На пороге Тьмы

– Иван, пулемет свой отставь, возьми РПД, – сказал я. – На такой дистанции его за глаза хватит. И шей все, что попытается в ворота пролезть или за воротами шевелиться будет. Понял?

– Понял, – кивнул он, явно приняв тот факт, что я поставил себя главным.

– Федь, хватай пулемет и подкатывай к тому окну, что на депо выходит, откуда бежали. Оттуда же стреляли, так?

– А откуда еще? – сказал Федька, принимая у Ивана из рук тяжелое тело пулемета. – Оттуда. Оттуда и подходить будут.

– А я пока «мосю» возьму и возле окошек пошарюсь, – выдал я в заключение. – Может что полезное и сделаю, полсотни хороших патронов у нас есть.

И с этими словами начал разворачивать чехол с винтовкой. Как бы там ни было, но нас пока не убили, и мы в укрытии.

– А чего вообще делать думаешь? – спросил Федька.

– Там видно будет, отбиваться пока, – сказал я, пожимая плечами.

– И долго проотбиваемся? – поинтересовался он, крепко подпустив ехидства в интонацию.

– Думаю, что долго, – ответил я. – Сам прикинь – на первый этаж вход один, и тот под пулеметом, гранатами не закидаешь, там спрятаться – только голову пригнуть. На втором – только окна, и те с решетками. Гранату тоже толком не закинешь, даже если подойти удастся. Метров на двести в каждую сторону – гладкое место, даже замаскироваться не получится. Гранатомет только винтовочный, но у него и точность, и дальность – сам понимаешь. И все равно с голого места стрелять придется. Вот и подойди к нам, пока патроны есть. Блокгауз настоящий,

– Ну да, что-то в этом есть, – кивнул он, подумав, и толкнув письменный стол ближе к окну. – Сюда бы танк подогнать, но у них нет. ПТР только…

– А что ПТР? – спросил я с преувеличенной бодростью. – Кучность у него так себе, раз пальнет, заметим, потом я его из «моси» приголублю. Ладно, рано себя хоронить. Скоро контрольный срок выйдет и самолеты искать пошлют. Ракеты пустим, о нас узнают, а потом, глядишь, и разведбат сюда подтянется.

Вообще-то я не только успокаивал себя и товарищей, но и сам был уверен – какой-то выход найдется. Хоть я его пока и не видел. Просто характер у меня такой, не верю я в безвыходные ситуации. Не верю – и все тут, и в делах меня это спасало не раз. И сейчас спасет, надо только нужный момент не пропустить. Ну, может спасти, так скажем, потому что на первый взгляд у нас тотальный и полный глушняк. Процентов так на сто.

– Федь, поглядывай, но всерьез не высовывайся, понял? Так, лишь бы атаку или подход противника не профуфлить, но на прицел не вылезай сам, понял?

– Да не дурак, усек, – сказал Федька, располагаясь у стола. – Если полезут, пулемета выставлю, а так вполглазика, на пол шишечки…

Так, приказы я, командир самозваный, раздал. А теперь надо определить самое угрожающее направление. Долбанули нам в правый борт, а когда мы выскочили к сцепленным паровозам, то обстрел вообще прекратился. Значит, били с достаточно узкого сектора, и даже до депо им еще добираться нужно, а именно там самые лучшие позиции для обстрела пожарки.

Кстати, еще похоже, что нас в немалой степени насыпь прикрыла, да и вообще решение немножко изменить маршрут спасло. Лишняя сотня метров, а для ПТР оказалась критической, будь мы ближе, остановили бы машину запросто. Ведь все пули в корпус уложил стрелок, и если бы чуть точнее.

И вот еще вопрос: синемордые нас специально ждали или просто заслон выставили? Если просто, то шансов отбиться больше, а вот если по нашу душу, то оно как-то гадко на душе становится. Темнеть ведь здесь очень рано начинает, а по темноте и к пожарке подобраться не так сложно будет, да и твари появиться могут. Если твари, то все, чувствую, что не отбиться.

Пристроил винтовку на высокой спинке топчана. К окну соваться нельзя, сразу на виду буду, а вот так, в глубине темной комнаты, очень даже нормально. Если противник заберется в депо, то где пристроится? Окна там огромные, забранные в частую раму, многих стекол не хватает. Низом пойдут, их стена прикрывать будет. Туда и внимание.

Приник к прицелу, повел им по линии подоконника депо… Ага, вроде есть кто-то, как будто бугор какой-то в тени, и вроде бы даже шевельнулся. Остановился на нем перекрестьем, вглядываясь. Точно, шевелится, вроде как пристраивается поудобней. Привычный уже дождевик, или штормовка с откинутым капюшоном, черная вязаная шапочка. На нижней перемычки рамы улеглась винтовка. Ну, все, вроде бы, доказательства собраны. И винтовка тут, и в нашу сторону направлена…

Так, как раз если по плечам смотреть, то цель шириной примерно в треть расстояния между боковыми нитями. Это получается метров триста до депо. Добежать оттуда до нас тяжко даже с прикрытием, а вот обстреливать – запросто. Ну и мы мудрить не будем, прицел на троечку выставим. На триста температура не важна, ветер не сильный… если я все правильно помню… еще вот так спуск тянуть плавно…

Бах!

Удар приклада в плечо впечатлил, не доводилось мне пока таким мощным патроном стрелять. Винтовка подпрыгнула на опоре, а когда вернулась назад, я обнаружил, что человека в окне уже не было. И сам я немедля нырнул в свое укрытие, утащив за собой оружие и ожидая ответного огня. Но такого не случилось, даже по окнам никто не стрелял. То ли не поняли, то ли не заметили, то ли вообще что-то иное задумали, и такое молчание – проявление коварства врага.

Снова высунулся, уже с прибором наблюдения, то есть с биноклем. Успел заметить двух человек с винтовками, одетых в привычные брезентовые штормовки, перебегающих к огромному зданию депо, но едва я их засек, как они скрылись за углом. Затем еще одного, и тоже опоздал прицелиться, скрылся. Расчет противотанкового ружья пока в поле зрения не попадался, а хотелось бы… за «жужу» посчитаться, вроде как.

– Федька, бди! – крикнул я, и дождавшись ответа, на четвереньках, чтобы не приведи бог, не возвыситься над подоконником, рванул из комнаты.

Задержался в тамбуре возле Ивана, прилежно выцеливавшего из пулемета вход на первый этаж, спросил:

– Как?

– Тихо, – лаконично ответил он.

– Так бы и дальше, – кивнул я.

– Ждем-то чего? – спросил он.

– Самолета. Пока – самолета, а дальше видно будет. Ты вот что… возле пожарки пока никого, так что со своей машинкой лучше за мной давай, больше пользы…

Я не договорил, но Иван понял правильно. Подхватил стоящий на сошках РПД и рванул следом.

С обратной стороны пожарки не было почти ничего – только стрелки, семафор, какие-то стальные сварные конструкции и дальше чистое поле до самого леса, разве что со скудным кустарником местами. Скрытный подход в светлое время суток с этого направления исключен. Пошарил биноклем по самым подозрительным местам и ничего не обнаружил.

Комната была угловая, с окнами на две стороны, так что я Ивану сказал:

– Наблюдай туда и туда, понял? Если кто полезет – долби. Нам бы это направление чистым от противника держать надо.

– Это зачем? – не понял он.

– На самый на крайняк сколько-то пробежать сможем, пока нас здание прикрывать будет. Дыма набросаем и ломанемся, хоть какая-то фора.

– Куда? На тот свет?

– Пофигу куда, главное, что можно сколько-то сот метров отыграть, если смываться придется, – ответил я. – Понадобится, не понадобится – дело десятое, а пусть будет. В любом случае противника надо держать с одного направления, пусть в депо прячется, там ему и безопасно относительно, и уютно.

– Хорошо, – кивнул Иван.

Прогрохотал коротко федькин пулемет, сам же Федька выматерился, громко и с чувством, но продолжения не последовало, похоже, что он просто пугнул кого-то, я даже спрашивать не стал, что там случилось. Правда, спрашивать и не потребовалось, он сам оповестил, крикнув:

– В депо скапливаются! Хана «жуже», добрались до нее!

– Это понятно, – согласился с ним я. – Недолго покаталась. Но сегодня спасла, это без вариантов. Сунулись бы на грузовике, еще в городе бы нас положили.