На вершине блаженства

Она молча покачала головой. Густые волосы Себастьяна упали ему на лоб. Его била дрожь желания. Он стащил с ее ноги чулок. Блисс как завороженная следила за игрой его бугрившихся мускулов, когда он освобождал от прозрачного шелестевшего чулка ее другую ногу. Затем его рука легла на ее теплое сочившееся влагой лоно.

– Ох, Блисс, нам все же следовало вести себя иначе…

Она взяла обеими руками его налившуюся силой плоть. Погладила шелковистую кожицу – и затрепетала, услышав его сдавленный стон.

В следующее мгновение ее трусики оказались на полу, рядом с чулками. Себастьян снова принялся ласкать ее, а она поглаживала курчавые волоски у него в паху.

– О Господи, – выдохнул он. – Я не выдержу этого…

– И я тоже… – прошептала она. – Кажется, я вот-вот умру.

– Какая дивная смерть. – Он хрипловато хохотнул и легонько прикусил ее сосок. Блисс громко охнула. – Нам лучше не шуметь, а то выйдет конфуз, – предупредил Себастьян. – Если они взломают дверь, то застанут нас нагишом – не говоря уже о позе!

– Себастьян!.. – взмолилась она, уткнувшись лицом ему в плечо.

Он принялся ласкать ее другую грудь.

Блисс вцепилась в его волосы, еще крепче прижимая к себе.

– Ты хочешь меня, Блисс? – спросил он. – Скажи, что хочешь меня.

– Да, хочу. – Ни о чем ином она даже думать не могла.

Себастьян приподнял ее и сказал:

– Обхвати меня ногами.

Блисс подчинилась. Она готова была сделать все, что он захочет.

Его ладони легли ей на бедра, пальцы проникли во влажные складки, к самому средоточию страсти. Не прекращая ласк, он вошел в нее.

Блисс невольно вскрикнула – такой огромной и твердой оказалась его возбужденная плоть. Но боль тут же прошла, и она с восторгом приняла его в себя.

– Какая ты замечательная, – прошептал он, уткнувшись в ее волосы.

Он держал Блисс на весу, прижимая к стеллажам. И все дальше углублялся в ее лоно.

Блисс ритмично задвигалась. Затем чуть отстранилась и улыбнулась, почувствовав его ответные движения. На лице Себастьяна и на его широких плечах выступил обильный пот.

Он с силой прижал ее к себе, и Блисс ощутила столь острое наслаждение, что едва успела заглушить крик, уткнувшись Себастьяну в плечо. Стиснув зубы, она укусила его; он невольно вскрикнул, но не разжал объятий – напротив, еще крепче прижался к ней.

Наконец оба застонали, по их телам пробежала судорога.

– Милая, – пробормотал он. – Тебе было больно?

– Нет, – солгала Блисс. – Нет, конечно.

– Я знаю, что тебе было больно. Ты такая маленькая.

Он скрипнул зубами, а потом Блисс снова услышала его глухие стоны, сопровождавшие каждый рывок.

И вновь она забилась в судорогах экстаза. Крепко прижавшись к Себастьяну, она почувствовала горячую струю его семени. Он опять устремился ей навстречу – и затих, стиснув Блисс в объятиях.

По щекам ее катились слезы. Она всхлипнула.

– Что? – встрепенулся Себастьян. – Что случилось? Я все-таки сделал тебе больно, да?

Блисс отрицательно покачала головой. Прошептала:

– Ты только полюбуйся на нас.

Он окинул взглядом ее лицо, ее грудь. Осторожно провел ладонью по бедру.

– Я любуюсь тобой. Когда ты в последний раз занималась этим?

– Это было давно. – Она покачала головой и добавила: – И совсем не так, как сейчас.

– Сколько их было? – прищурился Себастьян.

Блисс захлопала глазами. Наверное, она ослышалась…

– Сколько у тебя было других?

– Разве это тебя касается?

– Нет. – Лицо Себастьяна исказила гримаса. – Конечно, это меня не касается. Просто не дает покоя древний мужской инстинкт – чувство собственника.

Блисс потерлась грудью о жесткие волосы у него на груди. Улыбнулась.

– Я понимаю, – кивнула она. – Но все равно у тебя нет на меня никаких прав. Не смей об этом спрашивать.

– Не буду. – Себастьян виновато улыбнулся. – Ведь все это не важно, правда?

– Правда. А был только один.

Себастьян посмотрел на нее вопросительно.

– У меня был один мужчина. Я все ждала тебя, но ты не возвращался. Вот я и решила переспать с кем-нибудь. Но ничего хорошего не вышло…

– И виноват в этом я, – вздохнул Себастьян.

– Все это в прошлом. – Блисс поцеловала его в шею, покрытую испариной.

– Я хочу отвезти тебя к себе и поскорее затащить в постель, – признался он. – И заняться этим снова и снова. – Он с явной неохотой опустил ее на пол.

– Лучше подумай о том, как привести себя в порядок и потихоньку выбраться отсюда. А то все начнут гадать, что здесь происходит.

– Пусть гадают, – ухмыльнулся Себастьян. – Я им сам все расскажу.

– Только попробуй. – Блисс, нахмурившись, оттолкнула его и подобрала с пола свои трусики и чулки. – Если расскажешь, я тебе этого никогда не прощу.

– Тогда молчу. – Себастьян принялся теребить зубами ее сосок.

– Перестань сейчас же! – возмутилась Блисс. Но тут же зажмурилась и охнула, наслаждаясь лаской.

Наконец он поднял голову.

– Я никогда, никогда больше не расстанусь с тобой, заруби себе на носу. И я хочу, чтобы об этом узнал весь мир.

Блисс торопливо одевалась.

– Мы ведь собирались пожениться.

– Но только не теперь. – Она выпрямилась и пристально посмотрела ему в лицо. – После всего, что было…

– Что было, то в прошлом.

– Нет. – Она наклонилась и затолкала в мешок с грязным бельем белые официантские куртки – они все распотрошили своей возней. – Мы не можем отмахнуться от прошлого. К тому же я до сих пор не знаю толком, что тогда случилось.

– До сих пор тебе хватало и того, что ты знаешь, – напомнил Себастьян. – Разве теперь что-то изменилось?

– Изменилось, – чуть замявшись, призналась Блисс. – Будь добр, отдай мне очки.

– Я готов рассказать тебе все, что смогу. – Он вытащил из кармана очки и протянул Блисс. – А в остальном тебе придется положиться на меня, вот и все.

Она надула губки. Тяжко вздохнула.

– А я так не думаю. Мне угрожали, Себастьян. Угрожали из-за тебя. И я должна понять почему.

– Как угрожали? – Он в изумлении уставился на Блисс.