Мы ненавидим всех. Преданные

– Не надейся.

Я все-таки срываюсь и закрываю ей рот, впечатываясь в губы жадным поцелуем. Потоки воды разбиваются о мои плечи и разлетаются каплями по душевой кабине, когда я заслоняю собой фигуру Астры, углубляя поцелуй.

– Я уже достаточно чистая, чтобы ты трахнул меня? – Ее зубы прикусывают мою нижнюю губу.

– Нет, бейби, в этот раз мы займемся с тобой любовью.

Глава 5. Страхи

Конец октября

Астра

Я никому не позволяла брать себя нежно. Всегда думала, что для этого нужно кого-то любить. Обычно я даже позу предпочитаю такую, чтобы не сталкиваться с партнером лицом и лишний раз не целовать его. Но с Дарио все по-другому. Я пускаю его в свой дом, в свою постель и, кажется, в свое сердце. Я сама целую его губы, подбородок, шею, широкие плечи, кадык и ложбинку между ключицами. И мне нравится его вкус. Запах тела с примесью свежести, мяты и морского бриза. И впервые я закрываю глаза, чтобы насладиться моментом с ним.

«Никогда не закрывай глаза. Не привыкай», – учил меня Энзо. Но, очевидно, я забила на все наставления и совершаю ошибку за ошибкой, в очередной раз поддаваясь искушению в лице запретного плода – Дарио Сантаны, которого мне нельзя любить.

Он плавно погружается в меня до упора, сокращая ягодицы, и совершает ритмичный толчок. Я подаюсь навстречу, выгибая спину, и тянусь ладонями к его щекам. Дарио сверху. Мы друг напротив друга. Наши носы соприкасаются. Наши рты разделяет дюйм. Его горячее дыхание ласкает мои губы, и я поддеваю его нижнюю кончиком языка.

Одна ночь и все закончится.

Я позволяю себе всего одну ночь. Поэтому иду на поводу у сердца и отдаюсь без остатка, играю в игру, в которой Астра Аллен как будто способна кому-то поверить и еще раз полюбить.

***

Дарио обещал вознести меня к звездам, и он это сделал. Много, много раз. За одну ночь он проделал со мной то, что не удавалось ни одному мужчине. Наверное, поэтому я позволила ему остаться в моей постели и разрешила себя обнять.

Я устраиваюсь на его груди и слушаю тихое биение сердца. Непривычное ощущение и умиротворяющий звук, который я теперь буду воспроизводить в памяти перед сном.

Сейчас я лежу справа под мышкой Дарио. Наши скрепленные наручниками запястья – его левое и мое правое – покоятся на торсе моряка, и так наши объятия кажутся циклично замкнутыми. Кисть его руки, просунутой под мою шею, погружается в мои влажные волосы. Они еще не успели высохнуть после душа. Дарио не спеша массирует кожу моей головы и прижимается губами к виску.

– Укройся одеялом, – тихо и хрипло начинает звучать его голос. – Дыши тише. В твоей комнате демоны. – Я впадаю в оцепенение от знакомых слов до боли знакомой песни. – Не бойся. Нет причин лить слезы, ведь сегодня вечером я вернусь, чтобы петь тебе колыбельную, пока не оживут твои мечты. – Вдоль позвоночника пробегает леденящая дрожь. – И все ангелы подпевают мне, превращая твой мир в песню. Когда я рядом – ты в тепле, ты в безопасности. Засыпай. Засыпай. – Меня начинает трясти. – Когда затихнут сирены, ты поймешь, что я нашел свой путь. Не нужно бояться. Держись ближе ко мне.

– Откуда ты знаешь эту колыбельную?! – Я резко подрываюсь, забывая о наручниках. – Черт! – Хватаюсь свободной рукой за запястье, которое, кажется ободрала железным браслетом.

– Я… – Дарио в растерянности приподнимается, упираясь локтем в матрас. – Эмма… Эм… Это мать Тео и как бы моя мачеха… Пела мне ее в детстве. Мне тогда было восемь. Не знаю, почему, но я запомнил эту песню.

Нет, боже, нет.

Это только наша с Энзо песня! Это только наша тайна!

– Дарио, отстегни меня! – всхлипываю я, чувствуя, как подкатывают слезы. – Пожалуйста, сними наручники. Сними. Сними их!

– Астра… – Он садится на кровати, чтобы приблизиться к моему лицу, но я отмахиваюсь.

Мне хочется забраться в шкаф. Закрыться и успокоиться там. Мне нужно, чтобы он ушел. Он не может быть частью моего прошлого. Никто не может.

– Дарио, умоляю, уйди. – По моим щекам уже катятся непрошенные слезы.

– Что происходит? Я не оставлю тебя. – Он хочет меня обнять, но я отползаю в сторону, оборачиваясь одеялом. – Астра… пожалуйста. Скажи, что я сделал не так?

Но я уже не могу ответить. Я задыхаюсь. Уже несколько лет я не страдаю паническими атаками и вот опять. Опять меня отбрасывает в прошлое, потому что кто-то посторонний влез в нашу с Энзо тайну.

А что еще он знает?

Он не имеет права петь эту колыбельную.

Она моя и Энзо.

Моя и Энзо.

И Тео. Тео. Тео…

И Хоуп.

Я начинаю рыдать.

– Звездочка, посмотри на меня. – Ладони Дарио обхватывают мои щеки. – Я рядом, слышишь. Со мной ты в безопасности. Дыши глубже и смотри на меня. Я считаю, а ты делаешь вдох, поняла? Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Задерживай дыхание. Умница. А теперь так же медленно выдыхай, хорошо? Я буду считать до восьми.

Дарио считает так по несколько подходов, пока мое дыхание не стабилизируется, а потом молча сидит напротив, осторожно поглаживая мою руку.

– Ну ты как? Легче? – Он поправляет мои волосы, убирая локоны с лица.

– Да.

– И часто у тебя эти приступы?

– Это не приступ, я просто… – пытаюсь солгать, – переволновалась.

– Астра, у тебя была паническая атака.

– Откуда тебе знать?! – Дергаю головой, чтобы сбросить его ладонь.

– У Тео были такие же приступы. Поэтому я знаю, что делать.

У Тео были такие же приступы?

– Почему? – с трудом выдавливаю я, проглатывая гортанный ком.

– Он никогда не вдавался в подробности, но однажды я подслушал разговор Эммы и моего отца. Эмма рассказывала, что в детстве Тео водился с плохой компанией. Он дружил с детьми из неблагополучных семей и видел, как его друзья подвергались насилию, представляешь? А потом одна девочка и вовсе пропала. Эмма говорила, что ее так и не нашли. Поэтому она и покинула родной город вместе с Тео. Хотела уберечь его психику. Вот только она не понимала, что от подобных травм невозможно сбежать. Их нужно прорабатывать.

Я с трудом сдерживаю слезы, когда слышу о Хоуп – той самой девочке, которую так и не нашли…

Только не плакать. Не плакать. Не плакать.

Но перед глазами всплывает образ нашей маленькой белокурой феи с личиком ангела, и я чувствую, как по щеке скатывается горькая слеза.

Как же нам не хватает тебя, Хоуп…

Травма, от которой Эмма так старалась уберечь Тео, коснулась нас всех. И вместе мы бы легче справились с утратой. Исчезновение Хоуп полоснуло острым лезвием по каждому из наших сердец. А когда уехал Тео, наши с Энзо раны продолжили кровоточить. Энзо не вспоминает об этом, но я знаю, что его сердце истекает кровью до сих пор. Я молюсь каждый день, чтобы его боль утихла, но, кажется, у бога я в пожизненном черном списке и мои мольбы не доходят до него.