На грани вызова

То, что мне теперь придется играть роль недалекого ума простушки, я уже осознала. Буду вести себя так, чтобы соответствовать образу, которого от меня ждут. Но это и к лучшему – мои промахи спишут на недостаток сообразительности, да и незнание тоже будет иметь объяснение. Последнее, правда, в том случае, если я в город попаду, а не останусь в поселении. Здесь-то я как раз должна все хорошо знать.

– Значит, Гуз Рьяр тебя прятал, – заставив меня невольно вздрогнуть, заговорил Легор. – Забавно, ведь все полагали, что ты шесть оборотов как умерла. И до сих пор пребывают в этой в уверенности. Почему же он тебя скрывал? Да еще и так долго. А, Дея?

Дея… Я снова вздрогнула, настолько неожиданно созвучным с моим оказалось имя погибшей девушки. Легор же пригнулся, забираясь внутрь. Расположился на сиденье рядом, вынуждая меня сдвинуться и сесть, опустив ноги. Закинул руку на спинку и, склонившись ко мне, продолжил, таинственно приглушив голос:

– Может, потому, что болезнь твоя была смертельной? А Гуз нашел способ ее излечить и не желал, чтобы об этом узнали остальные? Чем он лечил тебя?

Несмотря на коварный вопрос, версия мне понравилась. Она, кстати, и пузырек с жидкостью объясняла. Возможно, старик на самом деле ее для внучки готовил, да только лекарство не помогло… Правда, тогда непонятно, зачем он заставил меня им намазаться.

– Не знаю, – нашла в себе силы пробормотать. – Не помню. Мне плохо было.

– Понимаю, – кивнул Легор. – У меня дочка от лиспы умерла. Сильно мучилась.

Пользуясь тем, что в этот момент смотрел он не на меня, я с удивлением рассматривала мужчину, у которого настолько явные двойные стандарты по отношению к одному и тому же результату! Щьера он убил не задумываясь, а о судьбе дочери скорбит.

– Маленькая?

– Ей два оборота всего исполнилось.

В задумчивости рарк пробыл недолго. Прищурился хищно, ухмыльнулся одним уголком рта…

Быстрое движение, холодное лезвие, прижатое к шее, и угроза в леденяще-спокойном голосе:

– Советую вспомнить, чем тебя лечили, иначе отправишься следом за моей девочкой.

Ошалев окончательно, я задохнулась, боясь пошевелиться. Горло сдавило спазмом, на глаза навернулись слезы, покатились по щекам…

– Тьфу ты ж! Женщины!

Легор убрал оружие, презрительно скривился и полез из машины наружу. Моя персона, по всей видимости, больше его не интересовала.

Не зная, что делать дальше, сначала я просто сидела, вытирая слезы, никак не желающие исчезать. Потом сдвинулась на край сиденья и выглянула.

Вернувшиеся военные рассредоточились по площади: кто-то патрулировал, кто-то просто стоял, бдительно взирая по сторонам. Моя бывшая охрана, стоя по стойке смирно, выслушивала нотацию Легора. Напарник, который услужливо снабдил его планшетом, чуть в стороне что-то обсуждал с еще одним, точно так же одетым в темно-серый костюм с синими вставками. И если первый мне показался обычным, то второй неприятным.

Острый нос и такой же заостренный подбородок. Маленькие бегающие глазки, прячущиеся под длинной черной челкой. Да и сам он тощий, длинный, угловатый. И при таком несуразном облике от него даже на расстоянии разило опасностью. Причин подобного впечатления объяснить я не могла. Разве что…

Присмотрелась внимательнее и поняла – уши! Они у него совсем узкие, но чрезвычайно длинные, потому сильно заостренные. А если отталкиваться от услышанного и соотносить этот признак с уровнем интеллектуального развития, наложив его на своеобразный облик, то получится умная, пронырливая и наверняка вездесущая бестия. От такого лучше держаться подальше.

Подумала и вздрогнула – словно ощутив мое внимание, голова на тощей шее резко крутанулась, а черные как угольки глаза безошибочно нашли меня. Оторвались буквально на мгновение, чтобы оценить диспозицию, и вновь вцепились в мое лицо, теперь уже изучая досконально.

На всякий случай я опустила взгляд, одернула подол платья, сложила руки на коленях. Простая сельская девушка. Скромная, стеснительная, глупая. Что с меня взять? И вообще, что такого страшного в моем внимании? Обычное женское любопытство. Ведь не каждый день нам, живущим в глубинке, выпадает счастье лицезреть столь выдающиеся уши. То есть умы. А это значит, что мне будет не только простительно, но и закономерно проявить заинтересованность.

Набралась смелости (а может, наглости), чтобы из-под челки и упавших на лицо волос посмотреть на ушастика. Убедившись, что он по-прежнему изучает мою персону, смущенно хихикнула и повела плечиком. Мол, льстит мне проявляемое внимание со стороны столь важной персоны.

– Не понял, – прервал мое позерство Легор, закончивший с воспитательной беседой и незаметно подошедший. – Ты все еще здесь? А ну кыш домой.

– Куда? – растерянно пролепетала я.

– Домой, домой иди.

Рарк, взяв за руку, стянул меня с сиденья, заставив отойти. Сам же забрался в машину, завозился, устраиваясь удобнее, и обернулся к напарникам, которые сели позади. Принял из рук худощавого планшет и уложил в подставку на маленьком столике перед собой.

Военные тоже развили бурную активность: перепрыгивая через высокие борта, забрались в кузов, который закрылся сверху прозрачным колпаком. Двери машины, которые до этого были подняты наподобие крыльев, развернулись и сложились, закрывая проемы и придавая технике обтекаемую форму. Я же судорожно соображала – как поступить?!

Остаться в поселении? Но что я здесь буду делать? Отсюда в космос точно не полетишь, а местное население меня в два счета признает чужачкой и разоблачит, даже если в доме старика поселюсь. Так что мне в город нужно! А еще лучше – на какой-нибудь местный космодром. Надеюсь, таковой имеется.

В общем, я решилась. Бросилась наперерез поднявшейся на воздушной подушке и начавшей разворачиваться машине.

Поступок был безумным. Вполне вероятно, самоубийственным. Меня могли задавить, отбросить, искалечить… И все же тупоносая громада затормозила, а из-под начавшей подниматься дверцы-крыла выскочил Легор.

– Идиотка! – заорал, надвигаясь на меня. – Жить надоело? Я неясно сказал? Домой пошла!

– Я не хочу! – отступать я не стала, не для того собой рисковала. – Не могу! В этом доме дедушку убили, как я туда вернусь и буду жить? Совсем одна! Я же не выживу! Заберите меня с собой. Пожалуйста! Я все, что скажете, буду делать: убирать, готовить, шить. Я буду хорошей помощницей. Правда!

– Не придумывай глупостей! У нас прислуги хватает. А твое место здесь. Все живут и ты ничем не лучше! – возмутился рарк, продолжая меня теснить. Когда же я упрямо отказалась отступать, толкнул. Сильно. Настолько, что я не удержалась на ногах и упала в пыль, как оказалось, на острые песчаные грани.

От боли в ладонях и бедре, но больше, наверное, от обиды и отчаяния, я разревелась. В этот момент мне уже было безразлично – убьют меня или оставят в живых. Первое было вероятнее: Легор уже полез в кобуру. Не вытащил оружие лишь потому, что тонкая костлявая рука легла на его предплечье, останавливая, а тощая долговязая фигура склонилась к уху и принялась что-то шептать.

– Хорошо. Сам разбирайся, – неожиданно согласился Легор. Застегивая фиксатор на кобуре, он отступил к машине, а его нескладный напарник, шагнув ко мне, присел на корточки.