Муза для чудовища

Чёрт, Эрато снова словно посмотрел в мои мысли! Ведь мне было жутко неприятно из-за того, что приходится работать с такими сырыми текстами. И стыдно за качество конечного продукта, хотя, фактически, моей вины в этом не было. И противно от мысли, что придётся поставлять такие «продукты» на рынок…

— Я даже могу выкупать у тебя — в обход кассы — два-три продукта в неделю, чтобы как-тo поддержать, пока ты ищешь текст с изюминкой… Как тебе моё предложение?

— Пять продуктов плюс отдельная квартира, — сладко улыбнулась я, — и по рукам.

— Ещё поближе к лифту попроси, — хмыкнул начальник. — Агата, ну не будь маленькой, попроси о чём-то более реальном.

— Отдельная квартира! — я упрямо задрала подбородок. — И да, поближе к лифту, раз уж ты сам предложил.

— И как ты думаешь, как скоро всё сообщество задумается на тем, за какие такие заслуги ты её получила? — ехидным тоном поинтересовался Эрато. — Но насчёт отдельной комнаты в общежитии я, так и быть, смог бы похлопотать.

— Хорошее предложение, — кивнула я, с отвращением вспоминая холодную воду и общее состояние душевой. — Тогда и я все свои свидания буду назначать прямо у входа в офис. Сколько ты там говорил уже человек изъявило желание со мной встретиться? Свиданиями он меня пугает… Напугал ежа голой задницей! Уж что-что, а давать от ворот поворот настырным ухажёрам я научилась, и давно.

— Я заметил, как ты научилась, когда тебя в нашу больницу доставили, — раздражённо бросил Эрато.

Я замерла и недоумённо посмотрела на Ингвара. О чём это он?

— И как мои ухажёры связаы с тем, что я под машину попала?

Начальник отвёл глаза и нахмурился.

— Как-как… — проворчал он. — Ещё скаи, что ты не из-за одного из них так поздно домой возвращалась!

И глянул на меня самым искренним в мире и кристально честным взглядом.

— По-моему, ты что-то не договариваешь, — заподозрила я.

— Я? — ар Эрато прижал к груди руки и возмущённо приподнял брови. — Да с чего бы?

Действительно, не с чего, но неприятное чувство шевельнулось где-то в районе правой лопатки, и как бы я ни пыталась его заткнуть, затыкаться не собиралось, потому что Ингвар вдруг наигранно весело хлопнул в ладоши и счастливо заявил:

— Нет, ну до чего же ты всё-таки хорошенькая, когда злишься! Просто не могу тебе отказать! Уговорила! Попробую выбить для тебя квартиру, но предупреждаю сразу, скоро это не будет…

И вот еще час назад я бы от этой новости до потолка прыгала от радости, а сейчас только ещё больше встревожилась. Не настолько, конечно, чтобы отказываться от столь щедрого предложения, но всё же.

— Отдельная квартира? Моя собственная?

— Совершенно отдельная и полностью твоя, — радостно подтвердило начальство. — Но придётся подождать какое-то время.

Я подозрительно сощурилась и уточнила:

— Какое?

— Надеюсь, что недолгое, — искренне вздохнул Эрато и странно посмотрел на меня. — Честное слово, все усилия приложу, чтобы этo случилось как можно скорее!

ГЛВА СЕДЬМАЯ. ДЕЛУ ВРЕМЯ, А ПОТЕХЕ ЧАС

— Агата! Ты дрыхнешь, что ли? Сегодня твоя очередь чайник ставить!

Я открыла глаза и с тоcкою глянула на седой потолок. То, что бедняга поседел не от пыли, а от старости, я выяснила во время генеральной уборки, в вечер того дня, когда Эрато пообещал мне отдельную квартиру. С тех пор минуло почти три недели, а подвижек по делу моей жилплощади вcё не наблюдалось.

— Агата! — Дашка изловчилась и, не вставая с постели, пнула ногой мою кровать. — Ты что, совсем страх потеряла?

— ставь меня, старушка, я в печали, — пробормотала я и повернулась на бок.

Пакт о ненападении мы заключили тогда же, по окончании моего первого рабочего дня, сразу после создания военно-политического блока, целью которого должны были стать совместные действия для решения общих политических, экономических и военных задач. Другими словами, мы вступили в тяжёлую битву с администрацией общежития и сильными мира сего за улучшение жилищных условий.

— Ты каждое утро в печали, — моя кровать снова вздрогнула под карающей Дашкиной пятой.

— Ага, — не стала возражать я. — Просто утро — это такое время суток, когда я пытаюсь понять: я просто не выспалась или правда всех их ненавижу… У меня сегодня общее собрание в конференц-зале… Четвертуют меня мои музы, вот посмотришь!

Кряхтя, как старый дед, я поднялась, засунула ноги в сланцы, накинула на плечи халат, взяла косметичку и чайник и похромала на кухню, мысленно проклиная вcех: хитровы…вернутого Эрато, который своей размытой фoрмулировкой «скоро это не будет» загнал меня в ловушку, Жанну Ивановну, с пренебрежением и обидным равнодушием плюющую на все мои жалобы, холодную воду в душе, кухню, на которой было только три рабочих конфорки, и ленивых муз. Последних больше всего.

В пищеблоке я застала Табо. Он с флегматичным видoм курил в открытую форточку и заодно караулил свой чайник. Зачем караулил? Да просто какой-то умник повадился подсыпать в оставленную без присмотра посуду соль. Мы с Дашкой уже два раза солёного чайку напились.

Услышав мои шаги, Табо слегка повернул голову, чтобы поздороваться.

— Привет, Серая Шейка, — улыбнулся он и выпустил в мою сторону струйку сладковатого дыма.

— У Серой Шейки было крыло подбито, Табо, — привычно заворчала я, — а у меня нога, умник. И ты опять куришь марихуану с самого утра!

— Это не марихуана, балда! Это полынь… Волшебная трава. Хорошо помогает от душевной боли, глушит её горьким вкусом арoматного дыма… Ты иди умывайся, я за твоим чайником посмотрю.

Я благодарно улыбнулась и покачала головой. Опять два балбеса пили до утра… Ведь братья Эйгу в действительности очень талантливые ребята, давно могли бы выбраться из этого гадюшника, так нет, все деньги на травку и спиртное спускают. И вот что с ними делать?

Я любила проводить вечера с близнецами. Дашка не обманула: они и в самом деле были очень душевными и совершенно бескорыстными, только невезучими очень. В oтличие от нас с Даниёй ребята были коренными местными. Когда же я узнала, что их папа занимает одну из важных позиций в правительстве, а мама — известный учёный, разработчик новых методик дублирования «продукта», меня чуть инфаркт не хватил.

— Как? — возмутилась я. — Как это возможно? У вас такие родители, а вы прозябаете в этой дыре?

— Так принято, — пожал плечами Камо. — Традиция такая. одители дают жизнь и образование, а дом ты строишь cебе сам. А что ты так смотришь? Папа с мамой, между прочим, именно в таком общежитии и познакомились.

Наверное, если бы братья-близнецы чуть раньше просветили меня насчёт негласных традиций сообщества, касающихся собственной илплощади, я бы не поверила Эрато на слово и потребовала подписания соглашения, которое дополняло бы мой рабочий договор. Но так как я этого не потребовала, то теперь моим святым долгом стало не просто отжать у начальника обещанную мне квартиру, но и довести военные действия по улучшению жилищных условий в литературном общежитии до полной и безоговорочной победы.