эви я, пока та возится на кухне, собирая в котелок овощи и мясо, чтобы поставить его в печь.

– Это ты сама придумала? – Удивляется она.

– Есть такая поговорка. – Объясняю ей я. – Счастливые люди не должны хвастаться своей радостью.

– Почему тогда о своем горе всем рассказывают? – Недоумевает Эви.

– Чтобы уменьшить свою боль. – Предполагаю я. – Найти сочувствие и поддержку.

– Ты думаешь, что люди, которые тебя окружают, и правда помогут? Сделают что-то для тебя хорошее? – Спрашивает шаманка.

– Есть же волонтеры и благотворительные организации, которые делают добро? – Привожу пример я.

– Эти люди делают добро для себя, а не для кого-то. Чтобы думать о себе как о хорошем человеке. – Заявляет Эви.

– Ты хочешь сказать, что все наши добрые дела – это дань эгоизму. Чтобы выглядеть в своих глазах лучше, чем ты есть на самом деле? – Уточняю я.

– Не бывает хороших и плохих людей. Я же тебе такое уже говорила. – Спорит со мной Эви. – Никто не имеет права сказать о другом, что он плохой или хороший. Мы ведь не знаем всю его историю. Иногда и сам человек не может знать, как повлияли его поступки на природу и людей.

– Ты говоришь про карму? – Задаю ей вопрос я, который сто раз уже задавала.

– Это Судьба или история, которую человек создает. – Начинает шаманка. – Есть законы природы, которые нарушать нельзя, но люди их нарушают. А потом делают попытку загладить свою вину, создавая, как ты говоришь, благотворительные фонды. Ты любишь примеры: женщина бросает своего ребенка, а потом усыновляет чужого или начинает помогать детскому дому. Ее преследует вина. И она пытается искупить свою ошибку.

– Ты хочешь сказать, что если мы вдруг начинаем что-то делать хорошее, значит чувствуем свою вину. Хотим компенсировать какой-то свой поступок. У всего есть своя выгода? – Анализирую я.

– Агата. Я не могу больше с тобой вести беседу. – Говорит Эви. – Мне нужно поехать домой. Сейчас привезут женщину ко мне, чтобы я сделала обряд. Это очень сложный случай. На разговоры ушли все мои силы. И потому я должна поспать перед тем, как встретиться с ней.

– Хорошо. – Соглашаюсь я. – А котелок, который стоит в печи?

– Он сам тебе напомнит о том, когда его нужно будет вытащить оттуда и съесть. – Улыбается Эви. – Ты напишешь о том, что мы с тобой обсуждали?

– Но откуда ты знаешь, что я пишу? – Удивляюсь я.

– Это не сложно. – Признается Эви. – И ты это сможешь. Потом я тебя этому научу.

Она выходит на улицу, чтобы сесть за руль джипа и уехать в свою деревню, чтобы восстановиться перед приемом клиентки. Меня удивляет в этой маленькой и коренастой женщине в ярком пальто с национальным орнаментом, как в ней может сочетаться мудрость вековых знаний и умение отлично управлять огромной машиной.

– Это мой олень. – Смеется она, когда залезает в машину. – Хочешь посмотреть, как будет проходить обряд?

От неожиданности, я забываю, хочу ли я прикоснуться к тайне. И, пока я размышляю об этом, Эви, газуя, уезжает, ловко управляя тяжелой техникой.

4. Почему я не люблю цирк

Дом у Михаила Ивановича огромный и стоит почти на самой окраине деревни. В лесу. Никакого забора нет. Только небольшая ограда в виде загона для оленей, которых целое стадо. Они кажутся мне какими-то сказочными, когда смотрят на меня своими большими умными глазами.

– Нам предлагали использовать их в качестве игрушек на Новый год, чтобы развлекать детей и их родителей. Но олени отказались. – Сообщает мне Эви, которая подходит к одному из животных и начинает гладить его и нежно похлопывать по спине.

– Я тоже против того, чтобы над животными так издевались. – Соглашаюсь я и тоже подхожу к оленям, чтобы покормить их.

Самого красивого и взрослого зовут Анши, кажется, переводится как цветок или что-то в этом роде. Для него у меня в мешке из хлопковой ткани приготовлены яблоки, которые он очень любит.

Создается ощущение, что он и правда все понимает, о чем мы разговариваем с его хозяйкой.

– Им не нравится шум на праздниках и пьяные люди, которые ведут себя грубо и не воспитанно. – Продолжает Эви, обнимая своего любимца. – Он – красавец, правда?

– Да. – Отвечаю я. – В городе на праздники работают все каникулы лошади и олени, которые будут катать в санях оголтелых туристов. Мне жаль всех животных, которых используют ради своих утех. И именно поэтому я не хожу в цирк. И зоопарки тоже не спонсирую. Медведи в клетках – то еще зрелище!

– В клетку вообще никого нельзя запирать! – Отзывается Эви. – Это не хорошо. И вредит карме. Значит кто-то из родственников точно будет сидеть в тюрьме.

– Послушай. Эви. – Восклицаю я. – А ведь в этом что-то есть. Муж моей тетки всю жизнь держал собак в клетках и издевался над ними. И вот один из их сыновей умер страшной смертью в тюрьме. Мой бедный кузен. Такое горе.

– Это не горе. А расплата. За все нужно платить. – Строго говорит Эви, сжимая губы. – Когда животное страдает, а вы веселитесь, это плохо. Духи, которые их охраняют, вас накажут. Обычно забирают самое дорогое. Детей. Самые страшные люди – это дрессировщики. И те, кто использует животных для развлечений.