На краю заката

Дерек не почувствовал, как кинжал поплыл из рукава: нарезать этого Бена на тонкие ленточки и засунуть его грязный язык ему же в задницу, там самое место… Он осадил себя: рано. Еще рано. В гнезде еще две змеи, с которыми тоже надо разобраться.

— Я государственный служащий при исполнении, — блеклым судейским голосом сообщил Дерек. — Изволите предлагать взятку?

Бен широко улыбнулся.

— Ни в коем случае! Исключительно мою искреннюю благодарность за участие в деле. Идемте же!

Как и полагал Дерек, Отто вин Аффер оказался из той гнилой людской породы, которая безжалостна к слабому и ползает на брюхе перед сильным. Когда Бен ввел его и Аурику в гостиную, то Отто поднялся с кресла и сразу же сориентировался в ситуации. Он знал людей гораздо лучше, чем Бен.

— Господин из столичной инквизиции? — осведомился он с легким поклоном в сторону Дерека. Аурика юркнула в дальний угол и забилась в кресло. Дерек с болью и ненавистью подумал о том, сколько раз она так делала, чтоб избежать истязаний.

— Господин как раз оттуда, — сухо ответил он. — Дерек Тобби, старший советник инквизиции. Я приехал, чтоб внести ясность в дело госпожи вин Селлан и забрать ее в столицу.

Он плавным жестом продемонстрировал свой жетон, и на лице Отто в нужных пропорциях отразились ужас и подобострастие. Чем дольше Дерек смотрел, тем больше Отто напоминал ему таракана. Длинный, нескладный, лысеющий, с удивленно выпученными бледно-голубыми глазами, он был мерзким, и эта ходячая мерзость владела Аурикой на правах законного супруга, била ее и насиловала.

— Разумеется, разумеется, — кивнул Отто, и было ясно, что он не собирается отдавать Аурику просто так какому-то заезжему хлыщу. Она была его вещью, дорогой и нужной, а с такими вещами не расстаются. — Мы как раз собираемся обедать, давайте обсудим все вопросы за столом.

Обед был по-провинциальному сытным и обильным, правда Дерек не прикоснулся ни к поросенку, ни к куриным ножкам в меду, ни к золотистым шарам картофеля. Поди знай, какой ядовитой приправой сдобрена эта снедь! Правда Бен с папашей жрали так, что за ушами трещало.

— Где ваш младший сын? — поинтересовался Дерек.

— Молится, — кротко ответил Отто, бросив острый взгляд в сторону Аурики. Та сидела напротив Дерека, низко опустив голову. Пальцы, державшие серебряную двузубую вилку, едва заметно подрагивали.

— Вот как! — удивился Дерек. — Сколь похвально такое стремление к Господу.

Отто кивнул.

— Он молится за свою мачеху, — ответил он. — Просит послать ей смирения, верности и честности.

Аурика вздрогнула, словно муж закатил ей оплеуху, но головы не подняла.

— Вот как, — повторил Дерек и, указав вилкой в сторону Аурики, спросил: — Эти следы на ее плечах. Они появились из-за отсутствия смирения?

Отто вновь с достоинством качнул головой. Бен одарил Аурику взглядом, наполненным такой ненавистью, что Дерек с трудом сдержал острый порыв всадить ему в глаз тот нож, которым Бен пластал свинину. Немудрено, в общем-то, что красавец ненавидит мачеху. Когда отец умрет, то она унаследует и этот богато обставленный замок, и эти земли, и счета вин Афферов.

— Это мой священный долг, господин Тобби, — сказал Отто. — Аурика происходит из бедной заполянской семьи, и ее родители плохо занимались ее воспитанием. Сказано же в Писании: жена да покорится мужу своему, да ляжет у его ног и примет его волю.

И Аурика отказалась ложиться к ногам. Мир изменился — Дерек сам изменил его, когда решил спасти девушек-оборотней Эверфорта. Но сила духа той, кого он любил больше жизни, никуда не делась. Аурика никогда не была бы покорной рабыней у пресыщенного мерзавца.

Послышались шаги, и в столовую вошел молодой блондин с неприятно липким взглядом голубых глаз. Он смотрел так, словно успел познать все самые невероятные пороки и сумел спрятать их за видом добродетели, в которой никто не станет сомневаться. Дерек мельком подумал: почему он видит плохое в этих людях? Потому что знает свет и людей, или потому, что папаша вин Аффер с сыновьями действительно сволочи, каких мало? Потому, что они насиловали и истязали его Аурику?

«Да, — ответил Дерек. — Именно поэтому».

— Я заметил у нее на ногах следы поножей, — сказал он. — Вы держали ее в подвале?

Аурика шмыгнула носом и склонила голову еще ниже.

— Мы были вынуждены, — подчеркнуто уважительно заметил младший сын. Сев за стол, он придвинул к себе блюдо с нарезанными овощами, и Дерек вспомнил, что сейчас идет постная неделя. — Поверьте, это не доставило удовольствия никому из нас.

— Это связано с ее способностями к некромантии? — осведомился Дерек, и троица вин Афферов дружно откликнулась:

— Да!

Аурика провела ладонями по лицу и сказала негромко, но так, что услышали все:

— Нет. Я пыталась сбежать после того, как мой муж… — она сделала паузу, пытаясь справиться с болью, и закрыла лицо руками.

Дерек мысленно сосчитал до десяти. Когда-то это помогало ему успокоиться.

— Почему вы не обратились в инквизицию? — спросил он, прекрасно понимая, каким будет ответ. — Это ведь наша работа, сдерживать подобные порывы.

Вин Афферы промолчали. В наступившей тишине было слышно, как где-то в саду, за распахнутыми настежь окнами, беззаботно щебечет птичка.

— Госпожа вин Селлан, — глухо произнес Дерек. — Поднимитесь в вашу комнату, пожалуйста.

Когда Аурика выбежала из-за стола и покинула столовую, то Отто откинулся на спинку стула и недовольно сказал:

— Мне кажется, господин Тобби, вы позволяете себе лишнее.

Дерек понимающе кивнул. Лезвие восточного метательного ножичка само скользнуло ему в ладонь. Он всегда любил работать именно им — смертоносный металл чувствовал зло и стремился его исправить. Да, пожалуй, так оно и есть: все дурное в человеке можно подкорректировать. Надо просто приложить усилия.