Мы выбираем звезды

– Неужели ты настолько устала? – Будь Гатри человеком, он бы наверняка опустил голову и закрыл руками лицо. – Я ни о чем не догадывался.

– Естественно, я ведь не жаловалась.

– Да уж… Пара случайных фраз, конечно, не считается. Я полагал, ты привыкла к себе. И к нам.

– Привыкла, – подтвердила Кира.

– И все же готова… м-м… умереть?

– Неудачное словечко, Энсон. Интересно, употребил бы ты его применительно к себе? Я выполняла свою работу, которая меня увлекала, доставляла удовлетворение. Но в глубине… Сколько осталось таких, как я? Двое – Габриэль Берец и Пилар Кайи. Тебе прекрасно известно, что дольше нескольких лет они не протянут.

– Я думал, ты другая.

– Так и есть. На планете, вместе с копией, то есть со мной, живет оригинал. Не то чтобы мы с ней близки, но она связывает меня с жизнью.

– Связывает? – пробормотал Гатри. – А может, наоборот?

– Не знаю. Послушай, я не собираюсь погибать, пока она жива; впрочем, ей осталось всего ничего. Мне почему-то кажется, что мой уход ее опечалит. Если бы ты сегодня не заговорил об этом, я бы промолчала. Видишь ли, шеф, мы, модули, поочередно оказываемся в схожей ситуации – в нас перестают нуждаться. Исследования закончены, транспортная система работает, спасательная служба исправно выполняет свои обязанности. Чем еще заняться? Повседневная рутина и тому подобное не для меня. Короче, я приняла решение.

– А космос? – справился он.

– Что космос? Да, быть кораблем и летать от планеты к планете просто здорово. Но мне никогда не ощутить того, что чувствует настоящая Кира, потому что я – не она. Вдобавок, встречали меня не слишком приветливо, особенно луняне, которые, похоже, спрашивали себя, не произойдет ли с ними здесь то же самое, что дома, не вытеснят ли их роботы. Я стала обузой; так чего ради существовать?

– Черт побери, мне тебя будет не хватать!

– Gracias, шеф, – проговорила Кира. – Между прочим, я продолжала тянуть лямку во многом из-за тебя. Ты мой лучший друг. Но всему приходит конец…

– Не согласен. Лично я до сих пор не устал от жизни.

– Ты – это ты, – рассмеялась Кира. – Мне никогда не стать этакой жизнелюбивой мерзавкой. Пойми, – прибавила она серьезно, – дело не в настроении. У меня нет желания ни жить, ни погибать. Я просто готова к любому исходу. Когда придет срок, позволь мне обрести покой.

– Тебя не прельщает пример Бена Франклина? Он хотел, чтобы после смерти кто-нибудь раз в сто лет вызывал его из могилы и рассказывал обо всем, что творится на свете.

– Нет. Слишком абстрактное желание. Кстати говоря, Энсон, вот главная причина, по которой я хочу уйти. Я чувствую, что превращаюсь в абстракцию. Компьютерная программа внутри металлического ящика, лишенная плоти и крови. – Кира помолчала. – Я не жалуюсь на судьбу. Надо признать, мне частенько бывало интересно. Но – бывало.

– Интерес можно возродить.

– Каким образом?

– Насколько я понимаю, ты хотела узнать, что я собираюсь тебе предложить.

– Если работу, то я сразу откажусь. Обратись к Гейбу или Пилар.

– Они не подходят. Я разговаривал с ними, пытался отговорить, как и прочих – тех, что ушли раньше, – и смею утверждать, что все признаки налицо. Они ждут не дождутся, когда закончат работу, и твердо намерены… умереть. А в тебе я подобной решимости не ощущаю.

– Ее пока нет, отчасти потому, что еще жива настоящая Кира. Когда не станет оригинала, исчезнет и копия. Так что можешь ничего не предлагать.

– Но это ново и совершенно необходимо! – воскликнул Гатри. – Елки-палки, ты ведь пока не ушла! Вспомни, в конце концов, о присяге!

– Я ничего не обещаю, – произнесла Кира после паузы (люди ее не заметили бы, но для модуля она была достаточно продолжительной). – Что тебе нужно?

– Помнишь, как я впервые подключился к биосистеме? Ты тогда была со мной.

– Конечно, помню. Сначала я рвалась заменить тебя, чтобы ты не рисковал собой, но потом, когда выяснилось, что никакой опасности нет, решила не вмешиваться. И, кажется, правильно сделала.

– Ты у нас вообще правильная, – пошутил он, почувствовав перемену к лучшему в ее настроении. – Неужели тебе не было любопытно?

– Ты же сам об этом догадался, верно?

– Признаться, я ничего не рассказывал лишь потому, что рассказывать толком было нечего. К системе я подключался редко и ненадолго. Отвлекали другие заботы. Кроме того, у меня не получалось. Я мыслю по-мужски, а она требует женского мышления. Рудбек со мной согласен. Недаром в древних мифах Гея, Земля, называется матерью.

– Чего ты от меня хочешь? Моего мнения?

– Гораздо большего, Кира Ты, похоже, не отдаешь себе отчета, что, впрочем, вполне естественно – подобные вещи в глаза не бросаются… Экологическая система не очень-то уживается с роботами и компьютерами; нет необходимого взаимодействия. Жизнь развивается быстрее, чем мы предполагали. Она ускользает из-под нашего контроля, что ведет к катастрофам, и не только в пограничных районах, но и на освоенных территориях. Я имею в виду различные болезни, которые поражают растения и животных. Чаще всего это случается на уровне микроорганизмов, поэтому неспециалисты ни о чем не подозревают. Однако для специалистов происходящее означает полный крах. Повсюду на планете экологическая система становится невероятно сложной и хаотичной, эволюция теряет направление. Если мы не вмешаемся и не обуздаем стихию, наши дети не увидят зеленой травы. А раз так, стоило ли переселяться на Деметру?

– М-м… Я, конечно, кое-что слышала, но…

– Составить ясное представление не так-то легко. Однако у ребят Рудбека оно имеется; они вовсе не скрывают своих данных, но и, разумеется, не кричат о них на каждом углу. Нам нужны сведущие люди. Знаешь, мне вспоминаются возрожденцы… Да, мы тщательно отбирали колонистов; к тому же, их слишком мало, чтобы учинить беспорядки, но лучше перестраховаться.

– Понятно. Но при чем тут я?

– В систему надо внедрить разум. Не набор алгоритмов, а именно разум, который станет ею управлять, объединит части в единое целое. Короче, необходим человеческий мозг.

– А искусственный интеллект не годится? – спросила Кира. – По-моему, земные софотехи уже превзошли людей.

– Достанет ли у них интуиции, чтобы справиться с подобной ролью? И потом, времени в обрез, ждать некогда. Пока прибудет корабль с Земли, пройдет лет двадцать-тридцать, а за это время здесь все провалится в тартарары.

– Значит, ты хочешь… заткнуть дырку модулем?

– Верно Я не просто хочу, я должен ее заткнуть.

– Но почему именно мной? Ты уверен, что Пилар не подходит?