Мудрость ангельская о Божественном провидении

166. Но если человек поучаем посредством просветления, то это потому, что быть поучаему и быть просветляему говорится о разумении; ибо разумение, которое есть внутренним зрением человека, может быть только просветлено светом духовным, так же, как глаз или внешнее зрение человека просветлено светом духовным, так же, как глаз или внешнее зрение человека просветлено светом природным; то и другое так же поучаемо одинаково, но внутреннее зрение, принадлежащее разумению, предметами духовными, а внешнее зрение, принадлежащее глазу, предметами природными. Есть свет духовный, и есть свет природный, тот и другой - схожие по внешней | видимости, но различные относительно внутреннего; ибо свет природный идет от Солнца мира природного и вследствие того мертв в себе самом; но свет духовный идет от Солнца мира духовного и вследствие того жив в себе самом; этот свет, а не природный просветляет человеческое разумение: отсвет природный и рациональный происходит не от того света, но от этого и называется отсветом природным и рациональным, потому что он духовно природный; ибо есть три степени света в мире духовном: свет небесный, свет духовный и свет духовно природный; свет небесный есть светом рдяного пламени; этот свет для тех, кто в третьем Небе; свет духовный есть светом лучезарной белизны; этот свет для тех, кто в срединном Небе; а свет духовно природный таков, как дневной свет в нашем мире; этот свет для тех, кто в последнем Небе, и также для тех, кто в Мире духов, который между Небом и Адом; но в этом мире свет такой у добрых, как летний свет, а у злых - как зимний свет на земле. Однако следует знать, что всякий свет духовного Мира ничего не имеет общего со светом Мира природного, они различаются, как живое и мертвое. Поэтому очевидно, что не природный свет, такой, как перед нашими глазами, просветляет разумение, но духовный свет. Что Свет духовный в своем происхождении есть Божественная Мудрость и Божественная Истина, было показано в книге О Небе и об Аде (126-140).

167. Так как было говорено о свете Неба, то будет нечто сказано о свете ада: свет в аду тоже в трех степенях: в самом низшем аду он как свет пылающих углей; свет в срединном аде как свет пламени очага, а свет в самом высшем аду как свет от свечей, для некоторых же как лунный ночной свет. Эти освещения отнюдь не природны, но они духовны, ибо всякий свет природный мертв и гасит разумение; те же, кто в аду, обладают способностью понимать, называемою рациональностью, как было показано выше, рациональность же исходит от света духовного и нисколько не от природного; но свет духовный, который у них от рациональности, обращается в адский свет, как свет дневной в ночной мрак. Тем не менее все в духовном Мире, как те, кои в Небесах, так и те, кои в адах, видят в своем свете так же ясно, как человек днем в своем: и это потому, что зрение глаза всем образовано для восприятия света, в котором есть оно; таким образом, зрение глаза ангелов Неба для восприятия света, в котором обретается оно, и зрение глаза адского духов для восприятия своего света; это по сравнению, как с совами и летучими мышами, которые ночью видят предметы так же ясно, как другие птицы видят их днем, ибо глаз их устроен для восприятия их света. Но разница этих освещений явственно различается теми, кто из одного света смотрит в другой; так, когда ангел Неба смотрит в ад, он видит в нем лишь глубокий мрак, и когда дух ада смотрит в Небо, он там видит лишь темноту; оттого, что небесная Мудрость - равно как темнота для тех, кто в аду и, взаимно, адское безумие - как темнота для тех, кто в Небе. Из этого можно видеть, что каково для человека разумение, таков для него и свет, и каждый приходит по смерти в свой свет, ибо в другом свету он не видит; в Мире духовном, где духовны все даже относительно тела, глаза всех встроены видеть по своему свету; любовь жизни каждого творит свое разумение и, следовательно, также свет; в самом деле, любовь как огонь жизни, откуда происходит свет жизни,

168. Так как немногие знают что-либо о просветлении, в коем разумение человека, поучаемого Господом, то об этом будет сказано несколько слов. Есть просветление Господом внутреннее и просветление внешнее, и есть также просветление от человека внутреннее и просветление внешнее; просветление Господом внутреннее - это когда человек, лишь только что-либо услышит, как сознает, истинно ли сказанное или не истинно; просветлением внешним есть затем мысль его; просветление внутреннее от человека исходит единственно от подтверждения, а просветление внешнее от человека исходит единственно от науки. Но будет сказано нечто о каждом из этих просветлений. Человек рациональный, по внутреннему просветлению Господом, сразу сознает, верно ли услышанное им или нет; например, что любовь есть жизнью веры, и что вера живет любовью; человек по внутреннему просветлению также сознает, что все, что человек любит, он и желает того, и все, чего он желает, он и творит; что таким образом любит, - это творит; затем также что, все, чему человек верит по любви, он желает также и творить, и, таким образом, верить - это тоже творить; как еще то, что нечестивый не может искать любви к Богу, ни, следовательно, веры в Бога. Человек рациональный, по внутреннему просветлению, сознает также, как услышит, те истины, что Бог един, что Он Вездесущ, что все добро от Него исходит; затем, что все относится к добру и к истине; что всякое добро исходит от Самого Добра и всякая истина исходит от Самой Истины. Эти Истины, и подобные другие, человек внутренне сознает в себе, когда их слышит; он сознает их, потому что имеет рациональность, и она в свете Неба, который просветляет. Просветление внешнее есть просветлением мысли по внутреннему просветлению, и мысль в просветлении этом настолько, насколько она остается в сознании от внутреннего просветления и имеет, в то же время, познания добра и истины, ибо из этих познаний она извлекает доводы, которыми подтверждает. Мысль по этому внешнему просветлению видит дело с той и с другой стороны; с одной стороны она видит доводы подтверждающие, с другой она видит видимости разубеждающие, она отвергает одни и собирает другие. Но просветление внутреннее от человека совершенно различно; им человек видит дело с одной стороны и не видит с другой, и подтвердив, видит его в свете, подобном тому, о котором говорено выше, но это зимний свет. Будь это для примера: судья, который из-за взяток и наживы судит неправедно, видит в своем приговоре лишь справедливость, потому как законами и доводами подтвердил его; оные видят несправедливость, но не желая видеть, помрачают себя и заслепляют, и таким образом не видят; то же самое с судьей, который произносит решение в силу приятельства, из-за домогательства благосклонности или ради связей родства. Такие люди поступают одинаково относительно всего, что знают от человека авторитетного, или от человека известного, или что извлекли из собственного ума; это рациональные слепцы, ибо зрение их исходит от лжи, которую они подтверждают, но ложь закрывает зрение, а истина его открывает. Такие люди не видят никакой истины по свету истины и ничего справедливого по любви к справедливости, но они видят по свету подтверждения, который есть химерический свет; в Мире духовном они являются как лица без головы, или как лица, подобные человеческим, позади которых были бы деревянные головы; и называются они рациональными животными, потому что у них рациональность в возможности. Внешнее просветление от человека у тех, которые мыслят и говорят по одному лишь знанию, запечатленному в памяти; такие мало способны что-либо сами собою подтверждать.

169. В этом различие просветления и, следовательно, сознания и мысли; есть действительное просветление духовным светом, но самое просветление этим светом не обнаруживается ни перед кем в Мире природном, потому что свет природный ничего не имеет общего с духовным светом; тем не менее это просветление мне является иногда в духовном Мире; оно было видимо у бывших в просветлении Господом, как некоторое сияние вокруг головы с блеском цвета человеческого лица. Но у бывших в просветлении сами собою это сияние показывалось не вокруг головы, а вокруг рта и ниже подбородка.

170. Кроме этих просветлений есть еще другое просветление, которым открывается человеку в какой он вере, в каком состоянии ума и в какой мудрости; откровение это таково, что он сам в себе сознает оное; он бывает послан в общество, где реальная вера, истинный ум и истинная мудрость, и там открывается его внутренняя рациональность, по которой он видит свою веру, свой ум и свою мудрость такими, как они суть, и в такой мере, что он признает их; я видел некоторых возвращающихся оттуда и слышал их признания, что в них нисколько нет веры, хотя в миру они думали, что вера у них большая; то же относительно их ума и их мудрости; это те, которые были в вере отдельной и без всякого милосердия и которые были умны по себе (in propria intelligentia).

171. IV. Человек поучаем Господом посредством Слова, доктрины и проповедей по Слову, и таким образом непосредственно самим Господом. Было сказано и показано, что человек веден и поучаем одним Господом, и что это от Неба, а не посредством Неба или какого-либо ангела Неба; и потому, что он веден одним Господом, явствует, что это непосредственно, а не посредственно, но как происходит это, будет сказано теперь.

172. В Учении Нового Иерусалима о Священном Писании было показано, что Господь есть Слово, и что все учение Церкви должно почерпаться из Слова; и так, по тому, что Господь есть Слово, явствует, что человек, поучаемый по Слову, поучаем самим Господом. Но так как это схватывается с трудом, то будет пояснено в таком порядке; 1. Господь есть Слово, потому что Слово исходит от Него и возвещает о Нем. 2. И потому, что оно есть Божественная Истина Божественного Добра. 3. Таким образом, быть поучаему по Слову - это быть поучаему Господом. 4. И это же посредственно проповедями, что не отнимает непосредственности. Во-первых, Господь есть Слово, потому что Слово исходит от Него и возвещает о Нем. Что Слово исходит от Господа, в Церкви никто не отрицает этого, но что Слово возвещает о Господе одном, этого, правда, не отрицают, а между тем не знают; оное же было показано в Учении Нового Иерусалима о Господе (1-7 и 37-44), и в Учении Нового Иерусалима о Священном Писании (62-69, 80-90, 98-100). Итак, потому что Слово исходит от одного Господа и возвещает об одном Господе, явствует, что человек, поучаемый по слову, поучаем Господом; ибо Слово есть Божественность: кто же может сообщать Божественность и вводить ее в сердце, как не Сама Божественность, от которой исходит Слово и о которой оно возвещает: поэтому, когда Господь говорит о сочетании своем с последователями, Он говорит: "чтоб они оставались в Нем, и слово Его в них" (Иоанн, XV, 7); "что слова Его суть дух и жизнь" (Иоанн, VI, 63) и "что Он сотворит обитель у тех, кто соблюдает Его слова" (Иоанн, XIV, 20-24), посему мыслить по Господу - это по слову и как бы Словом. Что все в Слове имеет сообщение с Небом, было показано в Учении Нового Иерусалима о Священном Писании с начала до конца, и так как Господь есть Небом, то понимается, что все в Слове имеет сообщение с Самим Господом: Ангелы Неба [тоже] имеют сообщение [со Словом], то правда, но также по Господу. Во-вторых. Господь есть Слово, потому что оно есть Божественная Истина Божественного Добра. Что Господь есть Слово, Он учит этому в Иоанне в таких словах: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Бог был Слово. И Слово Плотию стало и жило между нами" (Иоанн, I, 1, 14). Так как это место было понято до сих пор в том смысле, что Бог поучал людей Словом, то оно согласно с этим и было объяснено, в предположении, что это выражение возвышенное, обнимающее то, что Господь не есть само Слово; это происходит от того, что не знали, что под Словом разумеется Божественная Истина Божественного Добра, или, что то же самое, Божественная Мудрость Божественной Любви; что эта Истина и эта Мудрость - Сам Господь, было показано в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, первая часть, и что он - Слово, было показано в Учении Нового Иерусалима о Священном Писании (1-86). Здесь будет также сказано в немногих словах, как Господь есть Божественною Истиною Божественного Добра. Всякий человек есть человеком не по лицу и по телу, но по добру своей любви и по истинам своей мудрости, и потому что человек есть человеком по этому добру и по этим истинам, всякий человек есть также свое добро и своя истина или своя любовь и своя мудрость; без этого он не человек; но Господь есть Само Добро и Сама Истина, или, что то же самое, Сама Любовь и Сама Мудрость, и они суть Слово, которое в начале было у Бога, и которое было Бог, и которое стало плотью. В-третьих. Таким образом, быть поучаему по Слову это быть поучаему Самим Господом, потому что это быть поучаему по Самому Добру и по Самой Истине, или по Самой Любви и по Самой Мудрости, которая суть Слово, как было сказано; но каждый поучаем, согласно с разумением своей любви, что выше, то не остается. Все, поучаемые Господом в Слове, поучаемы не многим истинам в этом миру, но множеству, когда становятся ангелами; ибо внутреннее Слово, которое есть Божественные Духовные и Божественные Небесные, насаждаются вместе, но открываются в человеке лишь по смерти его, в Небе, где он в мудрости ангельской, которая неизреченна относительно человеческой мудрости, таким образом относительно мудрости предыдущей. Что Божественные Духовные и Божественные Небесные, составляющие ангельскую мудрость, суть во всех и в каждой из вещей Слова, видно в Учении Нового Иерусалима о Священном Писании (5-26). В-четвертых. Это соделывается посредством проповедей, что не отнимает непосредственности. Слово может быть преподаваемо лишь посредственно, родителями, учителями, проповедниками, книгами и, главное, чтением его; тем не менее оно преподаваемо не ими, но посредством них; это тоже согласно с тем, что известно проповедникам, которые говорят, что они проповедуют не от себя, но по духу Божьему, и что всякая истина и всякое добро исходят от Бога; они могут, правда, говорить это и дать проникнуть этому в разумение многих, но не в сердце кого бы то ни было; а чего нет в сердце, то пропадает в разумении; под сердцем разумеется любовь человека. По всем этим соображениям можно видеть, что человек веден и поучаем одним Господом и непосредственно Господом, когда поучаем по Слову. Это тайна из тайн Ангельской Мудрости.

173. Что через Слово есть также свет для тех, которые вне Церкви и не имеют Слова, было показано в Учении Нового Иерусалима о Священном Писании (104-113) и так как через Слово есть свет для человека, и по этому свету для него разумение, и это разумение для злых, как и для добрых, то явствует, что от света в его источнике есть свет в производствах, которые суть сознания и мысли о чем-либо; Господь говорит, "что без Него ничего нельзя сделать" (Иоанн, XV, 5); "что человек ничего не может взять, если не дано ему от Неба" (Иоанн, III, 27) и "Отец, Который в Небесах, повелевает солнцу восходить над злыми и над добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Матф. V, 45). Под солнцем разумеется здесь, как и везде в Слове, в духовном смысле, Божественное Добро Божественной Любви, а под дождем Божественная Истина Божественной Мудрости, то и другое дано злым и добрым, праведным и неправедным, ибо если бы не было дано, то не было бы ни сознания, ни мысли ни для какого человека. Что есть единая только жизнь, по которой жизнь для всех, - было показано выше; сознания же и мысль принадлежат жизни; сознание и мысль исходят от того же источника, откуда истекает жизнь. Что всякий свет, образующий разумение, идет от Солнца духовного Мира, которое есть Господь, было уже доказано обильно.

174. V. Человек веден и поучаем Господом во внешних, во всей видимости, как бы сам собой. Это совершается в его внешнем, а не во внутреннем. Никто не знает, как Господь ведет и поучает человека во внутренних, так же, как никто не знает, как действует душа, дабы глаз видел, дабы ухо слышало, дабы язык и уста говорили, дабы сердце толкало кровь, дабы легкое дышало, дабы желудок варил, дабы печень и поджелудочная железа располагали, дабы почки выделяли, и бесчисленное множество других вещей; эти вещи не поддаются сознанию, ни ощущению человека; то же самое с совершаемым Господом в субстанциях и внутренних формах духа, что бесконечно численнее; операции Господни в этих субстанциях и формах не заметны для человека, но самые явления, которые многочисленны, заметны, и также причины этих явлений; эти явления суть во внешних, в которых человек вместе с Господом, и так как внешние составляют с внутренними одно, ибо они в одной серии и совокупны, то поэтому расположение не может быть совершаемо во внутренних Господом иначе, как согласно с расположением, совершаемым во внешних посредством человека. Каждый знает, что человек мыслит, желает, говорит и действует, по всей видимости, как бы сам собою, и каждый может видеть, что без этой видимости для человека не было бы никакой воли и никакого разумения, таким образом никакого чувства и никакой мысли, следовательно, никакого восприятия добра и истины, исходящих от Господа; из всего этого явствует, что без этой видимости не было бы никакого познания Бога, никакого милосердия, никакой веры, и, следовательно, никакого преобразования, никакого возрождения и таким образом никакого спасения; посему очевидно, что эта видимость была дана человеку Господом по причине всех этих действий, и главным образом, дабы у него были восприятие и взаимность, которыми Господь мог бы сочетаться с человеком, а человек сочетаться с Господом, и по этому сочетанию человек бы жил вечно. Эта видимость и разумеется здесь.

5. Закон Божественного Провидения, дабы человек не сознавал и не ощущал действия Божественного Провидения, но дабы он знал его и признавал.

175. Человек природный, не верящий в Божественное Провидение, мыслит в самом себе: "Что такое Божественное Провидение, если злые возвышены к почестям и приобретают богатства более, чем добрые, и если такого рода вещи случаются чаще с теми, которые не верят в Божественное Провидение, чем с теми, которые верят; что даже неверные и нечестивые могут делать оскорбления, причинять убытки и злополучия, а иногда наносить смерть верным и благочестивым, и это хитростью и злобой?" И, следовательно, думает он: "Разве я не вижу, по самому опыту, как бы в свете дня, что коварные злоумышления, лишь бы только человек мог искусно ловкостью сделать, чтобы они казались честными и справедливыми, берут верх над верностью и справедливостью? Что все другое, как не необходимость, последствие и случайность, в которых не проявляется вовсе Божественного Провидения? Необходимость не принадлежит ли природе? Последствия не суть ли причины, истекающие из природного или гражданского порядка? А случайности не происходят ли от неизвестных причин или вовсе не имеют причины". Так мыслит в себе человек природный, который ничего не относит к Богу, а все относит к природе; ибо ничего не относящий к Богу не относит ничего и к Божественному Провидению, так как Бог и Божественное Провидение - одно. Но человек духовный говорит и думает иначе в себе самом; хотя он мыслию не сознает и зрением глаза не ощущает Божественного Провидения в ходе его, тем не менее он его знает и признает. Теперь, так как видимость и вышеупомянутые иллюзии затемняют разумение, и разумение не может получить никакого зрения, если только иллюзии, причинившие слепоту и ложь, произведшие помрачение не рассеятся, и так как это может быть соделано только истинами, которые имеют могущество рассеивать ложь, то, следовательно, необходимо, чтобы они открылись; но для отчетливости будет оное в таком порядке: I. Если бы человек сознавал и ощущал действие Божественного Провидения, он бы не поступал в свободе по рассудку, и ничто бы ему не казалось идущим от него. Подобно же тому, если бы человек обладал предведением событий. II. Если бы человек видел явственно Божественное Провидение, он бы вошел в порядок и устройство его хода и их испортил бы или истребил. III. Если бы человек видел явственно Божественное Провидение, он отрицал бы Бога или бы себя сделал Богом. IV. Человеку дано видеть Божественное Провидение сзади, а не с лицевой стороны, затем также в духовном состоянии, а не в природном.

176. I. Если бы человек сознавал и ощущал действие Божественного Провидения, он бы не поступал в свободе по рассудку, и ничего ему бы не казалось как бы идущим от него. Подобное тому, если бы человек обладал предведением событий. Что закон Божественного Провидения в том, дабы человек действовал в свободе, по рассудку, затем также дабы все, что человек желает, мыслит, говорит и делает, ему казалось идущим как бы от него, и что без этой видимости не было бы ни для какого человека своего, или своего у человека, и таким образом никакой для него соби, и, следовательно, никакой вменяемости, вне которой безразлично, делал ли бы он зло или добро, имел ли бы он веру в Бога, или внушения ада, что, одним словом, без нее он бы не был человеком, - выше было показано для очевидности разумения в особых главах. Здесь теперь будет показано, что человек не имел бы никакой свободы действовать по рассудку и для него бы не было никакой видимости действия как бы самим собою, если бы он сознавал и ощущал действие Божественного Провидения, потому что если бы он сознавал и ощущал, то он бы и веден был оным; ибо Господь ведет всех людей своим Божественным Провидением, и человек руководит собою лишь по видимости, как было сказано выше; если же бы он был веден с живым того сознанием и живым ощущением, то он не сознавал бы жизни, и принужден бы был издавать звуки и действовать, как автомат; сознавая по жизни, он был бы веден как человек в оковах на руках и ногах, или как подъяремные животные перед повозкой. Кто не видит, что тогда человек не имел бы никакой свободы? А не имея свободы, он бы не имел никакого рассудка, ибо каждый мыслит по свободе и в свободе, и то, что он не мыслит по свободе и в свободе, ему кажется идущим не от него, а от другого; даже если ты рассмотришь дело внутреннее, то сознаешь, что не было бы для человека мысли, еще того менее рассудка и что таким образом он бы не был человеком.

177. Действие Божественного Провидения Господа непрерывно в том, что он отклоняет человека от зол; если бы кто сознавал и ощущал это непрерывное действие и тем не менее не был бы веден, как в цепях, разве бы он не сопротивлялся постоянно? И тогда он боролся бы с Богом или бы вмешался в Божественное Провидение; во втором случае он бы себя сделал Богом; в первом случае он бы отрешился от уз и отрицал бы Бога; оное становится очевидным в том, что были бы две силы, постоянно действующие одна против другой: со стороны человека сила зла, со стороны же Господа сила добра; а когда две противоположные силы действуют одна против другой, тогда или побеждает одна, или погибают обе; но здесь если бы победила одна, то погибли бы обе; ибо зло, принадлежащее человеку, не воспринимает ни на минуту добра, исходящего от Господа; а добро, исходящее от Господа, не отстраняет зла от человека в одну минуту; если бы то и другое совершалось мгновенно, то жизни не осталось бы в человеке. Это и множество других опасных консеквенций последовало бы, если бы человек явственно сознавал или ощущал действие Божественного Провидения; но примерами оно будет доказано впоследствии яснее.