На перепутье: Воительница

По сравнению с тем мужчиной она говорит мягко, а вид ее весьма дружелюбный, но непонятные слова до сих пор вызывают чувство ужаса.

— Мисс, — улыбка вдруг спадает с ее красивых губ, а в глазах вспыхивает изумление. — Вы в порядке?

Я пячусь от нее, инстинктивно, будто от опасности, хотя глубоко внутри понимаю, что она не опасна. И все же... И все же я чувствую себя так, словно вновь стала маленькой девочкой и оказалась на собрании старейшин, подле отца, напряженно глядящего на меня. Я снова чувствую себя беззащитной и совершенно потерянной.

— Мисс, осторожно!

Крик женщины вдруг сливается с громким, пронзительным звуком, таким же настойчивым, как звук гонга. Одна из стальных коробок мчится в мою сторону, внутри, широко распахнув глаза, беззвучно открывает рот мужчина. Проходит всего один короткий миг — и он сталкивается со мной. Я не была уверена, что вынесу этого удара, но вопреки ожиданиям огромный механизм останавливается. Ладони оставляют большие вмятины на носу стальной коробки, кожу нестерпимо жжет, а кости ломит, но я продолжаю стоять на месте.

Вокруг толпится народ, за одной движущейся коробкой останавливается множество других — и все шумят. Шумят очень громко, невыносимо громко. В ушах звенит, я вздрагиваю от любого движения. Лихорадочно осматриваясь, ища место, где можно спрятаться от жутких звуков, я иду в сторону высоких зданий, сторонясь выскакивающих из коробок недовольных и ворчащих людей, пока меня не останавливает очередной окрик. Но в этот раз он звучит намного требовательнее.

??????????????????????????

— Стоять! Полиция Сиэтла!

Из разноцветной коробки вылезает мужчина, следом за ним показывается еще один — и оба наставляют на меня мелкое оружие, которое я не могу описать ни одним из знакомых мне слов. Но я знаю наверняка, что это оружие. Оружие, которым меня могут ранить. Об этом говорят не только собранность и решительность этих мужчин, но и то, с какой силой и уверенностью они сжимают рукоятки оружий. Медленно я тянусь к мечу.

— Вы задержаны за нарушения общественного порядка! Положите оружие на землю!

Взгляд одного из мужчин останавливается на моем мече, и я понимаю, что он приказывает мне остановиться. Все внутри дрожит, разум твердит быть осторожной и не применять силу, но я все равно вытаскиваю меч и крепко сжимаю рукоять обеими руками. Мужчины сразу направляются в мою сторону. Из горла само собой вырывается рычание, грудь окатывает волна жара.

— Опустите меч, мисс! — приблизившись ко мне, кричит человек, и я резко ударяю его ногой в живот.

Второй тут же бросается ко мне, и, несмотря на то, что мне совсем не хочется вмешиваться в жизнь незнакомой расы, осознавая, что это приведет к неизбежным последствиям, я рассекаю мечом ткань на его руке. Взвыв от боли, он роняет оружие и прижимает ладонь к кровоточащей ране. Его реакция — смесь удивления и ужаса — пугает меня, и я пячусь назад, а после бегу со всех ног подальше от толпы. Все расступаются передо мной, будто я могу ранить и их тоже.

Не знаю, как далеко мне удалось убежать, но я по-прежнему слышу крики одного из тех мужчин; кажется, он гонится за мной. А затем воздух разрезает резкий оглушительный звук, и неожиданная боль пронзает голень, паутинкой расползается по всему телу.

Я не могу больше бежать. Падаю наземь, кривясь и сдерживая бушующее в груди сердце. Дыхание перехватывает от неожиданности, дрожь, точно тягучая смола, опутывает тело, сковывает руки и ноги. Новая боль, наконец, напоминает и о другой — сильно начинает болеть в боку, ноет свежая рана.

Я успеваю обернуться и увидеть кровь на ноге, перед тем как гнавшийся за мной мужчина одним резким движением ударяет меня рукоятью оружия по голове.

Глава 3. Кэп и дикарка

Джон

— Ты уверен, что это та запись?

Офицер несколько раз прокручивает одно и то же видео на компьютере, пока до меня не доходит, что среди проходящих по подземному переходу нет подозреваемого.

— Охранник дал запись за двадцать седьмое октября, — говорит Жак, нервным движением поправляя ворот темно-синей рубашки. — Простите, кэп. Я не проверил подлинность этой записи.

— Черт, — вырывается само собой, и я начинаю устало потирать пальцами переносицу. Неделя без нормального сна, в конце концов, дает о себе знать. — Думаю, нам подсунули запись за другой день. Показания свидетеля расходятся с происходящим на видео. Либо свидетель лжет, либо запись действительно не та. Раздобудьте нужную.

— Да, кэп. Вас понял.

Осуждающе оглядев беспорядок на рабочем столе и словив виноватый взгляд Жака, я спешу ретироваться из отдела, чтобы наконец-то добраться до дома.

Еще одна неделя расследования ни к чему нас не привела. Та же запись, на которую я возлагал большие надежды, в итоге оказалась подставной.

Неуловимый. Невидимка. Мститель… Весь отдел так и судачит об этом человеке, возомнившем себя богом, тем, кто способен решать — кому жить, а кому умереть. По правде говоря, кличек у этого неизвестного намного больше, чем стоящих зацепок…

Я уже забыл, почему решился взяться за это дело и принимать активное участие в его расследовании. Но теперь это неважно. После одного убийства и четырех похищений со стороны неуловимого мстителя я основательно решил поймать подлеца и упечь его за решетку.

Уже на протяжении трех месяцев в разных точках Сиэтла пропадают молодые женщины. Они все на одно лицо. Зацепка номер один — преступник похищает похожих друг на друга девушек. Похищения случаются раз в две недели — зацепка номер два. Но мы никогда не можем предугадать место преступления, поэтому в день икс всем отделом сидим как на иголках, ожидая оповещения о похищении. Однако приходит оно не так быстро, как хотелось бы. У всех похищенных практически нет родственников. Зацепка номер три — он выбирает жертв, у которых нет тех, кто мог бы своевременно забить тревогу. Обычно к нам обращаются соседи только на третьи сутки пропажи, или домовладельцы, не получившие вовремя арендную плату…

Поэтому его и называют «неуловимый». А мстителем его прозвали за глупую легенду, крутящуюся в СМИ и на просторах интернета, о том, что преступник мстит своей первой любви за измену. Потому и выбирает девушек, похожих на нее. Но не знаю, можно ли эту историю, взятую не пойми откуда, считать за еще одну зацепку.

Пожалуй, это все, что нам известно о нем. Ни того, как он выглядит, ни орудия убийства, ни отпечатков — больше ничего. Только после недавнего убийства, случившегося именно в день икс, мы смогли узнать от свидетеля, что это был высокий мужчина, одетый во все черное, с ножом в руке и черной маской на пол-лица. Но правдивы ли слова свидетеля нам не может показать даже запись видеонаблюдения.