Моя вопреки
Шрифт:
Из груди вырывается стон отчаяния.
Что на меня вообще нашло?
Да, я психанула, да он тоже был резок и не прав, особенно когда дурой обозвал, да это всё нервы… Но прощения мне нет. Это непозволительная глупость.
Как я могла вообще настолько сорваться? Как могла такое себе позволить? Откуда это вообще во мне? Я же никогда ни на кого руку не поднимала… а тут будто какой-то бес в меня вселился, подначивая и распаляя гнев.
Как теперь выпутаться из той каши, которую сама заварила?
Надо извиниться. Да. Надо это сделать немедленно.
Резко остановившись,
– Императрица? — вскидывает вопросительно брови мой хранитель, даже не пытаясь уступить мне дорогу.
– Мне нужно вернуться и поговорить с ри-одо Сэтору. Уладить наши разногласия, - поясняю со вздохом.
– Это будет проблематично. Его ш-ш-шаттл только что покинул дворцовый периметр, - уведомляет меня Чотжар.
– Он улетел? — шепчу растерянно. О таком исходе я как-то не подумала. А ведь всё закономерно, если разобраться.
Прав он. Дура я.
Надо связаться с ним и извиниться. Нельзя так.
– Ла-а-адно. Ни-одо Аракеш, я буду готова вас выслушать, как только переоденусь с дороги, - бросаю всё ещё потерянный взгляд на Чёрного на-агара. — Подождите меня в панорамном кабинете, пожалуйста. Вас проводят.
Я киваю одному из стражников.
– Как пожелаете, моя императрица, - учтиво кланяется мой глава разведки. — Я подожду столько, сколько вам понадобится.
Кажется, мне сейчас намекают, что нужно не только переодеться, но и в себя прийти.
– Благодарю, - дёргаю уголком губ в невесёлой усмешке.
И, не дожидаясь больше того, кто что скажет, продолжаю свой путь.
Как только оказываюсь в императорских покоях, прошу Чотжара оставить меня одну и поспешно набираю на торобраслете код вызова Сэтору. Ещё не знаю, что скажу, но уверена, что оставлять ситуацию в таком виде точно нельзя.
Но спустя пару минут понимаю, что меня, кажется, решили игнорить. Сэтору не принимает вызов.
Скрипнув зубами, выдыхаю и присаживаюсь на краешек дайрата. Ладно.
Записываю ему сообщение, в котором прошу связаться со мной для очень важного и срочного разговора.
А спустя минуту получаю короткий сухой ответ: «Я занят. У вас есть и другие советники». И к этому приложена запись проведённых им переговоров с дагрийцами, словно он умывает руки.
Что-то мне нехорошо становится. И в груди начинает давить. Он так сильно оскорбился?
И что мне теперь делать? Как быть в этой ситуации? Как загладить свою оплошность?
Внутри теперь бушует настоящий шквал из эмоций. Чувство вины и стыда за своё поведение. Злость и почти детская обида на жреца за то, что он так себя повёл и теперь ещё смеет на меня обижаться. Страх. Неуверенность в себе, своих силах, своей правоте. Желание всё исправить, снова вина, стыд, обида, что накричал, вместо того, чтобы поддержать, раздражение уже на себя, за то, что, оказывается, ждала от него этой поддержки… и так по бесконечному кругу. Всё это, да ещё после пережитого в храме и ночью, настолько вышибает меня из равновесия, что я сама не замечаю,
что уже чёрт знает сколько сижу и плачу, выплескивая переполнившее меня напряжение, сжимая дрожащие руки и раскачиваясь из стороны в сторону.Но в конце концов слёзы иссякают, оставляя в душе чувство горького одиночества и опустошения.
Так. Ладно. Пусть. Все живы. Всё наладится. Я сделаю для этого всё возможное.
Не думаю, что Сэтору бросит должность моего доверенного советника. Он задействован слишком во многих проектах, важных для империи, поэтому наверняка завтра явится в столичный дворец. Там с ним и поговорю.
А сейчас оставлю в покое. Пусть остынет. Мне это тоже не помешает.
Шмыгнув носом, поднимаюсь и набираю на браслете вызов служанок. Меня ждут, а я тут расклеилась совсем. Надо хоть следы рыданий с лица убрать, а то Чёрный меня вообще уважать перестанет.
Лайсы появляются буквально мгновенно. Жина и Неоко сразу же направляются ко мне, чтобы помочь раздеться, ещё две юные ушастые девушки, Кэзори и Момо, тут же устремляются в купальни, чтобы подготовить там всё для быстрого наведения красоты.
И уже спустя полчаса я, посвежевшая и почти успокоившаяся, выхожу из покоев, направляясь в панорамный кабинет. Только тёмное платье выказывает моё настоящее настроение.
«Поч-ш-шему плакала?» - мазнув по мне острым взглядом, интересуется Чотжар, скользя теперь рядом.
«А что, это всё ещё заметно?» - смотрю на него расстроенно.
«Нет. Но ты плохого обо мне мнения, как о хранителе, ес-с-сли думаеш-ш-шь, что я не знаю, когда ты плачеш-ш-шь», - поджимает губы на-агар.
«Извини. Сегодня я, кажется, только и могу, что оскорблять всех, - вздыхаю тяжело. — Ри-одо Сэтору не ответил на мой вызов, а в ответ на сообщение написал, что занят, а у меня другие советники имеются».
«Ты ос-с-скорбила его», - получаю очевидный ответ.
«Я знаю. И искренне раскаиваюсь. Хотела извиниться».
«Будь на твоём мес-с-сте кто-то другой, жрец сжёг бы его заживо. И был бы в с-с-своём праве», - даже не думает облегчать мне муки совести Чотжар.
На душе становится совсем тяжко.
«Мне теперь готовиться к его мести?» - спрашиваю, почти ничего вокруг не видя.
«Он поклялс-с-ся, что не причинит тебе вреда. И клятву не прес-с-ступит. Но прос-с-стит ли? Не з-с-снаю».
Это, наверное, должно меня немного успокоить, но не успокаивает совершенно. Почему-то оскорблённые чувства Сэтору волнуют меня не меньше, чем возможная месть с его стороны. Возможно, даже больше.
Я не хочу, чтобы он на меня злился. Такой виноватой себя чувствую.
Снова и снова прокручивая в голове наш разговор, понимаю, что большая часть его упрёков была продиктована беспокойством о моей безопасности. Как всегда. А я, ослеплённая неистовым желанием вернуть мужей, увидела лишь то, что он меня в этом желании не поддерживает. Но он и не должен. Помогает, и за это ему уже большое спасибо.
Чёрт, как теперь всё исправить? Как помириться с Сэтору?
«Дай ему время ос-с-стыть, - отвечает на мои мысли Чотжар. — Иначе он даже не с-с-станет с-с-с тобой разговаривать».