Мы не волшебники, а только учимся

— Придумаем что-нибудь, — упорствовала Галя. — Это будет очень интересно.

— Хочешь поиграть в шпионов?

— Почему бы и нет?

— А вы что скажете? — Денис повернулся к Маринке и Антонио.

Антонио был, как всегда, согласен с Галиной.

— Я тоже за, — сказала Маринка. — В конце концов, если Добрышевский действительно так ужасен, как говорит Оля, разоблачить его — в некотором роде наш гражданский долг.

— Точно, — расхохотался Антонио. — Вот она, истина в устах младенца. Устроим Добрышевскому «Уотергейт» по-горечански.

— И как ты собираешься его устраивать? — надул губы Денис.

— Есть у меня пара идеек, но нужно все как следует обдумать. — Глаза Антонио лукаво блеснули. — Слушайте…

2

Ровно в девять утра 15 мая фойе Белого дома наводнили молодые люди с одинаковыми папками в руках. Лица их горели неподдельным энтузиазмом, а счастливые улыбки указывали на то, что собрались они здесь по собственному желанию. Охранники у входа кидали в их сторону заинтересованные взгляды, потому что в группе преобладали девушки, некоторые из них были очень даже ничего. Но пофлиртовать и завязать приятное знакомство не получилось. На первый этаж спустилась Елена Новикова, бессменная помощница Владимира Добрышевского, и стала проводить перекличку по списку. Десять девушек и пятеро юношей получили из ее рук беджики с именем и названием вуза.

Объяснялось все просто. Накануне выборов Добрышевского осенила очередная идея в области пиара. Он решил, что немного внимания к молодежи не повредит, и пригласил на недельную практику в Белый дом лучших старшекурсников города, выбравших специальность «государственное управление». Оба горечанских вуза представили достойных кандидатов, и Елене Новиковой предстояло взять их на неделю под свое крыло.

Нельзя сказать, чтобы она пришла в восторг от задания. Характером Лена обладала склочным, требовательным и мало пригодным для работы с молодежью. Она предвидела неделю, полную бессмысленных вопросов и работы, которую все равно потом придется переделывать, и мечтала о том, чтобы время практики поскорее закончилось.

Через десять минут после того, как Елена увела студентов наверх, в фойе влетела опоздавшая. Ее длинные светлые волосы растрепались от быстрого бега, лицо полыхало румянцем. Бедняжка так спешила, что поскользнулась на гладких плитах пола и чуть не растянулась в полный рост, к великому удовольствию обоих охранников. Хорошенькие девушки нечасто баловали их акробатическими трюками.

— Здравствуйте, я на практику, — пролепетала блондиночка, поправляя юбку. — Нам сказали прийти сюда к девяти…

Голос девушки становился все тише.

— Сейчас десять минут десятого, — сообщил один из охранников с притворной строгостью. — Все ваши уже наверху.

Девушка охнула, прижав ладонь к розовым блестящим губкам.

— Что же мне делать?

— Догоняйте! — Он махнул рукой в сторону лифта. — Поднимайтесь на пятый этаж, там спросите Елену Новикову, она вам все покажет.

Девушка торопливо поблагодарила и побежала к лифту, не сомневаясь, что охранники жадно таращатся на ее ноги. Костюм с короткой обтягивающей юбкой она надела специально для них.

Первое препятствие было благополучно пройдено.

На пятом этаже ее ожидало испытание посложнее. Перед Еленой Валерьевной Новиковой оробел бы и сам Геракл, не побоявшийся вывести из царства Аида трехглавого пса Цербера. Десять минут общения со студентами, которых Елена только что отправила на личную встречу с мэром, отнюдь не добавили ей человеколюбия. Она жаждала встретить кого-нибудь, на ком можно было безнаказанно сорвать злость.

Перепуганная девушка в строгом темно-сером костюме была послана ей Небом в ответ на горячие мольбы.

— Здравствуйте, я студентка, на практику, — начала блондинка и осеклась, заглянув в колючие Еленины глаза.

Новикова демонстративно сложила руки на плоской груди и процедила:

— Вы знаете, на сколько была назначена встреча?

— Н-на девять.

— А сколько времени сейчас?

— Понимаете, автобус сломался, мне пришлось ехать на другом…

Тонкие выщипанные брови Елены сошлись на переносице.

— Меня это мало интересует. Ваши сокурсники в данный момент на приеме у Владимира Григорьевича. Или вы думаете, что ради вас мэр будет прерывать свою речь?

— Я бы могла тихонечко войти. Меня бы никто не заметил…

На губах Новиковой зазмеилась ехидная усмешечка.

— Я бы могла присоединиться к группе позднее, когда они выйдут из кабинета мэра, — продолжала девушка дрожащим голоском. — Пожалуйста, помогите мне. Я постараюсь больше не опаздывать.

Вдоволь насладившись зрелищем поверженного врага, Елена почувствовала, что настроение существенно улучшилось.

— Хорошо, как ваша фамилия? — брюзгливо спросила она, пододвигая к себе список. — Давайте паспорт.

— Бекетова. Марина Бекетова, — сказала девушка, доставая документы.

Елена пробежалась по списку и злорадно усмехнулась:

— Никакой Бекетовой тут нет.

— Как нет? Они должны были включить меня! — Блондинка перегнулась через стол и попыталась заглянуть в список.

Елена проворно прикрыла его рукой:

— Нет тут вашей фамилии.

— Но я точно знаю, что меня включили в группу! — Девушка чуть не плакала. — Может быть, я есть в каком-нибудь другом списке?

— Этот единственный. Звоните в свой деканат и уточняйте!

Девушка полезла в сумку за сотовым. Воспользоваться городским телефоном Елена ей не предложила.

Пока блондинка набирала номер, зазвонил факс за спиной Елены. Она села вполоборота, чтобы не спускать глаз с незадачливой студентки. Мало ли что та способна выкинуть в волнении!

— Никто не отвечает. — Девушка положила телефон обратно в сумочку. — В это время в деканате никого нет.

Она умоляюще смотрела на Елену, но та читала факс, беззвучно шевеля губами, словно проговаривая про себя каждое слово. Блондинка вытянула шею.

— Это из деканата, да? — воскликнула она обрадованно.

Елена скривилась:

— Паспорт давайте. И запомните, если вы еще хоть раз опоздаете на практику, я вас не пущу.

К счастью, дверь кабинета не скрипела, а тот, кто вошел к мэру последним, благородно не закрыл ее полностью, оставив маленькую щель. Бесшумным призраком Маринка просочилась внутрь и встала за спинами парней, которым не хватило стульев. Сердце у нее колотилось так, что, казалось, вот-вот выскочит из груди, но Маринка успокаивала себя тем, что самое страшное для нее позади.