На пути Кортеса

– Здравствуйте господин Коперник - приветствовал его Ляшков - я смотрю в столь ранний час, вы уже заняты своим любимым детищем?

– Здравствуйте ваше величество - учтиво раскланялся ученый - здравствуйте господа. Как я могу терять время на бесполезный сон, когда результат моих трудов и мечтаний: вот он передо мной в железе и дереве. Остается только испытать его...

Договорить он не успел, мерно работавшая на холостом ходу машина вдруг лязгнула, зашипела, затем с пронзительным свистом выпустила столб пара...

– Атас!
– на чистейшем русском языке заорал Коперник и "рыбкой" нырнул за ближайший штабель выложенных на просушку досок.

Егор сообразил моментально, подсечкой сбив с ног ухватившегося за рукоять пистолета и озирающегося в поисках врага Валдиса, он рухнул на землю и закрыл голову руками. Мощный взрыв ударил по барабанным перепонкам, сотряс землю, в щепки разнес небольшое суденышко и причал к которому оно было пришвартовано.

Звон в ушах проходил медленно. Первое, что услышал Ляшков, было чье-то невнятное бормотание. В двух шагах от него на коленях стоял взъерошенный Сухарев и не обращая внимания на тоненькую алую струйку стекающую из рассеченной брови на начинавшую тлеть бороду часто, часто крестился, бормоча слова молитвы, поминая то и дело, и царицу небесную, и святых заступников. Позади послышался стон. Лежащий на земле Валдис с усилием перевернулся на спину, тяжело приподнявшись, сел и принялся ощупывать голову. Обнаружив на собственном затылке огромную шишку, командир княжеских телохранителей скривился, зашипел от боли и негодования, длинно выругался, высказав свое мнение о всяких слишком ученых недоумках, и их безответственных экспериментах.

– Все живы?
– спросил Егор, поднимаясь на ноги и озирая причиненные взрывом разрушения - где Коперник?

– Да вон, он выглядывает из-за досок - буркнул начальник охраны, и деловито поинтересовался - пристрелить его прямо здесь? Пока еще чего-нибудь не натворил.

– Нет!

– Ага, значит, попозже повесим - догадливо кивнул Валдис - хотя, можно и на кол...

– Экий ты кровожадный. Разве я кого-нибудь, когда-нибудь на кол сажал?

– Нет, государь - отрицательно качнул головой телохранитель и поморщившись от боли, с надеждой добавил - но в некоторых случаях, для самых умных, можно ведь и исключение сделать?

– Даже не думай - коротко отрезал Ляшков, на корню пресекая все кровожадные поползновения своего помощника - где мы другого такого найдем?

– Да, такого еще поискать надо.

Сам "виновник торжества" в обсуждении своей дальнейшей судьбы участия не принимал. В глубокой прострации застыл он на берегу реки, безучастно наблюдая за уносимыми вниз по течению обломками своей мечты.

– Господин Коперник!
– окликнул его Егор - у вас все в порядке? Господин Коперник!

– А?
– ученый рассеяно обернулся - да ваше величество, со мной все в порядке. Насколько может быть в порядке человек, любимое детище которого только, что разлетелось на куски.

– Ну, не надо делать трагедию из сего досадного происшествия. Насколько я знаю, в вашей практике это не первая авария парового котла? Построите новый. Кстати, что это вы кричали?

– Когда?

– Перед самым взрывом.

– Ах, это. Впервые я услышал это слово от синьора фон Штирлица при неудачном испытании нашей первой паровой машины. Я спросил, что оно означает и Алекс пояснил, что это сигнал - предупреждение об опасности, возникающей при катастрофах подобного рода. Разве это не так?

– В какой-то мере - согласился Егор.

Между тем к месту происшествия уже собралась приличная толпа и убедившись, что серьезных разрушений и человеческих жертв взрыв не причинил, оставив пришедшего в себя Сухарева при помощи подоспевшего городового возвращать предприятие в рабочее состояние, Ляшков забрав с собой телохранителя и ученого покинул верфи.

Оставим его на некоторое время уважаемый читатель и отправимся далеко на юг, чтобы встретиться с другим нашим героем.

Г ЛАВА 6 У дальних берегов.

Мягко покачивается палуба под ногами, мерно поскрипывает такелаж, плещет разрезаемая форштевнем морская волна. Все это настолько привычно и знакомо стоящему на шканцах Косте, что стало уже неотъемлемой частью, можно даже сказать смыслом самого его существования. Нет, в его жизни, конечно же, есть место семье: горячо любимой жене и детям, друзьям, государственным делам и заботам, но по настоящему легко и свободно Щебенкину дышится только здесь, на кажущейся непосвященному человеку столь зыбкой и ненадежной, корабельной палубе.

– Герр адмирал - стоящий рядом с рулевым у штурвального колеса неизменный Шнитке вытащил изо рта сделанную из кукурузного початка трубку - ветер падает. Как бы не заштилеть.

– Действительно - Костя оглянулся, окинув взглядом безбрежно синее, без единого облачка небо и неторопливо ползущую примерно в полукабельтове, в кильватере за флагманом эскадру в количестве трех вымпелов - Ганс, распорядитесь добавить парусов, попробуем выжать из ветра все, что возможно. Сигнальщик! Передать на мателот: "делай как я".

– Есть!
– молодой парень в белой, холщовой, матросской робе выхватил из-за пояса яркие флажки и принялся лихо "семафорить", передавая приказ адмирала на идущий следующим в ордере корабль.

Заглушая все остальные звуки, залились переливчатой трелью боцманские дудки, зашлепали по выбеленным солнцем и морской водой доскам босые пятки. Повинуясь приказу, матросы бросились к снастям, бойко побежали по вантам и реям, захлопала разворачивающаяся парусина, жалобно заскрипев корпусом "Северная звезда" слегка прибавила ход.

Щебенкин грустно усмехнулся, похоже, для каракки это поход последний. Отбегала свое "старушка". Недавние кренингование и тимберовка, тщательная подготовка к плаванью, конечно - же, сделали свое дело и состояние судна еще вполне на уровне, и ход может хороший дать, и корпус достаточно крепкий. Возможно, еще можно будет использовать в качестве учебного, или для патрулирования побережья, но в дальних переходах лучше не рисковать. Шутка ли, приобретенная 14 лет назад посудина и куплена то уже не новой была, а уж после того семь раз Атлантику пересекла, да еще переход от Форта Росс до Новороссийска. В общем, по возвращении придется флаг переносить на другой корабль. На какой только? Выбор то небольшой, но выбирать замучаешься. В южную эскадру списали все старье, которому в Старый Свет ходить уже противопоказано: купленный еще в 1503 году в Европе полакр "Аскольд", трофейная каравелла португальской постройки "Надежда", и отбитая у англичан в Исландии каракка "Фортуна". На атлантических маршрутах сейчас работают пара относительно "свежих", пригнанных из Франции больших полакров, галеон и бриг собственной постройки. Ничего вот обещали корабелы в этом году достроить новый галеон, и сразу же заложить еще один бриг специально под Костины нужды. Вот и будет флагман для Южной эскадры.

– Вахтенный!
– Щебенкин бросил очередной озабоченный взгляд на паруса -Накошку ко мне! Быстро!

– Есть!
– преданно "пожирая" глазами начальство, рявкнул в ответ матрос и тут - же исчез, чтобы через три минуты "материализоваться" вновь, на этот раз вместе с невысоким индейцем лет двадцати пяти. Одеяние состоявшее из перетянутой цветным поясом длинной, рубахи из белой хлопковой ткани и самое главное своеобразная форма черепа: вытянутая, слегка приплюснутая в висках, выдавали в нем уроженца того - самого Юкатана, к которому вот уже две недели незнакомым до сиих пор маршрутом добирались корабли новоросской эскадры.