На руинах времени | Том II

– Капец, блин, – выругался я, помещая оружие в кобуру.

Эфир был чист. Демонов больше не было кроме тех, которые валялись на асфальте.

Я достал из кармана драконодетектор – техно-магический прибор указывал совсем в другом направлении. Вероятно, Света сбежала при первых признаках чего-то неладного.

Осознав, что теперь я – звезда ютуба, по крайней мере, пока спецслужбы не удалят все видео и не заткнут зевакам рты препаратами, расписками и угрозами. Я повернулся к снимающим меня на телефоны людям:

– Институтские, – обратился я к механическим глазочкам дорогих устройств. – Я включу телефон завтра в полдень, у нас есть о чем поговорить.

None

Глава 36. Пророчество Окуса

Основная временная линия

Двадцать семь лет работы без государственного финансирования — это не шутки для любой организации, ордена, сообщества. Хотя, будучи пятимерным, я настроил линию денежных потоков института на долгие годы вперед и назад.

Выросший в самостоятельную структуру, отделившись от тринадцатого отдела КГБ в момент уничтожения СССР, институт взял на себя основную функцию защиты людей от паразитарной агрессии на постсоветском пространстве.

У сотрудников региональных центров были свои способы проверять информацию: точнейшие гадания, ясновидящие и т.д. Вот и сейчас на мой телефон поступил звонок от Дарьи.

— Судя по журналу Олега Федоровича, агент «шестнадцатый» должен был наладить контакт с драконом, – начала она, как будто я должен был знать точно все детали.

— И Шестнадцатый наладил? – мои брови нахмурились, я предчувствовал какой-то сложный поворот разговора.

– Этого мы не знаем. Его нашпиговали стрелами. В спину, — отрезали на другом конце трубки.

– Это значит, что они убили и его душу. Мне это не поможет, – покачал я головой.

– Не совсем. Он верил, – она выделила последнее слово.

– Поясни, — не понял я.

– Я не знаю, как у падших богов, а у нас, людей, есть кураторы. Они ответственны за наши души. Эгрегор берет шефство над душой смертного, это что-то типа контракта, и заботится о нем после его физической смерти.

— Жреческие бонусы? – предположил я.

— Зайди в храм и найди Чижикова Виктора Викторовича. Быть может, тебе они что-то скажут, -- некоторое время в трубке слышалось только легкое дыхание, но потом оттуда добавили, – с нами они не говорят…

– Они? – попытался я уточнить.

– Не много ли вопросов для бога?!

Дарья явно не контролировала эмоции. Ее душа была убита горем. Я бы мог починить эту боль, но мне все еще не доверяли, закрываясь от меня артефактами.

Ветхую церковь, даже без ограждения, венчал черного цвета кованый крест – символ распятого бога, дарившего надежду и утешение многим на Земле. Когда я был нематериальным, я старался даже не замечать ни одного из направлений земных религий. Меня не заботило ничего, кроме моей войны.

«Возможно, у этих ребят стоит чему-то поучиться», – подумал я, заходя в храм. – «Две тысячи лет – это срок. Даже для пятимерной сущности».

Снаружи храмовый комплекс казался меньше и скромнее. Изнутри же все светилось от сияния свечей и бликов золоченых икон. В груди начало неприятно жечь. Виски сдавило, воздух показался мне тяжелым и плотным, как на Земле во времена динозавров.

– Да ладно, я просто пришел поговорить! – крикнул я, и крик подхватило эхо, вознеся его под самый купол.

Купол с нарисованными белыми облаками и седым стариком в белоснежных одеждах и золотым треугольником над головой.

– Удивлен я, что ты пришел именно сейчас, – раздался голос.

Я, опустив взгляд, увидел человека в сером или даже бежевом костюме. Он поправлял правой рукой тонкую свечу, восковой стержень которой изогнуло, может, от веса самой свечки, может, от тепла других свечей. Он внимательно вглядывался в пламя поправленной свечи, как часовщик вглядывается в свежепочиненный механизм, и наконец, он перевел взор на меня.

– Мы же не договаривались о встрече. Просто пришло время. Тебя именуют Виктором Чижиковым?

В ответ фигура устало кивнула головой.

– Ищите и найдете, было сказано.

Теперь человек повернулся ко мне лицом полностью, указывая рукой на скамью у окна, украшенного мозаикой, повествующей о какой-то истории.

– Вот ты и нашел.

Он был высок и серьезен. Его глубоко посаженные глаза говорили о какой-то печали. Черные, аккуратно подстриженные волосы с военной окантовкой украшала седина на висках. Сколько ему лет на первый взгляд было сложно сказать.

– Я так понимаю, Виктор – не твое основное имя?

Я также не спеша шел к месту, на которое мне указали, придерживая плащ, чтобы не обнажать взору скрытый под ним меч.

– Нет, как раз моё. О чем ты хочешь говорить, демон?

Акцент на последнее слово заставил меня замешкаться, и я чуть не запнулся о церковный ковер. Мое лицо исказила гримаса удивления, хотя, наверное, уже надо было привыкнуть, что все, кому не лень, именуют меня демоном. Я боялся взглянуть на него через эфир. Именно боялся. Мне мешал панический животный страх. Существо, которое присело напротив меня, было очень мощным. Мощным настолько, что мое духовное естество не хотело даже высовываться при нем в эфирном мире.

– Я по поводу Шестнадцатого. Говорят, он верил, – я выделил последнее слово так же, как выделяла Дарья.

– Верил и был награжден, – спокойным, размеренным тоном ответил мне Виктор.

– Стрелами в спину сквозь бронежилет и зачарованную футболку, – также монотонно информировал я. – Извиняюсь, если не знали.

– Это для тебя он умер. А для нас он искупил грехи своей души, и сейчас ему хорошо.

– Виктор, его пронзили отравленными стрелами. Он погиб как в материальном мире, так и в духовном.

– Ты так уверен в своих словах. Зачем тогда пришел? – на лице Чижикова проступило сочувствие.

«Неужели он сочувствует мне?» – закралась у меня мысль.

– Я знаю, вы можете что-то для нас сделать, – продолжил я.

– Для вас, это для кого? Для душ фаэтонян, которых ты собрал, чтобы бросить опять на свою войну? Или для тебя лично? Ты похож на ребенка, старающегося ответить на любую оплеуху. Поэтому ты проиграл там и проиграл тут.

Чижиков указал большим пальцем руки себе за спину. А потом, поменяв его на указательный, тыкнул в пространство за моей спиной, намекая на линии времени.