Мутные воды Китежа

— Плохо дело, — бесстрастно сообщила Ева. — Наша Веста служит Кощею Бессмертному.

— Сразу после того, как она пошла спасать мою сестренку? — злой голос Влады потеплел на одну сотую градуса. — Это как-нибудь связано?

— Связано. Твою сестру хотел Кощей сбить с пути истинного, а Веста не дала, — бормотала Лира, пристально вглядываясь в изображение на блюдце. — Он затаил обиду и не дал ей вернуться в Китеж.

У Влады округлились глаза.

— Как ты это понимаешь?

— Мысли вижу. Уйди, Владушка, — Лира отмахнулась. — Полистай книжечки, наберись ума-разума.

Лаврова вскипела и зарычала было, но под ледяным взглядом Евы быстро успокоилась и отошла в сторону, все еще недовольно поглядывая на Лирину спину. А та, не обращая на нее внимания, продолжала сосредоточенно разглядывать блюдце.

— Он не силой удерживает Весту. Припугнул. Говорит, что если она вздумает ослушаться или перечить, то в ее роду не будет больше ни одной ведьмы. Лично проклянет, — упавшим голосом приговаривала Лира. — Веста боится. И не зря.

— Чудно, — со злостью сказала Влада. — Нам-то что делать?

— Пойдем учиться. А там посмотрим.

Девушки согласились, и все трое молча ушли на учебу. Но когда вернулись, на столе уже не было ни блюдца, ни яблока. Пятница и тринадцатое число медленно и верно приближались к завершению.

* * *

Отработка светлой магии — дело не из простых, даже для Светлой ведьмы. Влада Лаврова уже привыкла, что к ее темному прошлому, связанному с заключением в Нави и постоянным обманам, преподаватели смотрят сквозь пальцы. Но пробелы по учебному материалу они очень даже замечали. Поэтому пятнадцатого октября ей пришлось записываться на первые в своей жизни отработки.

Аудитория, в которой ей предстояло заниматься, была пуста. Преподаватели ушли по своим делам, оставив девушке задание исцелить Светлой магией крыло раненого голубя. И сейчас, ерзая на неудобном стуле, Влада мрачно смотрела на несчастную птицу.

— У Весты бы это получилось лучше, — ехидно прокомментировала ее кошка Чара.

— А ты, я смотрю, с Лиркиным котом переобщалась? Больше не пущу с ним играть.

— Нарушение кошачьих прав, — заявила Чара и растянулась на столе, хищно поглядывая на беспомощную птицу зелеными глазами. — Мяу.

— Сейчас найдешь свои кошачьи права в коридоре. Брысь.

Неизвестно, до чего бы довела эта перепалка, но тут случилось нечто внезапное. Влада никак не могла ожидать, что рядом с ее столом раздастся громкий хлопок и чаропортирует сам Иван-царевич. Рослый, статный, белокожий, с алыми глазами и волосами цвета льна. Она была достаточно смела, но невольно отшатнулась в сторону и вскинула ладони, готовясь защищаться. Почувствовав близость вампира, Чара выгнула спину и зашипела. Шерсть на ее загривке встала дыбом.

— Не бойся, красна девица, — Иван по-доброму улыбнулся ей, не делая попыток сблизиться. — Я пришел, чтобы помочь.

— С чем?.. — хрипло прошептала Влада, не в силах отвести влюбленного взгляда от порочно-красивого лица.

— С исцелением птахи, конечно, — легко ответил он, и, обойдя шипящую кошку, накрыл ледяными ладонями голубя.

Из-за его широкого плеча Влада не видела, что происходит, хоть и пыталась подсмотреть. Теперь стало понятно, как утром было неудобно подглядывать Лире за ее действиями.

Через минуту — долгие и ужасно томительные шестьдесят секунд — Влада наконец-то увидела, как вылеченная птица встала на лапы и осторожно расправила крылья. Еще мгновение — и голубь вылетел в окно.

— Спасибо, — она слабо улыбнулась Ивану, чувствуя, что лицо и шею заливает алый румянец. — Как вы узнали, что мне нужна помощь?

— Я соскучился, — признался Иван, не медля. — Полюбил я тебя больше света белого. Но… пришел попрощаться.

Влада молчала. А что можно сказать, когда в груди кипит и пылает такая невыносимая боль?

— Отец сыскал мне в невесты темную ведьму.

Она молчала, набираясь сил и пытаясь подобрать нужные слова. И когда Иван уже совсем сник, Влада Лаврова проговорила хрипловато, срываясь на крик, то, что давно хотела высказать.

— Я тоже скучала, ваше царское высочество. Все эти месяцы я мечтала увидеть вас. Но мне в Дремучий Лес путь заказан, а вы всегда могли прийти ко мне. Увидеться, поговорить…

— Владлена, я…

— Молчите! — закричала она, отпрыгивая от Ивана-царевича, будто от скользкой жабы. — Вы пришли ко мне, чтобы сказать вот это все? Думаете, я возлюблю вашу невесту, как сестру?!

Лицо вампира стало белой неподвижной маской, и он молча смотрел на нее, то ли в ступоре, то ли в шоке, не зная, что сказать. А Влада, задыхаясь от подступающих к глазам слез, опрометью выскочила из пустой аудитории и помчалась прочь. Чара длинными прыжками помчалась за ней.

Никогда еще раньше, с раннего детства и до этой поры, она не позволяла себе слез и слабостей.

Глава 4. Холодная смерть

После того, как волшебное блюдце с наливным яблоком принесли, а потом хабрали обратно, Ева была сама не своя. Уже наступила белоснежная холодная зима и неумолимо надвигалась полугодовая сессия, но Ева все никак не могла перестать думать про благородного храброго героя, решившего им помочь. Кто же это? Тетя Эмилия, зверски убитая антимагами? Родители? Роман Рейт?

Мысль про последнего казалась самой достоверной из возможных, но Ева боялась в это поверить. В отличие от Альвиана он почти не общался с девушками. Про Альвиана — тоже палка о двух концах. Он не живой и не мертвый, его нет в Нави, поэтому и положили в хрустальный гроб. Значит, точно не Альвиан.

Полная тревог, сомнений и смятения, она с трудом заставляла себя учиться.

Вечера в общежитии были теплыми из-за отлаженной системы каминов, но каждое утро молодые ведьмы тряслись от холода, вылезая из нагретых постелей. И только волей Перуна им удалось не захворать в середине декабря.

Одним таким утром, когда дрожащая Ева вылезла из-под одеяла и шлепала босыми пятками по ледяному полу к своей одежде, ее вдруг захлестнула странная и навязчивая мысль. А что, если встретиться с Еленой Прекрасной, безутешной невестой Альвиана, поговорить с ней по душам и, может быть, что-нибудь сделать для оживления братьев Рейт?

Идея показалась ей странной и почти невозможной, так что Ева поспешила отложить ее на потом.

— О чем думаешь, Евушка? — постоянно спрашивала после этого Лира.